Больше, чем любовница - Мэри Бэлоу

– Она может принести чай в столовую, – сказала Джейн, выпорхнув из комнаты.

Трешем последовал за ней.

– Где вы собираетесь сегодня спать? – спросил он. – На столе в столовой?

– Я найду место, ваша светлость. Не стоит вам об этом беспокоиться.

Герцог покинул Джейн час спустя. В первой псовине дня он так и не дождался Марша и теперь торопился домой, чтобы выслушать доклад о том, что удалось обнаружит в конюшне Фердинанда. Возможно, добыть неопровержимое улики против Форбсов не удастся, но если все-таки возникнут хоть какие-то подозрения…

В таком случае Форбсам придется иметь дело с герцогом Трешемом.

Интересно, пришли уже известия из Брайтона? Впрочем, результат гонок его не интересовал. Сейчас он хотел знать только одно: жив ли брат?

И не стоило делать Джейн Инглби своей любовницей. Что-то в этой ситуации его смущало.

Но ведь он желал ее – в этом не было сомнений!

Почему эта несносная женщина появилась в то утро в Гайд-Парке? И зачем она вмешалась? Ведь любая другая на ее месте поспешила бы прочь, предоставив джентльменам самим решать свои дела.

И если бы он не взглянул на нее в тот момент, то не задавал бы себе сейчас эти нелепые вопросы.

* * *

Джейн решила, что будет спать на диване в гостиной. Цветовая гамма этой комнаты тоже раздражала, но все же гостиная выглядела не так вульгарно, как спальня наверху.

Когда она разговаривала с герцогом в спальне, перед ее глазами то и дело возникала одна и та же картина – ей представлялось, что они с Трешемом лежат, обнявшись на той самой кровати, лежат в комнате, где все – в красных тонах. При этом она знала, что испытывает влечение к этому мужчине – во всяком случае, ей так казалось.

Неужели она станет его любовницей? Как она решилась на это?

Сидя на диване, Джейн снова и снова задавала себе эти вопросы. Разумеется, она не сможет спать с ним, если не будет чувствовать к нему привязанности, если не будет уважать его. Но разве ее влекло к нему как к человеку? Конечно же, она его не любила. Влюбиться в него было бы опрометчиво и глупо. Но нравился ли он ей? Уважала ли она его?

Джейн вспомнила их бесконечные перепалки и улыбнулась. Герцог был высокомерен и деспотичен, временами просто невыносим. Но у нее почти сразу же возникло ощущение, что Трешему нравится, как она держится. Что бы герцог ни говорил, он уважат ее. Уважал за то, что она не позволяла себя унижать. Уже тот факт, что в эту ночь он оставил ее в одиночестве, что их союз не вступил в законную силу, служил тому доказательством. Даже его странные представления о чести не могли не вызывать уважения. Он предпочел стреляться с лордом Оливером, не стал обвинять его супругу во лжи.

Джейн вздохнула. Да, он ей нравился. Разумеется, нравился. К тому же она узнала его и с другой стороны… Случайно заглянув ночью в музыкальную комнату, она поняла, что герцог Трешем – совсем не такой, каким хотел казаться. И, конечно же, он был умен и обладал чувством юмора.

Однако существовало еще кое-что… Их влечение друг к другу. Джейн почти не сомневалась в том, что это чувство было взаимным. Вернее, не чувство, а именно влечение. Но едва ли она для него – всего лишь одна из многих. Если бы это было так, он избавился бы от нее, как только она заговорила о контракте. И все же нельзя забывать: его влечение к ней – это только страсть, не более того. И не следует путать страсть с любовью…

Когда Джейн наконец-то уснула, ей приснился Чарлз. Снилось, что они сидят в садовой беседке в Кэндлфорде и Чарлз рассказывает о ребенке своей сестры. А потом начал строить планы на будущее – говорил, как они с Джейн обустроят детскую комнату и как будут воспитывать своих детей. Разумеется, он понимал, что она сможет стать его женой не раньше, чем ей исполнится двадцать пять…

Проснувшись, Джейн обнаружила, что ее подушка влажная от слез. Она запрещала себе думать о Чарлзе. Запрещала с тех пор, как покинула Кэндлфорд. Наверное, поэтому ей не пришло в голову, что она может отправиться к нему. А ведь теперь у нее уже были деньги на поездку… Но где он сейчас? Все еще гостит у сестры в Сомерсетшире? Или вернулся в Корнуолл? Может, найти его и обратиться к нему за помощью? Чарлз наверняка сумел бы защитить ее, сумел бы спрятать ее, если бы понадобилось. И самое главное: он поверил бы ей. Ведь он знал, что граф Дербери стремился женить на ней своего сына. И знал, как ведет себя Сидни, когда пьян.

Еще не поздно именно так и поступить – отыскать Чарлза и рассказать ему обо всем. Деньги лежали на дне саквояжа со вчерашнего дня, Она еще не стала любовницей герцога Трешема и могла бы покинуть дом сейчас, до его возвращения.

Впрочем, имелось одно обстоятельство, туманившее перспективу их с Чарлзом счастья. Она его не любила. Вернее, любила, но не так, как жена должна любить мужа. Не так, как мать любила отца. Конечно, Джейн и прежде это понимала, но ей всегда хотелось полюбить Чарлза, потому что он ей нравился и он ее любил.

Если обратиться к нему сейчас, если он ей поможет и как-то все уладит, тогда она окажется связанной с ним на всю жизнь. Несколько недель назад Джейн не возражала бы, тогда ей казалось, что для счастливого брака достаточно дружбы и привязанности.

Теперь она так не думала.

Но неужели быть любовницей герцога Трешема предпочтительнее, чем стать законной женой сэра Чарлза Фортескыо?

На этот вопрос Джейн так и не сумела ответить до приезда герцога – он прибыл около десяти утра, то есть довольно рано, но, услышав стук в дверь, она тотчас же поняла, что знала ответ и раньше.

Распахнув дверь гостиной, Джейн увидела, как он вошел в холл со шляпой и перчатками в руке, как передал трость мистеру Джейкобсу. Трешем принес с собой энергию, беспокойство… и какой-то особый мужской дух.

– Джейн.

Трешем шагнул ей навстречу, и она вдруг поняла, что соскучилась по нему.

– Джейн, он победил. Опередил Берриуэтера всего на круп лошади, Фердинанд отставал футов на двадцать перед последним поворотом, но вопреки ожиданиям он стал набирать скорость на повороте, чем застал соперника врасплох. Они пересекли городскую черту почти одновременно, но в итоге Ферди все же выиграл, а большинство членов клуба, те, что ставили на Берриуэтера, сейчас подсчитывают убытки.

– Значит, Фердинанд не пострадал? – спросила Джейн. – Я очень рада.

Она хотела вновь напомнить герцогу о том, как бессмысленны подобные соревнования и пари, но удержалась. К тому же Джейн искренне порадовалась за Фердинанда – весьма обаятельного молодого человека.

– Ни одной царапины, – ответил Джоселин и нахмурился. – но слуг брат подбирать не умеет. Его брадобрей никак не уяснит, что у хозяина есть привычка поворачивать голову во время бритья. А конюх оказался настолько глуп, что впустил в каретную накануне гонок чуть ли не весь Лондон – чтобы любопытные могли полюбоваться коляской. Так что теперь не удастся узнать, кто все это подстроил.