Мишель - Иннокентий Маковеев

— Нет.

Помолчали.

— Видел, что она сотворила со своим любовником?! — продолжает ищейка помоложе. — Может всё-таки она?

— Страсть и зверство — разные вещи. Как она вернулась из лагеря? На дороге не была замечена. Никто её не подбирал. Любовник не мог её привезти: установлено — его седан долгое время находился в деревне в другой стороне. А по лесу азимутом до сюда 62 километра. Сколько часов потребуется чтобы преодолеть такое расстояние по пересечённой местности?

— Хм. И ещё эта история с останками подростка… скверное дело…

Следователи забираются в служебную машину и уезжают.

Мне страшно смотреть на Кристофера. Что он теперь обо мне думает? Обо всём произошедшем? Если начнёт задавать вопросы, ничего не расскажу, не хочу, чтобы он был замешен. К тому же правда может испугать Кристофера, оттолкнуть от меня, а я очень боюсь его потерять. Буду держать рот на замке.

— Иди сюда. — Кристофер заключает меня в объятия, плотина рушится, я начинаю горько рыдать. Ноги неожиданно подкашиваются. Кристофер подхватывает меня и уносит в постель. Я обвиваю его, точно лоза, и забываюсь в нём.

Просыпаюсь от звонка в дверь. Первая мысль: «Следователи нашли новые улики и сейчас меня арестуют».

— Не бойся, — шепчет Кристофер. — Это привезли твою новую одежду.

— А где моя старая одежда?

— Похоже, ты её потеряла.

Кристофер уходит вниз. Я не знаю, что думать. Куда я умудрилась подевать одежду в том состоянии, в котором была? Возможно, следствие скоро ответит на этот вопрос.

Кристофер приносит цветные пакеты:

— Откроешь сама?

— Давай.

Я достаю из пакетов разные упаковки и надрываю их. Кристофер заказал мне: нижнее бельё, носки, джинсы, футболку, кофту, шапку, курточку и ботинки.

Сбросив перед Кристофером халат, я беру леопардовые трусики и медленно натягиваю их. Затем надеваю пятнистый лифчик, несколько раз поправляя грудь. Смотрю на Кристофера — его голубые глаза горят страстью.

Удивительно: вся одежда подходит мне.

— Как ты так точно подобрал размер? — спрашиваю я.

— Я сфотографировал тебя голую и загрузил в приложение, которое определило твои размеры.

— С ума сошёл! Уверена у них украдут эту фотографию и выложат в сеть, или даже они сами её продадут.

— Мика, я пошутил.

Кристофер не говорит правду. Я хмурюсь.

— А если ищейкам станет известно, что ты заказал мне одежду? Подозрительно…

— Извини, я тогда ещё не знал в какую передрягу ты попала, думал ты…

— Что я? Решила кайфануть? Ты мой кайф! — Я прижимаюсь к Кристоферу. — Что было вечером между нами? Скажи честно.

— У-у словами не описать. Когда я пришёл, ты принимала душ. Я подкрался к тебе, и вдруг заметил, что ты какая-то не такая. Ты накинулась на меня, и мы занялись дикой любовью…

— Прости. — Я снова собираюсь плакать. Мне стыдно за то, что я сделала с Кристофером.

— Не извиняйся. Всё хорошо. — Кристофер тепло целует меня в губы. Чувство вины исчезает.

Странно: все мышцы болят, усталость невероятная.

— Будешь ужинать? — спрашивает Кристофер.

— А сколько времени?

— Восемь.

— Ого.

— Ты очень крепко спала.

Мы спускаемся на кухню. Кристофер разогревает еду. Я включаю телевизор, смотрю не кабельный канал, а записи новостей из интернета. Один журналист вспомнил эпизод полугодовой давности: напившая студентка занялась сексом прямо в клубе. Девушка была в состоянии сильного алкогольного опьянения и буквально лезла целоваться ко всем посетителям подряд. Кто-то подстроился к ней сзади, задрал платье и воспользовался её слабостью — «животное». Этим «животным», как выяснил журналист, оказался Николас Моро. Случившееся тогда расценили как мелкое хулиганство. Обоим участникам грозило административное наказание, но по горячим следам удалось найти только студентку. Я даже припоминаю фото из клуба: девушка с открытым ртом облокотилась на колонку, из-за спутавшихся волос её лица не видно, за ней в темноте кто-то стоит. Похоже, после этого «успеха» Николас совсем обнаглел: дерзнул напасть на меня — монстр. Следователи до сих пор не могут точно сказать: был ли вожатый зверски убит или его загрыз лесной зверь.

Кристофер диву даётся, когда я подчистую съедаю три порции жаркого. Да, я отхожу от потрясения, аппетит проснулся, зароились первые мысли о том, чтобы заняться любовью с Кристофером. Наверное, Кристофер близок к тому, чтобы наладить отношения со своей девушкой, и ему многого стоило провести со мной этот день, никуда не ездить. Кристоферу будет правильнее вернуться к своей девушке — следователи обязательно что-нибудь найдут на меня, и тогда я отправлюсь в тюрьму. Зачем Кристоферу переживать за меня, ломать свою жизнь. Пусть будет счастлив.

Мысль всё потерять угнетает, печалит, но я борюсь с собой. Я здорова, свободна, в судьбе моей ещё ничего не ясно, и Кристофер рядом.

Родители меня точно хватились и беспокоятся. Уединившись, звоню маме:

— Прости, что пропала. Телефон плохо работает, только это заметила. У меня всё хорошо.

— Когда дома покажешься? Папа в командировке, я взяла один день в счёт будущего отпуска, чтобы провести его с тётей и её дочерями. Нам не помешала бы твоя помощь, присмотреть за детьми.

— Хорошо, завтра, обещаю.

Не знаю следит ли мама за местными новостями. Она не говорит о происшествии в лагере. Но когда полиция сообщит, что они нашли останки Джеймса, родители посочувствуют мне и, скорее всего, зададут неудобные вопросы про Николаса.

Глава 13

Вспышка. Прекрасное лето. Ослепительное солнце. Зелёное дышащее поле. Я в светлом платье с цветочным принтом. Боже, как мне легко! Ветер играет в волосах, колышет платье, овевает ноги прохладой. В моих руках счастье: чудесный ребёнок. Он плотно завёрнут в белоснежную простыню. Это мальчик. Крупненькие черты лица, пухлые щёки. Глаза голубые, как камешки бирюзы — напоминают мне глаза Кристофера. Малыш спокойный, обезоруживающе смотрит на меня. Я иду по тропинке, уходящей за горизонт. Гуляю. Неожиданно луг обрывается. Внизу тёмная, зловещая бездна начинает затягивать солнечные лучи, голубизну небес, весь свет, все краски. Я не успеваю прижать к себе ребёнка — сверхъестественная сила из бездны огромным чёрным щупальцем вырывает у меня малыша и утаскивает во мрак. Я, не думая, бросаюсь за ним, до боли вытянув руки вперёд.

Оковы кошмарного сна спадают, я просыпаюсь.

— А ты была такой сговорчивой, — улыбается Кристофер.

— Что?

— Во всём со мной соглашалась.

А-а, видимо, Кристофер задавал мне дурацкие вопросы, подшучивал. А я не контролировала себя и отвечала глупости.

— Не делай так больше. Мне приснилось что-то плохое. Что я тебе отвечала?

— Спросишь у меня, когда я буду спать.

Я бью Кристофера кулачком по плечу.

— Держи. — Кристофер протягивает мне золотистый чехол для эффона с дополнительным аккумулятором. — Это