Жертва 2117 - Юсси Адлер-Ольсен

Асад закрыл лицо руками. Было видно, что он страдал.

– Наберись мужества, Асад. Это плохо, даже очень плохо, но мы с тобой. – Карл повернулся к остальным. – Ведь так?

Гордон и Роза кивнули.

– Ладно, приступим к делу. Взгляни-ка на это, Асад. – Карл разложил перед ним газетные вырезки. – Все статьи написаны для «Орес дель диа» в Барселоне одним и тем же человеком по имени Хоан Айгуадэр.

– Да, и я узнала, что редактором отдела новостей является женщина, которую зовут Монтсе Виго, – добавила Роза. – Вот номер ее телефона.

– Хорошо. Сейчас мы изучим все статьи, написанные Хоаном Айгуадэром за последние дни, позвоним редактору и как полицейские, которыми мы, в конце концов, являемся, спросим ее, как вышло, что их специальному корреспонденту удалось так много узнать об одном беженце из лодки, который сейчас находится в розыске.

День одиннадцатый

– Доброе утро, Хоан Айгуадэр. Меня зовут Герберт Вебер, – сказал мужчина плотного телосложения в водолазке. – Я координатор отдела по борьбе с терроризмом в этом регионе. Сожалею, что пришлось задержать вас на ночь, мы, конечно, были вынуждены очень основательно разбираться в вашей истории и основаниях появления здесь. Надеюсь, что условия не были слишком некомфортными для вас все это время.

Хоан пожал плечами. Одна ночь в тюрьме в Германии – не самое худшее из испытаний, выпадающих на долю журналиста.

– Думаю, вы сами понимаете, что играете с огнем?

Хоан кивнул.

– Ну конечно понимаете. Из ваших статей я вижу, что, судя по всему, вы заключили, скажем так, некий договор с этим Галибом, он же Абдул-Азим, и что он за это короткое время совершил сам или принимал участие в совершении трех убийств.

Хоан поерзал на стуле и посмотрел поверх плеча сотрудника службы безопасности. Если в этом месте обычно находятся его подчиненные, то следовало бы улучшить интерьер. Никаких украшений на голых стенах, слабый холодный свет, выкрашенный зеленой краской пол, что это? Не кабинет, во всяком случае, что огорчило его. Может быть, они подозревают, что это он убил Бернда Якоба Варберга? Его подвергнут допросу?

– Об этих злодеяниях я никак не мог знать заранее, – сказал он, пристально глядя на своего собеседника. – Я несколько раз это повторял.

– Нет, конечно. Но вы оказывались странно близко от происходящего все три раза. Я прекрасно понимаю, что вам как журналисту надо выискивать истории, но если вы задумаете описать ваше пребывание здесь, в участке, и допросы вчера и сейчас, то я категорически не советую вам делать это. Мы считаем, что этот Галиб занервничает и попытается скрыться, а мы в этом, уж конечно, не заинтересованы. Вы видели, что написано на стене позади вас?

Хоан полуобернулся и увидел названия городов, написанные тушью прямо по белой стене, очень серьезное и пугающее чтение для тех, кто следит за мировой историей.

Мюнхен Графинг 10 мая 2016 (*)

Железная дорога Баварии 18 июля 2016

Мюнхен Моозах 22 июля 2016 (*)

Ансбах 24 июля 2016

Берлин 19 декабря 2016

Гамбург 28 июля 2017

Мюнстер 7 апреля 2018

(*) Связь с терроризмом окончательно не доказана.

И ниже:

Париж, Лион, Ницца, Тулуза/Монтобан, Сент-Этьен-дю-Рувре, Брюссель, Льеж, Бургас, Мадрид, Лондон, Стокгольм, Копенгаген, Манчестер, Турку, Стамбул, Осло (**)

(**) Праворадикальный террор.

– Да, у нас здесь работают люди. И не случайно это первое, что видишь, войдя в эту комнату. Вы должны понять, что, зная о терактах последних лет во всех этих городах, мы принимаем самые серьезные меры, когда события, подобные вчерашнему, происходят в нашем городе и в нашей стране. Не далее как восьмого апреля этого года мы предотвратили несколько кошмарных нападений с ножом во время полумарафона в Берлине, и, если бы не мы и наши коллеги, на этой доске было бы гораздо больше городов и дат. Именно поэтому мы вынуждены выяснять, чем занят этот Галиб, теперь понимаете?

– Вы, вероятно, что-то узнали? Вы сделали перевод того, что было записано на видео фотографа?

– Сделали. И вы должны отнестись к этому с пониманием, но мы оставим у себя мобильник фотографа и те сведения, которые мы оттуда извлекли. При всем уважении к вам, у нас нет уверенности, что вы сможете побороть искушение процитировать перевод.

Хоан покачал головой. А тот, вероятно, думал, что он по глупости признает это?

– Вы, конечно, сами себя приговорили бы к смерти, если бы у Галиба появилось подозрение, что вы обладаете такими сведениями. Давайте будем считать, что мы вас охраняем, хорошо?

Через несколько часов Хоан стоял на улице с зашитым в подкладку куртки навигатором GPS, чтобы немецкая служба безопасности всегда знала, где он. Группа серьезных мужчин в черных костюмах перед этим села перед ним рядком и объяснила правила поведения, чтобы ему в будущем избежать задержаний, и, кроме того, дала четкие указания, о чем ему следует писать в статьях для «Орес дель диа». И последнее, по порядку, но не по значимости: они изучили и откорректировали содержимое его мобильника и снабдили номерами телефонов, куда позвонить в случае необходимости. Иначе говоря, за ним будет стоять профессиональная служба безопасности со всей информацией и аппаратурой, если он взамен обязуется им все сообщать. Это значило также, что ни одна статья в «Орес дель диа» не будет отправлена прежде, чем эта служба ее одобрит.

Хоан посмотрел по сторонам и попробовал осмыслить происходящее. Он стоял сейчас на улице в Мюнхене после ночи, проведенной после задержания, осуществленного одной из самых эффективных служб безопасности в мире. У него были какие-то деньги, и он за несколько дней видел больше, чем за всю предыдущую жизнь. Он вдруг понял: на него рассчитывают. Ждут, что он будет писать статьи в газету, чтобы во всем мире люди их читали, потому что он стал необходимым звеном в преследовании очень опасного преступника. Убийцы жертвы номер двадцать один семнадцать! Сейчас невозможно было представить, что всего несколько дней назад его самооценка близилась к нулю и самоубийство было практически неизбежно. А теперь он стоял здесь, лихой парень, и был ценным агентом немецкой службы безопасности.

Агент! При этой мысли Хоан заулыбался. Если бы его бывшая возлюбленная узнала, к чему привели ее ничтожные деньги, тысяча шестьсот евро.

И пока он наблюдал за потоком людей в просыпающемся городе в сторону вокзала, он повторял то, что ему сказал человек из службы безопасности.

– Вы пишете в вашу газету, что проследили фотографа до Мюнхена, но его уже нет в живых. Преступник все еще на свободе, по-видимому, его имя Абдул-Азим, но он называет себя Галиб, и он передвигается на север. По имеющимся у вас сведениям, он сбрил длинную бороду, которая скрывала заметный шрам на подбородке. Вы не должны писать, что у вас была запись, сделанная мобильником, о существовании которой Галиб вряд ли знает, и про то, что у вас есть контакт с нами.