Опоздавшая - Оливия Голдсмит

— Картины замечательны, они просто прекрасны, Леонард, — сказала Лиза, и муж угрюмо кивнул в знак согласия. — Ты так не считаешь?

— Считаю, — сказал он.

Лиза вздохнула. Как обычно, Сильвия была около Джефри. Она держала его за руку.

— Ты ведь видела его работы? — спросила она Карен. — Не правда ли, они удивительно хороши? Они такие… ну, как старая магия.

Старая магия не имела никакого отношения к обнаженным, которых писал Джефри. Он называл свои работы штудиями и объяснял Карен, что пишет их только для того, чтобы восстановить технику. Но они не носили характер пробных грубоватых работ — типичных для штудий. Они были вылизаны до конца и очень откровенны. Старая магия! Карен улыбнулась свекрови. Самый доброжелательный критик художника — его мать. Джефри сиял. Но Карен не могла не заметить, как поморщился Перри. Ну что ж, поскольку Джефри долго не писал, то сейчас он вряд ли готов был выслушать что-нибудь, кроме льстивого восхищения.

— Они потрясающи! — сказала Буфф. — Ты тоже так считаешь, Перри?

Дефина оказалась права, с удивлением отметила Карен. Буфф клеилась к Перри.

— Потрясающи? — переспросил Перри. — В смысле здорово трясут?

Буфф повернулась к нему, чтобы ответить, но в разговор вмешалась Тангела.

— А кто для вас работает моделью? — спросила она кокетливо.

Карен чуть не прыснула со смеху. Кажется, все женщины только и заняты тем, чтобы ухаживать за ним. Но Дефина нахмурилась.

— Кого, ты думаешь, муж твоей начальницы должен использовать как модель? — сердито прошептала Дефина дочери, взяла ее за руку и отвела в сторону.

Карен улыбнулась им, и тут к ним подошли Белл и Роберт-юрист.

— Расскажи нам об Элизе Эллиот, — попросила Белл. — Она очень мила?

Сильвии наконец удалось улыбнуться Карен.

— Да, это женщина, которая умеет благородно стареть, — сказала она одобрительно. — Какая женщина!

Карен представила себе, какой ад Элиза устраивала в рабочих комнатах, обменялась взглядами с Джефри и согласилась с Сильвией.

— Да, она очень мила.

— Делала ли она пластическую операцию? — спросила Буфф. — То есть, заметила ли ты шрамы?

Карен покачала головой. Даже если бы она заметила, она бы не сказала об этом.

— Когда намечается событие? — спросил Роберт-юрист.

— А вы приглашены? — поинтересовалась Белл.

— Конечно, мы приглашены, — сказал Джефри обиженным тоном. Он не был только поставщиком для богатых и знаменитых, он был одним из них.

— Так что, Белл, — сказал Роберт-юрист, — ваша дочь войдет в избранное общество.

— Она уже вошла в него, — холодно поправила Белл.

— Ерунда. Самое избранное общество сейчас здесь. А предложение Norm Со выглядит действительно стоящим, — сказал Роберт-юрист.

Уже давно фирмы принюхивались к их компании, но потребовалось время, чтобы ими заинтересовалась такая богатая фирма, как Norm Со. Карен просила Роберта не распространяться по этому поводу. Белл и Лиза были акционерами ее компании, и она не хотела обнадеживать их до поры до времени. А этот Роберт — просто задница.

— Зачем ввязываться в большой бизнес? — спросил Арнольд. — По-моему, у моей дочери дела и так идут хорошо.

— Не нервничай. Закладка новой производственной линии модной одежды требует денег, да и налоги душат. Нужно крупное дело.

Арнольд вернулся к Карен.

— Ты так думаешь? — спросил он. — Уолпер — вонючка, Карен, он уже развалил два профсоюза. Никогда не бери в постель партнера, который воняет.

О Боже, думала Карен. Назревает скандал. Она любила Арнольда, но ему надо побороть свои предрассудки относительно корпораций Америки. Теперь и она стала корпорацией.

— Это всего лишь предварительные переговоры, — сказала она отцу.

— Завтра у нас ответственный день, — напомнил несносный Роберт-юрист, накладывая себе еду у буфетной стойки. — Карен, ты подготовилась?

— Думаю, я справлюсь, Боб.

Ей нравилось звать его Бобом. Имя звучало как-то глупо, и называя его так, она хотела осадить этого надутого дурака. Почему он разговаривает с ней, как с недоумком? Может, она ведет себя как-нибудь не так? Или под влиянием Джефри он уверовал, что Карен некомпетентна в делах? Она до сих пор обижалась на Джефри, что тот заставил ее отказать Сиду — юристу, другу ее отца — и передать дела сомнительной фирме Роберта. Но Джефри настаивал — ведь это он вел все дела. Они очень рано начала разыгрывать роли: она — творческого дизайнера, он — парня, ответственного «за деловую сторону». Карен неохотно уступила, потому что разделение обязанностей прибавляло ему чувство собственного достоинства, которым он и так не был обделен. И она выгадала от этого. Ей не приходилось возиться с муторным подсчетом налогов, проверкой состояния кассы, переговорами с профсоюзом, оплатой поставок и всем остальным. Но в такие моменты, как этот, она чувствовала раздражение. Ведь сейчас обсуждали не договор о найме сотрудника на Паблик Рилэйшнз или распродажу остатков одежды и тканей. Они говорили о продаже ее собственного дела. Время от времени мысль о том, что она потеряет контроль над своим делом, угнетала ее.

Вместо того чтобы продолжить обсуждение, она присоединилась к Тифф, которая в одиночестве сидела на диване. На кофейном столике перед девочкой стояла тарелка, наполненная кексами, которые миссис Фрамптон удосужилась-таки допечь. Карен села рядом с племянницей. Девочка взяла верхний кусок кекса и начала жадно есть. Карен заметила, что пропеченное тесто еще дымилось. Но, несмотря на то, что откушенный кусок был очень горячий, Тифф продолжала его жевать, втягивая воздух сквозь зубов, чтобы остудить кусок уже во рту.

— Ты не волнуешься насчет bat mitzvah?

— Нет, — проворчала Тифф с набитым ртом.

— Ты запомнила свою Хафтору?

Хафтора была частью Торы, которую Тифф должна была прочесть на древнееврейском перед прихожанами в синагоге.

— Я никогда не могла это запомнить. Ты же знаешь, я не училась в еврейской школе.

— Тебе повезло. Во что ты собираешься нарядиться? — спросила Карен.

— Какое это имеет значение, если она все равно выглядит свиньей? — громко, на всю комнату спросила Белл.

Тифф бросила убийственный взгляд на бабушку и принялась за следующий кусок кекса.

— Положи на место! — приказала ей Белл.

— И не подумаю, — невнятно сказала Тифф, так как во рту у нее уже был следующий кусок.

— Нет, вы только послушайте, как ей отвечает внучка! За едой не разговаривают! — сердилась Белл.

— А мне нравится, — сказала Тифф и откусила еще кусок.

В комнате наступила тишина. Разговоры прекратились. Подошла Лиза. Карен взглянула на нее. Чтобы удружить Карен, Лиза надела на прием один из сделанных ею в прошлом году нарядов со свитером и легинсами. Но Лиза украсила его поясом от Шанель с сотней камней от Карла Лагерфельда. Карен знала, как трудно выбрать подходящий стиль. Стоило поглядеть на Ивану Трамп. Ивана однажды заплатила тридцать семь тысяч долларов за украшенный камнями пиджак от Христиана Лакруа. Конечно, это было еще до развода. Лиза не могла тратить такие деньги. Но на пояс с камнями она тоже потратилась здорово. И все же не нашла своего стиля. И ей следовало бы сменить ботинки из змеиной кожи. Карен любила свою сестру, но ей не хватало двух вещей — острого взгляда и гордой осанки.