Свидание вслепую - Татьяна Алюшина

– Так, и у кого из вас теперь будут неприятности? – все еще выясняла тетя Соня.

– Та ты що?! – искренне удивилась Ритка. – Какие неприятности, я вас умоляю! После трех с половиной часов у темноте с Зиночкой клиент усе осознал и теперь покупает эту квартиру! А я заработаю нефиговые проценты!

– А що заработает Зиночка? – вмешался дедушка Лева.

Все присутствующие, слегка обалдев от такой постановки вопроса, посмотрели на него, и он пояснил:

– Риточка, ты – бывшая жена четырех мужей и мать их же прекрасных четырех детей, ты же понимаешь, що от каждого близкого общения с мужчиной барышня таки що-то зарабатывает! Ну хотя бы венерическое заболевание или разбитое сердце!..

Первые два дня после «просмотра квартиры» Зинуля пребывала в каком-то странном состоянии – странном для нее, потому что ничего подобного ранее в своей жизни она не испытывала и не переживала.

Ужас какой-то… Дожить до тридцати пяти лет – и влюбиться с первой же встречи, как девчонка восемнадцатилетняя! До одури, до обмирания, до мурашек, бегущих теплой будоражащей волной откуда-то снизу живота, через все тело, и бьющих шампанскими пузыриками в голову при каждом воспоминании о нем!

Она жила как в полусне: ходила, работала, руководила, разговаривала, делала какие-то обыденные дела и все время улыбалась, находясь одновременно в другом измерении – чувственных воспоминаний и ощущений.

– Зинка! Ты влюбилась! – радостно сообщила ей Ритуля.

– Да, – согласилась Зина.

– Ну, слава тебе, господи! – вознесла хвалу Ритка. – А то мы уже все за тебя бояться начали. Ни два, ни полтора, все какие-то идиеты рядом, да и не любила ты никогда!

– А ты? – спросила Зина.

– Я? – необычайно удивилась Ритка. – Да я всех своих мужей любила! Ты же знаешь. По-настоящему, сильно, каждый раз переживала по-новому, любила – без дураков!

– Только остывала быстро, – засмеялась Зина.

– Ну и что?

– Да ничего! Как электрический чайник: мгновенно закипает и так же быстро остывает!

– Зато какая любовь! – звонко рассмеялась Ритуля. – Держись, родня! Чувства-переживания – до неба! И, заметь, каждый раз – навсегда!

– Ну, что-то от каждого у тебя точно осталось навсегда: яркие воспоминания и дети, – согласилась Зина.

– Это ж целое богатство!

На третий день после случившегося Зинаида вынырнула из искристых чувственных воспоминаний и призадумалась:

«А почему он не звонит?»

Действительно: а почему?

«Ах, да! Мы не обменялись номерами телефонов! – на пару секунд ей полегчало от простого объяснения, но тут же она снова напряглась от догнавшей рациональной мысли. – Он же с Риткой каждый день общается, мог узнать любые мои координаты!»

И сразу же позвонила подруге.

– Да, – удивилась Ритуля вопросу, – он взял у меня все номера твоих телефонов, на следующий же день. А что, он до сих пор не позвонил?!

– Нет, – односложно ответила Зинаида и поскорей попрощалась, дабы избежать разговора на эту тему.

И осталась на работе до ночи, чтобы не ехать к Ритуле, не обсуждать то, чего сама не понимала, и чтоб даже по телефону не разговаривать с ней об этом – занята и все. Очень занята! Срочная экспертиза, главного преступника месяца ловим…

Да уж – срочная экспертиза! Экспертизу собственных чувств, недоумений, странного поведения мужчины, его глухого молчания проводить ей таки пришлось – в течение следующего, четвертого по счету дня.

А что тут можно подумать и придумать?!

Ну, что?

Когда они прощались у Риткиной машины, он пожал ей руку и мягко сказал:

– До свидания, Зина.

И улыбнулся так, что у нее коленки подогнулись, а по позвоночнику пробежал холодящий электрический заряд, закрепившись жгучим шариком в затылке. Не было это похоже на холодное отстраненное: «Спасибо за замечательно проведенное время. И прощайте!»

На обещание – вот на что это было похоже! И что? Где продолжение?..

Может, у него что-то случилось?

Ну, мало ли! На работе неприятности или с сыном, или, не дай бог, в аварию попал, или с родными беда, пришлось уехать…

Но найти хоть какое-то оправдание полному отсутствию внимания и глухой тишине со стороны Захара Игнатьевича ей не удалось.

Ритуля радостно сообщила, что он жив-здоров, благоденствует, документы по квартире оформляются, каждый день с ней перезванивается. Мало того, попросил посоветовать хорошего дизайнера, чтобы обставить квартиру в кратчайшие сроки, у него, дескать, на это совсем нет времени. «Барин изволят быть занятыми на работе»!

Что, до такой степени занят, что нет ни сил, ни времени кнопочки телефонные пальчиком понажимать?

Так она промучилась мыслями, обидами, непониманием еще сутки.

А на шестой день, сидя на работе, в кабинете, уже под ночь, сославшись третий раз любимой подруге на суперзанятость, Зинаида задумалась. Привыкшая анализировать факты, сопоставлять и делать научно обоснованные выводы, выстраивая логические последовательные соединения, Зинаида Геннадьевна осмысливала ситуацию, в которую влетела с разгону, не ожидая и не прося у бога такого «счастья».

Итак. По логике межличностных отношений, вывод напрашивался один, а именно: у мужчины подвернулся интересный необычный секс в экстремальных условиях, он с удовольствием и радостью принял участие в эксперименте. А в другом плане эта женщина и отношения с ней его не интересуют, что он наглядно и демонстрирует, не проявляя к ней никакого внимания.

Подчеркнуто демонстрирует. Как и положено в таких случаях.

Зина постаралась усилием воли отодвинуть обвинения и напрашивающийся единичный вывод – это она умела. Еще как!

Умела абстрагироваться от первого, очевидного, казалось бы, вывода, выключать эмоции и проверять и перепроверять результаты. Какие бы мысли и чувства ни вызывал человек, для которого ее экспертиза являлась жизненно важной, какими бы ни казались ей его поступки и характер.

В данный момент жизненно важной была для нее, Зинаиды Ковальчук, логическая экспертиза и анализ поступков Захара Игнатьевича.

Смешно! Что мы можем знать о мыслях и побудительных причинах другого человека? Почему так легко постоянно придумываем за него: что им руководит, почему он совершает то или иное деяние? А придумав, обижаемся, осуждаем – это уж как водится!

Она сварила и налила себе большую чашку кофе, села, откинулась на спинку удобного рабочего кресла. И, закрыв глаза, подробно, в деталях, со всеми интонациями, словами, движениями, запахами, чувствами вспомнила – ярко, как кинофильм – те странные, перевернувшие ее жизнь три с половиной часа, проведенные в темной комнате.