Я люблю Лондон - Линдси Келк

Пока Дженни металась на переднем сиденье, я взглянула на список, который она сунула мне перед тем, как сесть в машину, заверив, что список можно обсуждать и уточнять, но она не желает нагружать меня делами, раз у меня на носу презентация, а чуть позже свадьба. Большинство порученных мне дел состояло в том, чтобы отдыхать, употреблять побольше кондиционера для волос и не трогать брови. Зато вменялось в обязанность написать брачную клятву и заполнить анкету на предмет предпочтительной цветовой гаммы, любимого торта, коктейлей и сувениров для гостей. Несколько странно, но вполне посильно. Мое участие также требовалось при уточнении плана рассадки гостей. Немного страшно. И еще от меня требовалось пить по шесть стаканов воды в день и воздерживаться от спиртного. Нереально, сами понимаете.

– Сколько встреч вы обе смогли назначить за ночь? – поинтересовалась я, мысленно распевая первый пункт снова и снова. В моих мечтах мы заходили в магазин – и я сразу влюблялась в платье. Потом не больше часа мы тратили на «Топшоп» и на обед из вкусного пирога и горохового пюре. В результате домой мы возвращались рано, и я уютно сворачивалась калачиком на диване рядом с Алексом. Мы репетировали наши клятвы, и заодно я съедала столько «Перси Пигз», что сосиски и гороховое начинали проситься обратно. Так что пусть не говорят, что у меня нет плана. – Точно нигде еще не открыто?

– Милая, сейчас у всех есть блэкберри или айфоны, – сказала Дженни, постучав меня своим айфоном по голове для пущего эффекта. – Луиза прислала мне кучу номеров. Три встречи нам подтвердили, а сейчас я жду, чтобы отзвонился «Браунс». Это наши фавориты.

Я пристально смотрела на мать – меня интересовало, дрогнет ли она от этой информации, но она ровно вела машину, не отрывая взгляда от дороги. За исключением ее скоропалительного предложения в пабе мы почти не обсуждали, кто будет за все платить. Но если Дженни назначает прием у «Браунс брайд», остальное нам точно придется брать в «Би энд Кью». Не то чтобы родители считали каждый фунт – мне всегда казалось, что у них отложено куда больше, чем, по их мнению, мне следует знать, – но я не хотела пользоваться случаем. Дженни об этом не думала, как вы понимаете.

– Конечно, на Манхэттене было бы на порядок проще, но у нас нет времени. – Она взглянула на свой мобильный. – И Эрин не сможет обеспечить нам доставку платья вовремя. Так что придется смириться и довольствоваться Лондоном.

– Лондон очень даже хорош, – отчеканила Луиза. – Мне он подошел как нельзя лучше.

– О, я уверена, ты выглядела прекрасно, – сказала Дженни слишком поспешно да еще со снисходительной улыбкой. – Правда!

Глаза у Луизы вспыхнули, и она испепеляющим взглядом уставилась Дженни в затылок. Прекрасное начало, лучше не придумаешь!

* * *

Несколько часов и ни единой сосиски спустя Дженни, Луиза, я и моя мать исходили Лондон вдоль и поперек, ища То Единственное. Оказалось, что куда легче найти настоящую любовь среди шести миллиардов жителей планеты, чем отыскать свадебное платье в городе шести сотен свадебных платьев. Признаюсь, я немного пала духом. Мы посетили всех законодателей свадебной моды – «Браунс», «Проновиас», «Хаус оф Фрейзер» – и ничего не выбрали. Либо модель не подходила, либо не было моего размера, либо не нравилось мне, или матери, или Дженни (тогда она не особо стеснялась в выражениях). Луизе нравились все до единого. Ради сохранения рассудка всех четверых мне приходилось отвлекать ее всякий раз, когда мы входили в магазин, намекая на фату, которую не имела ни малейшего намерения надевать. Пока срабатывало.

Мы тащились за Дженни где-то в районе Мейфэр. Мать ворчала, что если так будет продолжаться, я выйду замуж в мусорном мешке, а гостья из Нью-Йорка знай себе шагала по Лондону, будто он принадлежал ей. Надежда на то, что организация свадьбы в незнакомом городе заставит Дженни умерить пыл, оказалась напрасной. Дженни ничто не остановит. Ничто, кроме пяти «грязных мартини» или бывшего бойфренда, а я не собиралась предлагать ей ни то ни другое. Время шло, было почти четыре часа, и я знала, что мать уже хочет ехать обратно, пока не начался час пик, и оказаться на кухне прежде, чем придет пора пить чай. Если ее не будет дома к шести, папа полезет в банку с печеньем, неумело откроет крышку и рассыпет печенье по всей кухне. Мне не хотелось нести ответственность за развод родителей непосредственно перед моей свадьбой.

– Дженни. – Я остановилась перед крошечным бутиком с белым фасадом и приложила потные ладошки к витрине. Я не съела и порции мороженого, а на улице оказалось гораздо теплее, чем я ожидала. – Может, зайдем сюда?

– Его нет в списке. – Дженни тоже казалась уже порядком замученной. – И время у нас заканчивается.

– О, а выглядит мило. – Луиза открыла дверь и поманила меня войти. – Давайте взглянем. Ну же, Дженни, это всего минута.

– Но его же нет в списке, – начала возмущаться Дженни, уперевшись руками в бока. – У меня нет времени на причуды!

– Я читала об этом магазине, – сказала Луиза, отпуская мягко закрывшуюся дверь и глядя на Дженни в упор сверху вниз. – И мы сюда зайдем.

У Дженни напрягся подбородок.

– Может, у них есть платье для Грейс, – сказала Луиза.

Тощие плечи Дженни взмыли выше ушей.

– Да ладно, необязательно. – Я отошла от витрины к моей прежней соседке по комнате. – Все нужные магазины у Дженни в списке. Этого там нет. Ну так пойдемте дальше! Какой там на очереди?

– Нет! – Луиза сложила руки на груди. – Я хочу сюда зайти, Энджел. Мы сюда зайдем.

– Она сказала мне «нет»? – Дженни потрясла головой, словно получив пощечину. – Мне сказали «нет»?

У меня перехватило дыхание. Я оказалась запертой в загоне для дикого скота.

– Так, почему бы нам всем не зайти и не взглянуть? – разрядила напряжение моя мать. Она решительно обогнула выяснявших отношения подружек невесты. – Все равно мы пока здесь стоим.

– Давайте! – Луиза торжествующе улыбнулась Дженни и следом за мамой вошла в магазин. – Вряд ли здесь есть «Зак Позен», так что можешь подождать снаружи.

Такой поворот мне совсем не нравился. Я знала, что Луиза и Дженни очень разные, но я надеялась, что они хотя бы будут друг с другом корректны. Я, конечно, не ожидала, что в случае девичника с ночевкой они улягутся на одной кровати, но и не думала, что они станут препираться на улице, когда мне позарез нужно платье и в туалет.

– В Клейнфилде мы с подобным не миримся, – пробормотала Дженни себе под нос и вошла в магазин впереди меня.

Едва мы вошли, как я забыла обо всем. Не то чтобы платья в других магазинах не были прекрасны – еще как были! – но тут меня охватило то же близкое к панике чувство, что и в салоне Веры Вонг. Платья казались чересчур воздушными, чересчур изысканными, предназначенными откровенно не мне. Я всей душой хотела быть «Моник Луиллер», но не была ею. Я убедилась в этом, померив два платья и упав в обоих. Возможно, я могла бы стать «Ромоной Кевеза», если бы надела самое обтягивающее белье и очень постаралась ничего на себя не пролить, но я была слишком толстая для «Ланвен» и слишком низкая для «Темперли». Некоторые платья были прекрасны – но не на мне. Другие были просто нелепы. Очевидно, современной невесте полагалось быть на одну треть принцессой Дианой и на две – Леди Гагой. Хотя даже Леди Гага отказалась бы от покрытой кружевом балетной пачки-переростка на том основании, что это уже откровенно чересчур. А продавщицы-консультанты были хуже некуда – навязчивые и почти наверняка на наркотиках (я просто завидую). Однако этот магазин казался не совсем безнадежным. Начать с того, что здесь была всего одна девица в комбинезоне с цветочным узором, которая жевала батончик «Маркс», читала журнал «Хит» и слушала «Рамоунз». Да, мы далеко ушли от «Берклетекс брайд».