Метро 2033. Пасынки Третьего Рима - Татьяна Живова

– Спасибо, мы подумаем над вашим предложением! – вежливо и сдержанно отозвался за обоих друзей Костя.

Тренер ухмыльнулся:

– Что во времена моей довоенной менеджерской молодости означало примерно следующее: «Иди-ка ты в жопу, старина Гай, мы уж как-нибудь и сами разберемся, куда нам девать эти бабки!» – он вдруг беззлобно щелкнул парнишку по носу. – Ну, чего краснеешь, как девица? Боишься, что задам трепку за излишнюю борзоту, которой таким, как вы, – проданным с торгов – не положено по статусу?

Черкизонец невольно вздрогнул, потупился и, поколебавшись, кивнул. Марк тут же придвинулся поближе к другу и, наоборот – поднял на старшего гладиатора хмурый и недобрый взгляд.

– Фу! – коротко и резко бросил ему всевидящий тренер. – Вот еще тоже… охранно-боевой Крыс… На Арене будешь свой характер показывать! – в голосе его, впрочем, слышалось одобрение. Кажется, Гай даже был доволен реакциями и поведением подростков. – Слушайте сюда, парни. Вы теперь – одни из нас. Так что про свое рабство можете забыть: никто из моих ребят и не подумает упрекать вас в этом или смеяться над вами, – «ребята» загудели в ответ, подтверждая слова старшего. – Но с посторонними я все же рекомендую вам вести себя потише. Особенно с местными «шишками», особенно тебе, Крыс. Сам понимаешь… Ну, и при хозяине – если вдруг на него нарветесь. Все-таки, как ни крути, но пока что вы – собственность Атриума, что автоматически означает – и его собственность.

На хозяина Атриума Крыс и Квазимодо нарвались, словно по заказу, минут так через сорок после того, как вся их компания ввалилась в «Высший пилотаж». Гладиаторы, объявив трактирщику (а заодно и всем присутствующим) цель своего визита, тут же оккупировали пару столиков, сдвинули их и потребовали «самого фирменного и объедательного», что есть в меню. Остальные посетители трактира понимающе заулыбались, перебрасываясь с удалыми бойцами арены веселыми шутками и с любопытством разглядывая обоих новичков. Особенно бесцеремонно они глазели на Марка, разглядев в нем мутанта. Скавен, не привыкший к такому пристальному и нездоровому вниманию посторонних, стоически пытался сохранять невозмутимо-равнодушный вид, но с непривычки это давалось ему с трудом.

Когда пирушка «по случаю» уже была в разгаре, на платформе Чкаловская вдруг показалась небольшая процессия, возглавляемая плотным, хорошо одетым мужчиной лет пятидесяти с чем-то. Люди, расхаживающие по платформе, при ее приближении немедленно расступались и почтительно здоровались.

– Ну, все, парни, – тихо сказал подросткам Гай, которого тронул за рукав Кевлар, обращая его внимание на идущих. – Пришло время вам познакомиться с хозяином Атриума… и вашим, соответственно. Не забудьте, о чем я вас предупреждал. Мазюков – мужик нрава крутого, так что вы аккуратнее при нем… – он привстал навстречу поднявшемуся в зал трактира олигарху. – Борис-Леонтьичу – наше почтение!

Вслед за тренером поздоровались с работодателем и остальные гладиаторы. Тот небрежно кивнул и уставился на Марка и Костю.

– Так-так, – произнес он, оценивающе, как на торгу, оглядывая обоих подростков с головы до пят. – Это, как я понимаю, и есть те самые малолетние задиры, которых привез Элвис. Ну что ж… хороши. По ним сразу видно, что неплохими бойцами станут со временем… Гай, а почему мутант не на цепи?

– Что?.. – растерялся старший гладиатор, не ожидавший такого вопроса. – Не понял…

– Почему мутант не на цепи? – терпеливо повторил Мазюков.

– А… Простите, Борис Леонтьич, а он должен на ней быть? – недоуменно переспросил боец.

– Гай, ты идиот или прикидываешься? Тут же люди живут, дети… Приезжие на станции, опять же. А ты берешь и притаскиваешь сюда потенциального боевого мутанта безо всякой страховки! В третий и последний раз спрашиваю: почему ты не посадил его на цепь?

– Мальчишку? – изумился Гай.

– Мутанта! – рявкнул потерявший терпение Мазюков. – Опасного мутанта, от которого неизвестно, чего ожидать!

«От меня?!..» – в свою очередь изумился и опешил Марк и огромными глазами посмотрел на Костю. Тот ответил ему не менее ошарашенным взглядом.

Гладиаторы зашумели, удивленные и недовольные словами босса. Но тот даже бровью не повел.

– Гоша, надень пока «браслеты» на мута! – приказал он одному из своих охранников.

Тот шагнул вперед, отстегивая от пояса стальные наручники. Остальные подобрались, готовые действовать, если вдруг мутант бросится.

Марк наконец понял, что все это всерьез. Его, О’Хмару, алтуфьевского охотника, эти «чистые» собирались заковать в цепи, словно кровожадного монстра-убийцу! Его, который не сделал ничего дурного никому из них!

Расширенными глазами, похожими на черные провалы на побледневшем лице, он смотрел на приближающегося к нему Гошу и чувствовал, как первоначальная растерянность постепенно начинает уступать место целой буре эмоций: обиде, возмущению, гневу, горечи…

«Вот вы как, значит, со мной?.. – отчаянно билась в голове мысль. – Значит, для вас я – опасный мутант? Чудовище, монстр… А вы-то, вы сами? Вы – КТО?»

Внезапно путь охраннику, уже раскрывшему наручники, преградила тонкая мальчишеская фигурка. Гоша даже остановился от неожиданности.

– Господин… Мазюков, этот, как вы говорите, «опасный мутант» ни в чем не виновен ни перед вами, ни перед другими людьми! – звенящим от напряжения голосом и в то же время как-то очень спокойно и твердо сказал Костя, глядя прямо в глаза хозяину. – И он – мой друг. А раз так, то… наденьте цепи и на меня!

Бетонной плитой на трактирный зальчик обрушилась тишина. Только и слышно было, что звуки, доносящиеся с платформы, на которой еще не знали о происходящем в «Пилотаже».

– Квазимодо, ты охренел?.. – раздалось в этом всеобщем потрясенном молчании сдавленное шипение Гая.

Такого поворота событий не ожидал даже сам скавен! Он вытаращился на своего нового друга, не зная, что и думать.

А еще ему очень захотелось вслед за Гаем усомниться в здравом уме черкизонца.

Квазимодо словно почувствовал взгляд Крыса – мельком покосился на него и чуть повел плечом: мол, не лезь! И снова вскинул голову, глядя снизу вверх на Мазюкова.

Тот только слегка приподнял бровь и окинул подростка с головы до пят более пристальным, чем в первый раз, взглядом.

– Надо же… – неторопливо проговорил владелец Атриума и сделал знак охраннику повременить. – У нормального парня друг – мутант… Чего только не бывает в наше время!

Костя – бледный, с неровными алыми пятнами волнения на лице – стоял перед ним, вытянувшись в струнку и нервно теребя подол свитера, отданного ему Марком. Но глаз с грозного хозяина по-прежнему не спускал.

Мазюков приблизился к нему, взял за подбородок и повернул лицо подростка к свету. Вгляделся.

– Да, действительно, ты – нормальный парень, – удовлетворенный осмотром, заключил он. – Я бы даже сказал, что ты – довольно красивый образчик людской породы. Очень красивый… – Костя вспыхнул и закусил губу, услышав очередной дифирамб своей внешности. – И почему же ты хочешь, чтобы и на тебя надели цепи? Ведь ты же – человек, ты не опасен для окружающих. Не правда ли? Или… – Мазюков сделал паузу, заставившую всех, кто знал его очень хорошо, невольно содрогнуться. – «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты сам»?..