Посох волхва - Алексей Витаков

У Хроальда екнуло сердце и полетело куда-то вниз и вон. Он увидел впередиидущего Ульрика, и смысл происходящего стал неумолимо доходить до него. Вот зачем нужен был кривичам весь этот розыгрыш с бочонком меда! Противник снял лучшие силы из-под крепости и перебросил для организации засады. А чтобы викинги не решились в это время на вылазку, им подкинули бочонок хмеля, тем самым усыпив не только бдительность, но и измученные тела. А ведь у старика Хроальда был очень хороший шанс вырваться из кольца!

– Хнитбьерг! – обратился он к одному из соплеменников.

– Да, херсир!

– Похоже, они нас обвели вокруг пальца. Сейчас нам будет предложен обмен пленными. В лучшем случае мы потеряем лишь те доспехи, которые были сняты с наших воинов.

– Я не верю собственным глазам! Как им это удалось?

– Они изначально спланировали заманить нас в крепость. И хорошо понимали, что кто-то из нас пойдет на поиски «Фенрира».

– Но ведь для этого нужны недюжинные способности! – Хнитбьерг отер выступивший на лбу пот.

– В том-то все и дело! Раньше мы ходили по их землям, как у себя дома, зная, что мы сильнее, быстрее и лучше. Но на этот раз нам не повезло: среди них появился настоящий, хорошо знающий свое дело конунг.

– Разрази меня Один, Хроальд! Я никого не могу выделить в этой толпе деревенщины.

– Ты плохо смотрел, Хнитбьерг! Там, – Хроальд махнул рукой в сторону лагеря кривичей, – есть один очень странный человек. Он маленького роста и с прядью волос, закрывающей лицо. Где-то, от кого-то я уже слышал про эту прядь… Но не могу, размозжи меня молот Тора, не могу вспомнить!

– Херсир, ты позвал меня, чтобы посоветоваться? – Хнитбьерг заглянул ему в глаза.

– Да. Я не хочу отдавать траллов и еще больше не хочу терять людей.

– Что же ты предлагаешь, кроме безумной тактики?

– Как ты думаешь, сколько их? – Хроальд, прищурившись, смотрел из-под руки на лагерь кривичей.

– Полагаю, сотни две, две с половиной…

– Так и есть. Наши драккары в их руках. Наше оружие – тоже.

– Хроальд! Хроальд! – закричал снизу Эйрик, размахивая руками.

– Чего ты орешь, как ощипанная курица? – Херсир посмотрел туда, куда показывал Эйрик.

– Они ставят наших между соломенными возами!

– Да, вижу, сожри их пучина!

– Что это значит?! – Хнитбьерг стоял с перекошенным бледным лицом. – Они хотят их поджарить?

– Нет! – Хроальд, поморщившись, посмотрел на соплеменника. – У вас у всех маленькие поросячьи мозги!

– Не заводись, Хроальд! – Эйрик быстро поднимался на башню. – Лучше объясни: что они замыслили?

– Я вам все объяснял столько раз, сколько не наберется звезд на небе! Они всего лишь хотят перекрыть нам видимость.

– Тогда зачем они согнали туда наших? – К горлу Хнитбьерга подкатил тот самый удушающий кашель, который часто возникает по причине глубокого волнения или страха.

– А чтобы ты, Хнитбьерг, начал кашлять от ужаса и плохо соображать.

– Запугивают? – Эйрик едва сдерживал предательскую дрожь в коленках.

– И это тоже. На самом деле они всего лишь подожгут мокрую солому и пустят много дыма в нашу сторону. Они не будут убивать и заживо жарить пленных. Пленные нужны для обмена. Но при этом они хотят выказать свои жесткие намерения. Дескать, если что не так, то сожжем или удушим дымом. Но это всего лишь игра. Для них важно перекрыть нам видимость и заставить двигаться в том коридоре, который они нам предложат.

– Ты хочешь сказать: сделать из нас слепых щенят? Чтобы мы не видели друг друга во время движения? – Хнитбьерг снова закашлялся.

– И не только. – Хроальд сжал могучей пятерней хвост своей бороды. – Мы должны двигаться лишь в том направлении, в котором им будет удобно.

– Они боятся, что мы завяжем сражение? – Эйрик завороженно рассматривал неприятельский лагерь.

– Они опасаются! И уже далеко не боятся. Опасаются, как настоящие опытные воины. Этот их маленький вождь прекрасно обучен. Откуда он взялся на нашу голову?

– И все же, Хроальд, скажи, что нам предстоит? – спросил Эйрик, глядя на приготовления кривичей округлившимися глазами.

– Вначале должен произойти обмен пленными. Потом мы будем двигаться по коридору, стены которого вырастут из плотного едкого дыма и жаркого пламени. Это для того, чтобы мы в случае каких-либо действий не могли видеть друг друга и не ориентировались на местности. Дальше они всех запихают на наши драккары и отправят вниз по течению… Но, клянусь асами, я верну своим воинам их оружие, чего бы мне это ни стоило! Там, – Хроальд кивнул на Днепр, – люди, одетые в наши доспехи. Но что проку от этих доспехов, если они не умеют драться?

– Будут потери! – Хнитбьерг начал успокаиваться, видя твердую непоколебимость своего конунга.

– А мы живем, чтобы жить или…

– Главное, вращать весло, а жить необязательно! – Эйрик усмехнулся и посмотрел на Хнитбьерга.

– Вот и хорошо! – Хроальд похлопал по плечу Эйрика. – Идут! Всем следить за моими командами и держаться ближе друг к другу. Помните: отставший – обречен!..

* * *

Из стана кривичей к воротам детинца шел Моготин с поднятой вверх рукой. Викинги молчаливо припали к бойницам и замерли между зубьями частокола. Пленные с бешено колотящимися сердцами затаили дыхание.

– Не боись, Ивоша, все сладится! – дядька Кривец обнял за плечо трясущегося сородича.

– А-а-а… Я и не-е боюсся шибко-то! – у Ивоши застучала челюсть. Поднатерпевшись в норманнском плену, он уже совсем было отчаялся.

– Вот и не боись. Ты эти цепки-то прибереги, чтобы опосля потом на их нурманнские кости нацепить.

– Я-я… потом, как вырасту совсем ужо, пойду к воеводе Вакуре в обучение!

– Правильно мыслишь, паря! – Кривец легонько похлопал парнишку по спине. – Но ты только вырасти поначалу. Не дай себя раньше срока-то сгубить. А покамест не лезь, куды не след. И слезы утри. А то ишь реки черные по всей роже!

– Никогда эту цепь окаянную не позабуду! – Ивоша посмотрел на стертые до крови запястья.

– Не лопуши, паря. Такое забывать нельзя. Один глаз простишь, другой сам вылетит, не заметишь.

– Дядь Кривец, ты сам-от идти как, сможешь?

– Ты за меня не лоскути сердце. Я, Ивоша, еще вперед тебя поспею.

– Дядь Кривец, а ты мне скажи, ну хотя б опосля: зачем ты меня скобу-то расшатывать заставлял? Ведь таку не расчапаешь!

– А чтобы у тебя, волчонок молочный, дело в руках было. Занятье есть для рук – и на душе покрепче становится!

* * *

Моготин остановился в нескольких шагах от ворот крепости и, сложив у рта раковиной руки, громко крикнул, чтобы выводили пленных.