Вы всё жжёте! Том 3 - Бронислава Антоновна Вонсович

Её голос стал умоляющим. Насколько это вообще могло быть в отношении Вивианы. Так-то она предпочитала приказывать, но если не сработало, а ей очень надо, — можно попросить, и даже вежливо.

— Её Величество определённо высказалась против появления любого из вашей семьи во дворце.

— Богиня, Пьер-Луи, что ты такой пугливый! — почти порычала Вивиана. — Да Её Величество уже и думать забыла о своём пожелании. К тому же я не прошу приглашение для моих мамы и брата, только для меня. А на меня Её Величеству обижаться не на что. Я всегда была послушна монаршей воле. В конце концов, может же закрасться ошибка в список? Если нас всё время приглашали, то кто-то случайно перепишет прошлый список, забыв про королевский запрет. Пьер-Луи, тебе кто-нибудь говорил, что желание королевы — закон?

— Вивиана, ты путаешь. Не королевы, а короля.

— Нет, дорогой, это ты путаешь. Когда я стану королевой, моё слово будет законом. А для этого мне всего лишь нужно попасть во дворец. Хочешь, я дам клятву, что если в результате твоей помощи взойду на трон, то сделаю всё, чтобы ты получил место придворного мага? Дяде твоему давно пора в отставку. Не подсуетишься — место займёт кто-то другой. Ну как, договорились?

По её лицу было понятно, что она считает своё предложение на редкость соблазнительным.

— Я подумаю, что можно сделать, — Пьер-Луи решил закончить разговор хоть так. — В ближайшее время никаких балов не планируется. Но как только…

— Как только объявят, одно приглашение моё? — жадно уточнила Вивиана. — Пьер-Луи, ты душка, из тебя выйдет самый замечательный придворный маг.

Выплыла она из комнаты, полностью удовлетворённая разговором, на её губах сияла победная улыбка. Пьер-Луи же выглядел так, словно зубная боль у него только усиливалась. И при нашем проявлении вид у него не изменился, хотя мы тщательно прикрыли за собой дверь, а от Вивианы не осталось даже запаха: Шарль сразу пустил нейтрализующее заклинание.

— Где вы были? Я торчу тут уже орк знает сколько, — Пьер-Луи позволил прорваться недовольству. — Дирижабль уже давно прибыл. Не время для развлечений.

Он посмотрел так тяжело, что если бы Вивиана его сейчас увидела, то в её белокурую головку точно закрались бы сомнения в том, кто перед ней.

— Нас в Совет выдернули сразу по приземлении. — Шарль нахмурился. — Случилось ещё что-то, кроме визита к тебе Вивианы?

— Визит Вивианы, конечно, стихийное бедствие, — криво улыбнулся Пьер-Луи, — но оно меркнет перед утренним разговором с Фаро. Собственно, это был не разговор, а ультиматум. Отказаться от власти я должен в месячный срок.

— Почему он так торопится?

— Он мне не докладывает, — огрызнулся Пьер-Луи, который сегодня был непривычно дёрганым. — Хотя должен, да. А вместо этого играет против меня.

— И против Николь. Но вместе с Альвендуа, — заметил Шарль.

— С Альвендуа, ха, — скривился Пьер-Луи. — Альвендуа играют сами за себя, как и Фаро. Они могут быть союзниками, но у каждого — свой интерес.

— Так что с указом? — нетерпеливо спросил Шарль. — Похоже, у нас это единственный шанс выпутаться.

— Очень на то похоже, — согласился Пьер-Луи и потёр лоб. — Но я бы сформулировал не так: единственный шанс, чтобы каждый остался при своём. Потому что если не получится диверсия с Советом, то я женюсь на Николь, и вы мне оба и слова не скажете.

— Ещё как скажем! — возмутилась я. — Что это за глупая привычка решать за нас?

— Я решаю не за вас, я решаю за страну, — необыкновенно серьёзно сказал Пьер-Луи. — И ваши, и мои желания — ничто перед благом Шамбора.

Нет, не Пьер-Луи, но Филипп Третий. И я бы даже им восхитилась, если бы всё это не касалось меня столь близко.

— Мои желания для меня важны не меньше, — отрезала я. — Так что там с указом?

— Будет вам указ, — проворчал Пьер-Луи, разом потерявший всю величавость. — С завтрашнего дня и на целую неделю столица переименовывается в Эрион. Да пребудет с нами Богиня!

— Да пребудет! — эхом отозвались мы с Шарлем.

Замуж за Пьера-Луи мне однозначно не хотелось даже при неудаче. Не спасёт это его правление, если уж Фаро за нас взялся. А значит, необходимо было обезопаситься с этой стороны раз и навсегда.

Глава 18

Пьер-Луи вызвался нас проводить столь яро, что у меня даже подозрение появилось: он боится, что мы после всех его заявлений прямиком побежим в Храм. И что тогда останется на королевскую долю при неудаче? Только гордое изгнание. И ладно бы просто изгнание, так ещё высока вероятность, что оно будет с подмоченной королевской репутацией: с Фаро никогда не знаешь, что он решит обнародовать, а что оставит для личного пользования.

Шарль предосторожности ради набросил на нас отвод глаз и, как выяснилось, сделал это не зря, потому что мы только подошли к входной двери, как она распахнулась, явив леди Альвендуа в компании мага весьма подозрительной наружности. Наверняка это был тот самый менталист, услуги которого Альвендуа оплатили. Таких беспринципных типов нужно вообще лишать возможности творить магию, потому что она идёт другим во вред.

— Поторопитесь же, милейший, — цедила леди. — Вы так плетётесь, словно не собираетесь выполнять наши договорённости.

Головой она при этом вертела весьма активно, чему вовсе не мешали её многочисленные подбородки, напротив, они столь величаво колыхались, словно леди Альвендуа представляла себя как минимум родительницей персоны, к которой обращаются Его или Её Величество. Строго говоря, она не отказалась бы от такого обращения и к себе. Но возраст и статус замужней дамы не позволяли искать внимания короля, а то бы она развернулась не хуже Вивианы.

— Я тороплюсь, но это не значит, что я должен бежать, — огрызнулся маг. — Я двигаюсь не медленнее вас.

Леди Альвендуа гневно фыркнула, застыла прямо в проёме и уже приготовилась разразиться длинной, прочувствованной, возмущённой речью, как к ним подскочила запыхавшаяся Вивиана.

— Мама, да где вы ходите? — прошипела она так, словно корона, которую она постоянно примеряла в своих мечтах, была не короной королевы Шамбора, а принадлежала Королевской кобре. — Я не уверена, что Антуан сумеет задержать Николь. Он даже