Нина и Золотое число - Муни Витчер

В эту минуту Нина почувствовала, как сильно нагрелась лежавшая в кармане комбинезона деревянная слеза. Нина быстро достала ее. Бронзовое кольцо, опоясывающее слезу, ярко блестело. Внезапно из слезы вырвался узкий, как спица, луч, устремился к деревянной пластине и принялся вписывать буквы в пропущенные места. Как только стало возможным прочитать всю фразу, луч исчез.

Нина сжала слезу в кулаке:

– Теперь все понятно… Нам нужно положить на алтарь под пластину ларец с Сердцем Этэрэи, которая и есть новая Демиургия, вместе с Кумистой, в которой хранится Артемизия Албореа.

Новый выброс пара из ванн вызвал у Фьоры приступ кашля. Отдышавшись, она прикрыла нос и рот носовым платком и спросила:

– А как же добраться до алтаря, не проходят мимо ванн?

– У меня есть идея! – воскликнула да Рокси. – Я в последнее время тренировалась передвигать и перетягивать предметы с помощью Талдома. Сейчас я попробую зацепить вон ту веревку и подтянуть ее к нам. А на ней мы могли бы пролететь к алтарю над ваннами.

– А если в… в… веревка порвется? – с ужасом посмотрел на нее Додо. – Мы с… с… свалимся прямо в к… к… кипящий воск.

– Мы должны попытаться! У нас нет выбора, – сказал решительно Ческо, протирая запотевшие очки краем майки.

Нина согласно кивнула, и Рокси, направив на веревку Талдом, шесть раз нажала на глаза Гуги. Из позолоченного клюва вылетела длинная красная металлизированная лента и крепко обмоталась вокруг веревки. После чего мгновенно вернулась в Талдом, протянув веревку к Рокси.

– Не слабо! – похвалила ее Нина. Она сама никогда еще не использовала свой магический жезл таким образом.

Улыбнувшись в ответ, Рокси, сжав Талдом, как кинжал, в зубах, одной рукой взяла у Додо хрустальный ларец, другой схватилась за веревку и повисла на ней будто обезьяна. Ческо и Фьоре с силой толкнули ее, и она, поджав ноги, полетела над парящими ваннами. Несколько капель расплавленного воска прожгли ее желтые брючки.

Когда она, пролетев над этим парящим адом, спрыгнула у самого алтаря, ребята с облегчением вздохнули. До вольная тем, что у нее получилось, Рокси поставила ларец с Красным Сердцем на алтарь и, смахнув пот со лба, взяла Талдом в руку и выстрелила красной лентой в сторону друзей.

– Теперь привязывайте Кумисту к ленте. Я уверена, что лента выдержит ее вес. Только привяжите шкатулку понадежнее, все-таки она очень ценная.

– Подождите, сначала я заберу Артемизию Албореа! Она нам понадобится. – Дрожащей рукой Нина достала из кармана Палмодито алмазную перчатку, которой только и можно было браться за алхимическую свечу.

Красная лента прилетела, едва не задев лица Ческо. Он успел поймать ее на лету.

– Я готов, – сказал Ческо, глядя на Нину.

Девочка, надев перчатку, открыла Кумисту и аккуратно вынула из нее волшебную свечу, пламя которой переливалось всеми цветами радуги.

– Вот теперь можешь привязывать ее и отправлять к Рокси, – сказала Нина.

Хотя напряжение не спадало, воодушевление, с каким ребята выполняли ответственную работу, брало верх.

Додо и Фьоре, крепко привязав алебастровую шкатулку к красной ленте, проверили надежность узла. Ческо подал знак Рокси. Та нажала на кнопки Талдома, лента дернулась, и шкатулка полетела к Рокси, которая с замершим дыханием следила за ее полетом над кипящим воском. Поймав шкатулку, она отвязала ее и поставила на алтарь, рядом с ларцом. Затем положила на них деревянную пластину с надписью.

– Сделано! Что дальше? – спросила она, закашлявшись из-за пара.

– Оставайся пока там, где стоишь, – ответила Нина.

Она вспомнила, что лишь двое из ее друзей могут последовать за ней, и сердце ее бешено заколотилось. А если нырок в ванну с кипящим воском окажется для них смертельным?

Держа в руке алхимическую свечу, Нина свободной рукой достала флакончик с Онирикой, встряхнула его, и зеленая жидкость засветилась.

– Ребята… пора… – чуть слышно сказала она. – Я должна опуститься в эту кипящую магму. Меня могут сопровождать всего двое из вас. Кто это будет, решайте сами… Но это испытание выдержит лишь тот, кто прогонит прочь остатки страха. Страх делает нас несвободными, так сказала Этэрэя. И это правда.

Стоящая у противоположной стены Рокси, закричала:

– Я не оставлю тебя одну!

Ческо вздрогнул и порывисто обнял Нину:

– И я не оставлю!.. Ты мне очень дорога, – прошептал он ей на ухо. У Нины ослабли ноги, и сладко сжалось сердце. – Вот я и сказал тебе это. Так что ты не пойдешь дальше без меня. Мы не сможем быть друг без друга даже одну секунду!

Мерцал огонь Артемизии Албореа, душа девочки наполнялась уверенностью, что отныне ничто не сможет разлучить их.

Фьоре и Додо с улыбкой переглянулись.

– То, что вы собираетесь сделать, очень опасно, – заметила Фьоре. – Там же свариться можно.

Нетерпеливая Рокси забралась на желоб, по которому текла зеленая вода, и закричала:

– Ни для кого не секрет, что вы влюблены друг в друга! Но вас не кажется, для признаний сейчас не самое подходящее время? – Решительный, порывистый характер Рокси требовал действия.

Нина и Ческо здесь, в заполненной паром Секретузии, перед негасимым пламенем Артемизии Албореа, освещавшим их лица, поклялись не расставаться никогда.

Глядя на Ческо лучистыми голубыми глазами, Нина сказала:

– Онирика служит для того, чтобы войти в Любовь. Я не знаю точно, что это означает, но так говорилось в письме моего деда. Может быть, в этой восковой магме нам откроется вся ценность Золотого Числа, гармонии, красоты любви.

Откупорив флакончик с Онирикой, она капнула на язык каплю алхимической жидкости. То же самое не колеблясь проделал Ческо. Вкус древней алхимической субстанции был необычен, но приятен, чудесная магическая сила наполнила их души несокрушимой отвагой.

– Я доверяю профессору Мише. – Ческо приобнял подругу за плечи. – Твой дед не стал бы подвергать нас бессмысленному риску. – Он повернулся к Рокси: – Сейчас я брошу тебе флакончик. Уверен, что ты его поймаешь.

И девочка действительно легко поймала летевший магической ракеткой флакончик, капнула на язык одну каплю, положила флакончик у подножия алтаря и стала ждать сигнала Нины нырнуть в ванну.

Нина повернулась к Додо и Фьоре:

– Поклянитесь, что, если вы не дождетесь нашего возвращения, вы не попытаетесь повторить наши действия. Клянетесь?

Фьоре, не произнеся ни звука, склонила голову, а Додо молча отвернулся.

Нина посмотрела на свою звезду чернее сажи, ненависть к Каркону переполнила ее, словно ядовитая пена, и она бросила деревянную слезу в ванну с бронзовым воском. Фонтан расплавленного воска ударил в потолок и распался тяжелыми каплями, сложившимися в воздухе в колыхавшуюся надпись: