В зоне тумана - Алексей Гравицкий

- Нет, только ты, - улыбнулся я и поцеловал ее. А потом…

…а потом Аленка спала, положив голову мне на грудь, а я улыбался влажной августовской ночи, лежа на влажной простыне. И ночь словно улыбалась в ответ. Улыбчивое было время.

Мне казалось, так будет всегда, но в ту ночь я улыбался последний раз.

На другой день мы возвращались к Аленке домой после прогулки. Их было трое. Чего они хотели? Денег? Или им просто было скучно? Я попросил отпустить Аленку, они согласились. Я попросил ее уйти, она отошла в сторону, но осталась. Назвать дракой то, что произошло после, значило бы согрешить против истины. Они отметелили меня до полуобморочного состояния и бросили. Аленку они не трогали. Только посмеялись надо мной и над ней.

Она подошла. Я поднялся. Мы добрели до ее квартиры. Там я немного пришел в себя, умылся и попрощался. Мне стыдно было оставаться у нее. Может быть напрасно?

Потом кто-то из Аленкиных подружек напел ей, что если я не могу ее защитить, то на кой черт я ей нужен. И она поверила. А может, и нет. По крайней мере разговаривать со мной она больше не пожелала.

- Ты не мужчина, - повторила она чужую холодную фразу, закончив наш последний телефонный разговор.

Я слушал печальные гудки в трубке и думал о том, кто я. Воспитанный мальчик из интеллигентной семьи? Во всяком случае, драться тогда я не умел. Я тогда вообще мало чего умел. Разве что улыбаться…

Знакомый голос разорвал картинки прошлого. Остатки сна развеялись под гитарным перебором.

Надо раздобыть себе пушку,

Жить стало трудно без пушки.

Are you gangster, mister?

Я гангстер, мать твою!

Я открыл глаза и посмотрел на облезлый потолок. Краем глаза выцепил сидящего на рюкзаке Мунлайта. Он был в старой изодранной сталкерской куртке и с гитарой. Больше у него ничего не было. Без своего обычного снаряжения, которым он дорожил чуть ли не до приступов фетишизма, Мун выглядел непривычно.

Когда гуляем мы с подружкой

Возникают мысли не о сексе,

А о том, как трудно быть без пушки!

Ведь если нападут хулиганы,

Я не знаю ни одного приема…

Пел Мунлайт тоже непривычно. Каким-то плюющимся речитативом, будто кому-то подражал. Не люблю рэп, или как там это называется.

Трудно дать отпор без гана,

Волыны или пистолета,

Его достану…

Я сел на кровати, Мунлайт ядовито ухмыльнулся в бородку и резво вплел меня в песню.

Угрюмый, что вы скажете на это?

Мерзкий тип, слышишь мое имя?

Значит, влип! Снимайте клип.

В данном положении я господин!

Мой пистолет бисексуален,

Он может поиметь как женщин,

Так и мужчин…

Надо раздобыть себе пушку,

Жить стало трудно без пушки.

Are you gangster, mister?

Я гангстер, мать твою!

Со мной не связывайся,

А то убью![4]

Он тренькнул по струнам и отставил в сторону гитару. Хлюпик наблюдал за ним с интересом и был на удивление молчалив. Не то моя школа сработала, не то слов у него не было.

Мунлайт поднялся на ноги, демонстративно проскрипев что-то сквозь зубы, словно ему было за семьдесят и такие телодвижения давались с трудом. А я, негодяй такой, не имея уважения к старости, усадил его на пол.

- Здрас-сьте, на фиг, - язвительно ухмыляясь, приветствовал он. - Ну и горазды же вы спать, дядя Угрюмый.

Я молча наклонился и принялся шнуровать ботинки. Интересно, давно он здесь? Да нет, вряд ли. Он бы начал болтать с Хлюпиком, и я бы проснулся. С другой стороны, он пришел, Хлюпик его впустил, а я все это мирно проспал.

Распрямившись, кинул взгляд на Хлюпика. Тот словно почуял что-то неладное, потупился:

- Вот, у нас гости.

- Гости, - фыркнул Мунлайт. - Праздник в дом пришел.

Глаза у него блестели. И хотя держался он довольно бодро, сивухой от него несло ощутимо.

- Ты как? - поинтересовался он. - Оклемался?

- Как видишь, - ответил я. - А вот с тобой чего, не пойму.

Мунлайт растекся в своей фирменной улыбке. Взгляд его затуманился, словно он смотрел разом через пространство и время, причем на очень внушительное расстояние.

- Совсем дурак? - удивленно промурлыкал он. - Не видишь, я нажрался.

Тоже мне Колумб. Америку открыл. То, что он нажрался, я и сам разглядел. Я молча смотрел на него и ждал нормального ответа. Он долго играл со мной в гляделки, наконец хохотнул и поведал:

- Меня обули.

- Кто? - не сдержался я.

Обобрать в зоне могут кого угодно. Хоть Мунлайта, хоть меня, хоть бригаду спецназовцев. Это как раз неудивительно. Но быть ограбленным и суметь при этом вернуться живым… Кто отпустит?

Мунлайт порадовался произведенному эффекту и растекся в довольной улыбке, хотя радоваться вроде как было нечему.

- Какие-то уроды. Первый раз их видел. Я удачно погулял, тянул некислый такой хабар. А они меня ждали. Человек десять. Уютно так устроились. Место правильное выбрали. Потом в кольцо взяли, и ага: «Выворачивайте карманчики». А против десяти, которые со всех сторон, я воевать не буду. Я ж не супермен какой-нибудь.

Мунлайт взял паузу. Если ждали, значит, знали, кого ждут. А если знали, значит, по наводке работали. Простые бродяги на сталкеров лезть не рискуют. Стараются не нарываться. А тут не просто набросились, ждали.

- И что? - подал голос Хлюпик.

- Чего-чего… Отдал им… - Мун запнулся, будто составлял список, - все. И хабар, и снарягу, и оружие. Пришел в одном свитере. Хорошо, недалеко идти было.

Я смотрел на Муна. Бред какой-то. Кто ж его отпустил? Пристрелили бы по-тихому, и все. Концы в воду. Ушел человек в зону, и нет человека. Никто искать не станет. А тут…

- И как же ты от них ушел? - полюбопытствовал я.

- На своих двоих, - отмахнулся Мунлайт. - Ты что, меня не знаешь? Я, как колобок, от кого хошь уйду.

- Отпустили? - не отставал я.

- Зануда, - пробурчал он. - Я сказал, что у меня нычка есть на долговской базе, обещал выпотрошить и через два дня принести бабки, чтоб только они меня отпустили. Повелись.

Все равно что-то не склеивалось. Стали бы они отпускать Мунлайта под честное слово ради мифической нычки. Или жадные чересчур попались? Такая жадность среди людей, работающих по наводке… Странно как-то.

- И чего, будешь отдавать?