Русские были и небылицы - Игорь Кузнецов

Этот мужик прошел мимо него на двор, побыл там мало ли, много ли, идет назад в истопку. Крестьянин опять перекрестился, молитву сотворил да чурается. Запел петух, мужик и пропал в одну минуту. Крестьянин тотчас домой, рассказывает об этом происшествии. Дома подумали хорошенько и говорят: «Нужно об этом со знающим человеком посоветоваться».

Нашли на другой день знающего человека и рассказывают ему все дочиста. «Ах! – говорит знахарь. – Вещь ты хорошую упустил ты, хозяин!» – «А что такое?» – «Да это ведь клад был!» – «Как!» – «Так!» – «А нельзя ли его как поймать?» – «Можно!» – «Как?» – «Вот как: когда выйдет из подполья этот мужик и пойдет к тебе, – ты его подпусти! Потом, как на два шага подойдет, ты его хвати хорошенько раза три по макушке, да каждый раз приговаривай: аминь, аминь, аминь, рассыпься!» Крестьянин так и сделал. Мужик весь рассыпался на медные пятаки.

Ходил один мужик в пустую избу ночевать. Придет, бывало, только начнет засыпать, вдруг, откуда ни возьмись, выскакивает рыжая кошка и начинает бегать по избе. Сама вся светится, словно золото, а хвостом где ударит, точно мелкими деньгами звякнет. Мужик и давай советоваться насчет этого видения со знающими людьми. Ему и посоветовали: поймай, говорят, эту кошку за хвост и, прежде чем она вырвется из рук, проговори: аминь, аминь, аминь, рассыпься!

Мужик так и сделал. После третьего «аминь!» кошка рассыпалась вся на червонцы. Тысяч с пять мужик огреб денег этими червонцами и разбогател.

Заприметили в одной деревне мужики, что не год и не два, а испокон веку, как пойдет дождик или снег весной растает да нальется весной одна ямка на задворках, тотчас же, откуда ни возьмись, утка в ней плавает. Если спугнут ее, она через некоторое время опять прилетает и плавает. А приходит Иванов день, – если он сухой, в этой ямке свечка горит, а если он мокрый, опять-таки утка плавает. Мужики посоветовались между собой – решили, что тут клад, и давай его рыть. Рыли, рыли – нашли один пустой котелок. Стали рассказывать об этом знающим людям, им и говорят: «Ройте эту яму в самую Иванову ночь, а как чей заступ стукнет о котел, тотчас и зааминивайте, крича: аминь, аминь, аминь! Тогда деньги и выроете!» Мужики так и сделали и отрыли огромнейший котел со старинными золотыми монетами. Разделили они их между собой, и все разбогатели, так что сразу в купцы первой гильдии пошли, а деревня та – уже город.

В поле мужики у нас работали. Вдруг видят: баба стоит с рогами – клад это самый и был.

Стоят они и смотрят, а подойти сами не смеют. Так она и рассыпалась тут же на их глазах, пока они глядели. И стала тут груда камней! И до сей поры лежит, говорят…

Не умели зачурать, значит.

Один богатый брат, желая раз ночью посмеяться над своим бедным братом, башмачником, поднял на улице дохлую собаку и бросил ему в окно да сказал:

– На те, проклятый! Одолел ты меня, попрошайка!

А вышло, что дохлая-то собака в избе бедняка рассыпалась золотом.

Бедный брат проснулся от звона, поблагодарил брата за помощь. С того времени он разбогател, а богатый брат обеднел, промотался весь.

Выходят клады убогому или ребенку. Жили два брата: один богатый, другой – бедный. Богатому привиделся сон, что в одном месте клад зарыт. И в другой раз привелось, да так три раза. Пошел он к бедному – звать рыть клад вместе. Сидит тот у окна и говорит:

Нет, не пойду. Мне и так Бог в окно подаст.

Рассердился богатый, ушел один. Рыл-рыл он и вырыл дохлую собаку. Так ему горестно стало, пошел опять к брату.

– Что, – говорит, – не шел копать? Я вырыл, на вот тебе!

Взял да и бросил собаку в окно, да прямо на стол. Обедали… Всё со стола полетело, а собака рассыпалась чистым золотом.

– Вот, – говорит бедный, – мне Бог и подал в окно!

Про существование кладов иногда узнают во сне: видение бывает.

Одному парню деревни Верховья во сне явился старец и сказал:

– Возьми лучшего своего друга и ступай в Вершину (огромное моховое болото), где найдешь у западного берега небольшую гривку – высокое место на болоте. На ней есть сосновая роща. Посредине этой рощи стоит старая корявая сосна. Сосну эту посадили давно… те люди, которые зарывали клад.

Парень кликнул своего друга, взяли топоры, лопаты и пошли отыскивать место клада… Они действительно нашли все так, как старец сказывал во сне. Стали рыть под корни сосны. Долго рыли… Дорылись до большого железного котла. Стали подрывать, а голос из-под земли говорит:

– Клад этот зарыт на сто годов и на сто голов. Сто годов уже давно прошло, а голов еще ни одной не гибло, – ваши первые пропадут!

Испугались ребята – и давай бог ноги, даже лопаты и топоры оставили.

Ходили после искать их, ничего не нашли, даже гривы с рощей не могли отыскать.

Один мужик пришел на Городище и давай рыть, клад искать; рыл, рыл, инда пот прошиб. Присел отдохнуть – глядь, а Городище на две половины растворилось, и выходит старичок и говорит мужичку:

– Зачем ты роешь, беду на себя накликаешь? Я вот тоже копал, копал да сюда и попал. Беги лучше скорей, а то товарищем мне будешь!

Испугался мужик, да и давай бог ноги восвояси, даже и заступ забыл, а идти за ним после побоялся.

Один дворовый человек (истопником он у господ был) нанялся в Симбирске с другими рабочими Москвитинов сад чистить.

Работали под горой, а есть наверх ходили, к амбарам; там и изба была. Вот раз он приходит; вдруг из-под амбара козленок к нему и кинулся. Он его взял да на плечо к себе положил. Гладит, держит за задние ноги и приговаривает:

– Бяшка, бяшка!

А козленок-то ему в ответ и передразнивает:

– Бяшка, бяшка!

Работник испугался, схватил козленка за задние ноги да об землю и ударил. Смотрит – а козленок опять под амбар. От страха работник тут же на месте упал; хворал после этого и вскоре умер.

А это ему, видно, клад давался.

В разных местах нашего уезда, больше около тех мест, где, по преданиям, скрываются клады, видели простолюдины нечаянно и неизвестно откуда явившихся и скоро исчезающих белых зайцев, белых горностаев, белых кошек, белых коров и других животных, и все больше белых.