Число зверя - Йорг Кастнер

– Да, вы правы.

Финчер наклонился вперед.

– А знаете ли вы, почему иезуиты не попадают на небо?

Пауль растерянно покачал головой.

– Потому что там они будут жить не лучше, чем на земле, – объяснил генеральный секретарь и громко рассмеялся над собственной шуткой. – Разумеется, иезуиту не подобает ужинать в таких заведениях каждый день. Поэтому я иногда прихожу сюда и на обед. Нет, серьезно, здесь часто проводят деловые переговоры, когда руководство нашего ордена обсуждает важные вопросы с Ватиканом. «Колумб» прекрасно подходит для этой цели благодаря своему расположению. Сегодня я подумал, что не только кардиналы курий заслуживают хорошую трапезу. После всех беспокойств сегодняшнего дня вы определенно голодны.

Финчер попал в точку. Кроме тоста на завтрак, Пауль весь день ничего не ел. То, что ему пришлось пережить в развалинах приюта Сан-Ксавье и во время последующего ареста, также основательно испортило ему аппетит. Однако теперь, когда волнение немного улеглось и он начал расслабляться, пустой желудок стал требовать к себе внимания и даже начал болеть. Поэтому Пауль с благодарностью посмотрел на официанта, когда тот поставил на стол корзинку с белым хлебом и соленое масло.

Когда Пауль потянулся за хлебом, Финчер указал ножом для масла на затылок Пауля, где красовался большой пластырь.

– Как ваша голова? Выглядит она просто ужасно.

– Немного побаливает, но в целом терпеть можно. Врач считает, что мне повезло. Он говорит, все могло быть гораздо хуже.

– Пожалуй, он прав. Было весьма легкомысленно с вашей стороны ехать в Сан-Ксавье в полном одиночестве. После убийства отца Сорелли вам следовало бы быть осторожнее!

– Но я ведь не знал, что меня ожидает. Вчера, когда отец Анфузо попросил меня о встрече у Сан-Ксавье, он сказал, что речь идет об убийстве Сорелли, но откуда я мог знать, что наткнусь там на убийц своего наставника?

– Расскажите мне о вашей встрече с отцом Анфузо, – попросил его Финчер.

Пауль сообщил ему о короткой беседе в Иль-Джезу и о том, каким странным показался ему Анфузо.

– Я был не уверен, стоит ли принимать его всерьез и придет ли он вообще к приюту Сан-Ксавье. Честно говоря, у меня были большие сомнения относительно его душевного здоровья. Теперь я знаю, что Анфузо не страдал манией преследования, но уже слишком поздно. Вы совершенно правы, отче. Если бы я отправился к сиротскому приюту не один, возможно, убийц удалось бы задержать.

Финчер перегнулся через стол и успокаивающе положил руку на предплечье Пауля.

– Это все равно не спасло бы Джакомо Анфузо. В конце концов, он был уже мертв, когда вы приехали.

– Нет, не был, – возразил Пауль.

– Нет? – Генеральный секретарь даже перестал жевать кусок хлеба, который незадолго до этого сунул в рот. – Но, насколько я понял…

– Отец Анфузо умер у меня на руках. Он даже смог кое-что произнести.

Финчер смотрел на него как зачарованный.

– Что?

– Он сказал, что я должен это знать.

– И что же вы должны знать?

– Петр…

– А дальше?

– Это были его слова. Больше он ничего не сказал.

– Петр, – тихо, почти благоговейно повторил Финчер, казалось, прислушиваясь к звучанию этого слова. – Но кто такой Петр?

Пауль сделал беспомощный жест, в то время как Луиджи подал на стол маринованного лосося.

Когда официант снова ушел, Финчер спросил:

– Понимал ли Анфузо, что говорит?

– Мне показалось, что да. Если бы он бредил, то, наверное, не стал бы говорить, что я обязательно должен это знать.

– Он узнал вас?

– Он назвал меня по имени.

Финчер, кажется, не обращал ни малейшего внимания на лосося, аппетитно расположившегося на тарелке. Задумчиво глядя в пустоту, он несколько раз тихо повторил:

– Петр.

Затем тяжело вздохнул.

– Мы не можем догадаться, что имел в виду Анфузо. После имени ведь можно поставить любое другое слово, любую часть речи. Может, вчера вечером он еще что-то сказал и это могло бы нам помочь?

В это время за рояль, стоявший в глубине зала, сел молодой человек во фраке и начал играть Шостаковича, а Пауль снова вызвал в памяти сцену, происшедшую в иезуитской церкви накануне вечером. Он увидел перед собой лицо отца Анфузо, голова которого напоминала череп мертвеца. Теперь, когда Анфузо действительно был мертв, это сравнение показалось Паулю неприличным. Он снова услышал шепот иезуита.

– Он говорил что-то о тучах, которые нависли над нами. Отец Анфузо, похоже, опасался чего-то плохого, и это касалось и меня. Он упомянул брата и, кажется, посоветовал довериться ему.

– Людовико? – охнул Финчер. – Этого еще не хватало!

Пауль не был знаком с Людовико Анфузо. Он попытался вспомнить о том, что знал только по слухам. Все случилось уже после того, как он покинул Италию.

– Брат отца Анфузо тоже был иезуитом, но его исключили из ордена, если не ошибаюсь.

– Вы не ошибаетесь, Пауль, – ответил Финчер, и злость в его голосе дала понять, что генеральный секретарь не питал теплых чувств к Людовико Анфузо. – Он занимался экзорцизмом – и все еще занимается, насколько я слышал.

– Но ведь экзорцизм одобряется Святым престолом.

– В последние годы больше, чем раньше. Однако Людовико Анфузо занимался этим в то время, когда официальное отношение Святого престола к экзорцизму было весьма неодобрительным. Кроме того, во время сеансов произошло несколько неприятных происшествий. Некоторые из его подопечных, кажется, потеряли рассудок. Однако он не пожелал признать себя виновным, несмотря на увещевания. Ордену не оставалось ничего иного, кроме как исключить его из нашего общества, хотя бы для того, чтобы не дискредитировать Общество Иисуса в глазах Святого престола.

– Экзорцизм – весьма противоречивая, но очень интересная сфера деятельности.

Генеральный секретарь, казалось, удивился.

– Вы тоже этим занимались?

– Только в теории. Работа экзорцистов всегда зачаровывала меня. Но вы, разумеется, правы, это очень сложное и ответственное задание. Человек, не доросший до его выполнения, может стать причиной большой беды. – Пауль потянулся к бокалу. – Джакомо Анфузо был очень осмотрительным человеком. Невозможно поверить, что у него такой брат.

Финчер кивнул.

– Вряд ли можно представить себе более разные характеры. Говорил ли вам отец Анфузо, насколько его брат посвящен в его дела?

– Вообще не посвящен, если я правильно его понял. Одно время Джакомо Анфузо думал об этом, но затем стал сомневаться в том, можно ли доверить брату тайну.