Меценаты зла - Павел Данилов

– Он старый наркоман, привычный, – объяснил Митрич. – У него от таких доз даже в носу не засвербит.

Кирилл поднялся на слабых ногах, чувствуя себя жалким и униженным. Датчик здоровья предупреждал об «опасной слабости организма», требуя поесть, ввести витаминные препараты и хорошенько выспаться. Громов чувствовал это и без него.

– Пойдем, я все посмотрел, – сказал Кирилл и, кисло улыбнувшись, добавил: – Спасибо за чай.

Матвей попрощался со стариками за руку, извинился перед Варей, что не попробовал суп, и зашагал за удаляющимся Громовым.

– Самое жуткое в этом наркотике, что я помню все галлюцинации в мельчайших подробностях, – сказал Кирилл, когда они подошли к дверце, возле которой случилась драка.

– Он полностью меняет реальность, – кивнул Матвей. – Словно телепортируешься в другой мир.

– Долго я валялся?

– Доза крохотная была, – покачал головой Матвей. – Не больше часа. Правда, ты то спокойно лежал, то начинал смеяться, извиваться, в ладоши хлопать.

«Как несмышленый ребенок. А там я был почти всесилен, – подумал Громов, – что же происходит с сознанием от большой дозы?»

Они подошли к посту. Там по-прежнему сидела Лера.

– Принял, дурачок, – покачала головой женщина, бросив на Громова быстрый взгляд. – Ну и слабаки же вы мужчины.

– Он не специально, – оправдал Кирилла Матвей. Вышло как-то по-детски.

– Ты что ль заставил? – засмеялась Лера, поднимая портативный сканер.

– Мне не понравилось, – буркнул Громов.

Женщина скептически хмыкнула и посмотрела на экранчик.

– Зайдете – сразу в душ. И одежду постирайте, – сказала она. – Свободны.

Насмешки Леры стали последней каплей. Настроение испортилось окончательно. В одной тюрьме его обвиняли в шпионаже, теперь – в наркомании.

Громов поблагодарил Матвея за прогулку, сухо распрощался и побрел к дому. Он открыл дверь и стиснул зубы, пытаясь взять себя в руки.

Софья визжала не прекращая, на одной ноте. Лишь через полминуты она позволила себе судорожный вдох и снова поскакала на Жаке, словно на брошенном в галоп жеребце. Громов бросил взгляд на ее гладкую светлую кожу, на разметавшиеся по спине волосы, на напряженные пышные ягодицы с красными пятнами от рук француза. Кирилл хмыкнул и зашел в душ. «Кобель, устроил тут студенческую общагу», – подумал он.

Звездолетчик положил одежду в стиральный модуль, а сам залез в ванну. Теплые струи смывали усталость и апатию. Тело понемногу наполнялось прежней молодой силой бойца и звездолетчика. «Значит, остался только лифт, – незаметно для себя продолжил обдумывать план побега Кирилл. – Оружие, скорее всего, хранится в здании администрации».

Когда вскрики сменились тишиной, а потом разговором, Громов вылез из ванны. На выдвинутой полочке стирального модуля лежала сухая, аккуратно сложенная форма и белье. Растершись пушистым полотенцем и одевшись, Кирилл вернулся в комнату.

Софья лежала на кровати, даже не подумав одеться или хотя бы прикрыться одеялом. Грудь молодой девушки возвышалась упругими холмами, несмотря на то, что она лежала на спине. Жак успел задремать.

– Закончили? – буднично поинтересовался Громов.

– По несколько раз, – бесстыдно подмигнула ему Софья и тут же добавила с укором: – Ангелина всю ночь плакала. Почему ты ее выгнал? Она первая красавица в городе.

– Не отлучись я – тебя здесь тоже не было бы, – спокойно ответил Громов. – Мы только пришли и еще не разобрались в ситуации, чтобы заводить связи с женщинами.

– Мы хотим помочь вам освоиться, – со смирением монашки, ответила Софья.

– Я знаю, чего вы хотите, – поморщился Кирилл. – Будь добра – оденься.

Девушка выгнулась на постели, одновременно показывая все свои прелести. Надевая белье, она спросила:

– Может, мне все-таки позвать Ангелину? Настроение сразу улучшится.

– Мой врач и то так не беспокоился за мой гормональный тонус, – процедил Громов с иронией. – Спасибо за заботу.

– Ее хоть и зовут Ангелина, в постели она – дьяволица, – продолжала с улыбкой Софья.

Кирилл, молча, вышел из дома, оставив самодовольную девчонку наедине с дрыхнувшим французом.

Столовая пустовала, что несказанно обрадовало Кирилла. Заказав себе витаминизированный фруктовый салат, овощное рагу и гусиное мясо, жаренное с яблоками и луком, Громов уселся за ближайший стол.

Кирилл пытался придумать план действий, чтобы избежать насилия над приютившими их людьми. Но приют автоматически стал тюрьмой. А тюрьму, где каждый, даже замурованный выход охраняется, не покинешь, насвистывая легкий мотивчик. Здесь нужна сила, напористость, хладнокровие и, конечно, удача.

Когда звездолетчик ополовинил тарелки, в столовую впорхнула стайка из четырех женщин. Среди них он узнал Ангелину и Марию. Кирилл сделал над собой усилие, чтобы как ни в чем не бывало продолжать жевать сразу ставший пресным салат.

– Говорят, ты грибочков попробовал? Ну и как? – широко улыбаясь, спросила Ангелина. В голосе звучал неподдельный интерес. – Что видел? Расскажи!

– Кто говорит? – мрачно поинтересовался Громов. Аппетит пропал окончательно.

– Лера, кто ж еще.

– Гадость ваши грибы. Отрава и мерзость, убивающая личность.

– Неправда, – обиделась одна из женщин.

– Радость рабов, – зло продолжал Кирилл, – счастье дураков. И вообще, мне можно спокойно поесть?

«Любая женщина на их месте давно бы обиделась», – с тоской подумал Громов, наблюдая, как женщины усаживаются за стол. Кириллу казалось, что он попал в общество инопланетян. Хотя так почти и было. Их отцы и деды родились и выросли в бункере, где, в силу замкнутости, возникла совсем другая мораль, появились иные цели и стремления. Черное и белое постепенно стало серым.

– Кирилл, ты уже знаешь, чего мы хотим. Неужели так трудно нам помочь? – спросила Ангелина, придвинувшись вместе со стулом вплотную к нему.

Громов взорвался. Слова и эмоции, словно ревущий водопад, ринулись наружу.

– Вы понимаете, на что обрекаете своих детей? Не будьте эгоистками! Вы хотите, чтобы на двадцать младенцев было два отца? Вы хотите, чтобы ваши дети родились, выросли и умерли в бетонной клетке? Уже для них ресурса реактора может не хватить! Вы живете в тюрьме с комфортом, а ваши потомки будут гнить здесь, словно запертые в каменном мешке крысы! Или вы думаете только о том, как быстрее попасть на ферму наркотиков?

– Ты видел мою дочь, – накрыв своей рукой его, сказала Мария. – Я просто, как и любая женщина, хочу здорового ребенка.

– А зачем ребенку, даже и здоровому, такая жизнь? – с горечью в голосе, спросил Кирилл.

– Любая жизнь лучше небытия, – сказала Ангелина. – Помоги нам.