Клуб диких ниндзя - Кирилл Кащеев

Сыщики взвыли – один балл! Оценки Кисоньки были всего на один балл меньше, чем у ее главной соперницы – Любы. Золотая медаль по ката с оружием доставалась «интернатским».

Зал захлопал – уныло, кое-где негодующе засвистели… На другом конце зала товарищи повисли на Любиной шее. Девчонка стояла, осыпаемая градом поздравлений, но, кажется, совсем не радовалась. Скорее она выглядела растерянной. Зато троица на трибуне аж жмурилась от сытого удовольствия, как дорвавшиеся до курятника лисы. Букмекеры наперегонки молотили по клавишам компьютеров.

Кисонька коротко поклонилась судьям и попыталась убраться с татами. Шагнула в одну сторону, в другую, явно не зная, куда же ей идти. Выскочившая Мурка отобрала у сестры косу, ухватила за рукав и под недоуменный ропот публики поволокла прочь.

– Сколько? Сколько баллов? – почти обвисая на руках у сестры, твердила Кисонька. Глаза ее оставались по-прежнему закрытыми. – Ну сколько же?

– Э-э… – протянули и Сева и Вадька. Девчонки вообще молчали – никто не решался сказать, что всего лишь один балл лишил Кисоньку вожделенной победы. – Ты… С тобой все в порядке? – поинтересовался Вадька. Спросить, какого черта посреди композиции она вдруг начала жмуриться, он тоже не решился.

– Абсолютно, – не размыкая век, ответила Кисонька… и из-под ресниц у нее сплошным потоком хлынули слезы. Девчонка поднесла дрожащие руки к лицу и прижала ладони к глазам. И глухо простонала: – Жжет! Как жжет! Мамочка!

– Жжет? Глаза жжет? – Вадька уже начал что-то соображать, но на раздумья не было времени. Он вцепился в Кисоньку и, таща девчонку за собой, как прицеп, рванул в раздевалку. – К крану! Скорее!

Кран в пустой раздевалке выплюнул брызчатую, пахнущую ржавчиной струю, и Вадька сунул Кисонькину голову под воду.

– Лицом! Лицом повернись! Не три глаза! – Он звучно шлепнул постанывавшую девчонку по руке. Хлеставшая из крана струя сильно барабанила прямо по сомкнутым векам Кисоньки, растекаясь потеками черной туши, текла на волосы и за шиворот, промочила вышитую рубаху. В одно мгновение зеленые тени были смыты с глаз.

– Как мне надоели эти водные процедуры! – отплевываясь, вдруг ясным голосом сказала Кисонька.

И только тогда Вадька вздохнул с облегчением.

– Постой еще так! На всякий случай! – предостерег он собиравшуюся выбраться из-под крана Кисоньку. – Где ее косметика, быстро! – скомандовал он, поворачиваясь к застывшей у него за спиной Мурке.

Уже понимая, в чем дело, Мурка метнулась к рюкзаку. Вадька торопливо открыл большущую коробку с гримом. Закатал рукав и, чувствуя, как все сжимается внутри в ожидании боли, мазнул тенями по руке.

Ничего. Вадька поглядел недоуменно, сунул палец в белый грим, которым Кисонька мазалась вчера. Опять ничего.

– Оно не сразу начало жечь. – Отфыркиваясь, Кисонька закрутила кран. – Прямо на середине композиции – как будто огнем по векам… Я проиграла? – с печальной уверенностью сказала она, но была в этой уверенности и крохотная капелька надежды – ну а вдруг?

– Серебряная медаль – тоже неплохо, – глядя себе под ноги, пробормотал Сева. – Тем более у тебя уже одна золотая есть.

– Да, конечно, – ровно сказала Кисонька и отвернулась. Послышался тихий, сдавленный всхлип.

Сева по-прежнему не смотрел на нее. Хорошо, что раздевалка спортивная – зеркало в ней не предусмотрено. Но, в конце концов, Кисонька ведь все равно увидит, какими красными и воспаленными стали ее веки.

И тут Вадька издал глухой придушенный вопль. Мазок на руке и испачканные белым гримом кончики пальцев просто горели, словно он опустил их в пламя. Жжение мгновенно стало нестерпимым… Сорвавшись с места, Вадька кинулся к крану и сунул руки под воду.

– Не знаю, что за дрянь туда подмешали, но, если бы Кисонька была в японском образе, ей бы сожгло все лицо, – выдохнул Вадька.

– Нет! – вскрик раздался не в раздевалке. Он послышался со стороны двери. В проеме, судорожно прижав ладонь к губам и перепуганно глядя на Кисонькины воспаленные веки, стояла ее соперница. Люба из команды «Интерната». С трудом оторвав взгляд от Кисоньки, Люба отчаянно поглядела на остальных и, снова коротко вскрикнув: – Нет! – одним прыжком исчезла.

Зато в раздевалке взвилась Мурка:

– Ах они, гады! Сперва баллончик с газом, а теперь это! Совсем оборзели, бедненькие-несчастненькие! – в ярости завопила она. – Да я ей эту золотую медаль в глотку вколочу! – И Мурка ринулась из раздевалки.

– Стой! – завопила ей вслед Кисонька. – Твой финал может быть в любой момент!

– Плевать! – донеслось из коридора.

– Да стой же ты, может, «интернатские» еще и ни при чем! – Вадька обогнал Мурку, попытался загородить ей дорогу.

Мурка блеснула на него совершенно сумасшедшими глазами – Вадька аж отпрянул. Он всегда знал, что такие похожие и непохожие близнецы друг за друга кому угодно глотку перегрызут, но даже вообразить не мог, что Мурка впадет в такую ярость. А потом сильный толчок отшвырнул его в сторону, и только хвост рыжих волос мелькнул в конце коридора.

Как разбушевавшийся носорог, Мурка ворвалась в зал, ища виновных налитыми кровью глазами.

– «Интернатских» не видел? – вцепляясь в локоть первого же пацана, рявкнула она.

– На улицу вымелись, – растерянно ответил белорус Николай. – Слушай, а я вашего Вадьку со вчерашнего вечера ищу…

Но Мурка не слушала – она рвалась к выходу.

– Мурка… ну, рыжая наша – пробегала? – рядом с белорусом притормозил искомый Вадька.

– Только что… Слушай, я тебе рассказать хотел…

Но и Вадька его слушать не стал, тоже бросаясь к выходу.

За ним уже без всяких вопросов пронеслись остальные ребята во главе с Кисонькой. На бегу та ухватила Вадьку за рукав:

– Сделай что-нибудь! Если она пропустит свой финал, я себе этого никогда не прощу!

– Не волнуйся, я все предусмотрел! – прокричал Вадька уже в спину обогнавшей его девчонке.

Запыхавшаяся Мурка вылетела в пустой двор пансионата. Рысью обежала здание. Никого! Непонятно, куда делись, и спросить некого… А впрочем… Мурка кинулась навстречу неспешно выходившему из сосенок Сергею Валдину.

– Извините, вы ребят из «Интерната» не видели?

Валдин остановился, внимательно разглядывая Мурку, и лишь после долгой паузы поинтересовался:

– А зачем они тебе?

– У меня к ним… небольшое дело, – подпрыгивая на месте, словно земля жгла ей пятки, процедила Мурка.

– А тебе разве не нужно быть в зале? – так же медлительно продолжал выяснять Валдин. – Кажется, у тебя сегодня финал…

– Я сейчас же вернусь, – торопливо заверила его девчонка.