Александр Михайлович. Несостоявшийся император - Александр Широкорад

Уже на следующий день к завтраку в Ливадию заявились наши молодые. Четверо юных плейбоев вместе с Ксенией отправились верхом на любимый цесаревичем «plage». Слово «пляж» ещё не вошло в обиход, и Николай в дневнике пишет его по-английски. С пляжа компания вернулась в 4 часа дня. Ксения и Сандро покинули Ливадию лишь поздно вечером.

Цесаревич целыми днями проводил время в обществе сестры и дяди-шурина.

Запись из дневника Николая от 24 сентября: «Завтракали одни по обыкновению с Ксенией и Сандро только. Поехали верхом за Папа и Мама на Эриклик, откуда спустились на ферму и пили молоко, кофе и ели простоквашу. Всё напоминало прежние счастливые годы! Писал и получил два слёзных письма от моей дорогой Аликс, по поводу отмены моего приезда к ней!»

25 сентября: «День был такой же, как вчера. В 11 ч. пошли к обедне: Папа слушал её, как в прошлом году в кабинете Аннана [т. е. дедушки, Александра II. — А.Ш.].

За завтраком играла стрелковая музыка. Смотрели на спуск почтовых голубей, которые полетели в Севастополь. В 2 часа поехали верхом в Ай-Тодор, куда Папа и Мама приехали раньше. Смешно было осматривать апартаменты Ксении в новом доме, в кот. она как хозяйка принимала нас и поила чаем! Она и Сандро выглядят такими счастливыми, что большего и желать нельзя! Душа радуется глядя на них обоих! Но при виде их счастья, невольно думаешь о своём — о том напр., что могло бы быть, если б я тоже женился летом? Были дома в 5 ч.».

27 сентября: «Утром пили кофе, вместо прогулки дрались с Ники каштанами, сначала перед домом, а кончили на крыше. В 2 часа отправились верхом к водопаду; влезали выше второй площадки. Опоздали к чаю. Сандро и Ксения обедали у себя — провели вечер без них!»

28 сентября: «День был хороший, ветер стихал, хотя пароходы в море здорово качало. После завтрака отправились верхом за Папа и Мама, Ксенией и Сандро в Массандру. Управляющий Шелухин угостил нас земляникой и персиками, орехами и каштанами. Получил два письма от милой дорогой Аликс».

29 сентября: «Утро было ясное, но к полудню небо затянуло тучами, хотя было совершенно тепло. Опять дрался с Ники шишками на крыше».

30 сентября: «Тёплый серый день. После breakfast’а прогулялись втроём [с Сандро и Ксенией — А. Ш.] по “горизонталке” и осмотрели внутренность Ориандской церкви. После завтрака отправились верхом на ферму и по большой дороге в Айтодор, через кот. спустились к маяку. Тут Сандро производит раскопки; в их приезд после свадьбы найдено 60 греческих монет».

1 октября: «День стоял чудный. В 11 1/2 Георгий и я отправились в Ай-Тодор к завтраку у Ксении и Сандро... Шателен снимал нас в саду. Сидели у них в салоне; играли с Ксенией на фортепианах. Вернулся в Ливадию в 3 ч. Пошли к морю. Я сидел на камешках со своими невесёлыми думами в голове и тоскою в сердце! Письма, к сожалению, не было!»

И так каждый день. Об отце цесаревич в дневнике упоминает редко и кратко: «Папа проспал более двух часов на балконе», «В 9 ч. он принял ванну» и т.д.

О текущих делах империи в дневнике — ни слова. 5 августа началась Японско-китайская война; в трёхстах вёрстах к югу, в Турции, опять возникла нестабильность, но всё это проходит мимо внимания «сущего младенца».

Царь слабел и почти не мог работать. Вместо него доклады министров читала императрица. Дошло до того, что Мария Фёдоровна водил рукой мужа, когда приходилось подписывать важнейшие документы. После приезда Царской семьи в Ливадию империей управляли Мария Фёдоровна и министры.

10 октября в Ливадию из Германии прибывает «ненаглядная Аликс». Любопытно, что Александр III и Мария Фёдоровна не пожелали дать Алисе специальный поезд, а Ники в такую ерунду не вникал, и принцессе к её крайнему неудовольствию пришлось ехать обычным пассажирским поездом.

И вот уже 12 октября весёлая компания катается по Южному берегу Крыма: «Поехали вчетвером: Аликс, Ксения, Сандро и я к Учансу в коляске...»

20 октября умер Александр III. Когда Николай вошёл на веранду Ливадийского дворца, Сандро в первый и последний раз увидел в его глазах слёзы. Ники взял друга под руку и повёл вниз в свою комнату. Там они плакали вместе, обнявшись. Николай никак не мог собраться с мыслями. Он сознавал, что стал императором, и это страшное бремя власти давило его.

— Сандро, что я буду делать! — патетически воскликнул Николай. — Что будет теперь с Россией? Я ещё не подготовлен быть царём! Я не могу управлять империей. Я даже не знаю, как разговаривать с министрами. Помоги мне, Сандро!

Однако растерянность нового императора длилась совсем недолго. Уже через день он записал в дневнике: «Вчера вечером пришлось перенести тело дорогого Папа вниз, потому что, к сожалению, оно быстро начало разлагаться. Поэтому и утренняя и вечерняя панихиды были отслужены в малой церкви. Слава Богу, милая Мама совсем спокойна и геройски переносит своё горе... Только и делал, что отписывался от туч телеграмм. Происходило брожение умов по вопросу о том, где устроить мою свадьбу; Мама, некоторые другие и я находил, что всего лучше сделать её здесь спокойно, пока ещё дорогой Папа под крышей дома; а все дяди против этого и говорят, что мне следует жениться в Питере после похорон. Это мне кажется совершенно неудобным! Днём ходили к морю — прибой был громадный. Погода потеплела и стала ясная».

Нормальному человеку может показаться чудовищным, как можно, стоя у гроба дорогого любимого отца, думать о том, как бы хорошо обвенчаться до похорон. Но тут я лично не возмущаюсь, мне жалко «сущего младенца». Представляю, как на него нажала «ненаглядная Аликс» вкупе с Сандро, Ксенией, дядюшкой Сергеем и тётушкой Эллой!

27 октября в 8 часов 30 минут гроб почившего императора был вынесен из Ливадийского дворца. Траурная процессия пешком шла до Ялты. Вслед за гробом шла вдова, за ней — Николай и Аликс, чуть поодаль — Александр Михайлович и Ксения. В Ялте гроб был перенесён на шканцы крейсера «Память Меркурия» под тент из огромного Андреевского флага.

Затем «Память Меркурия» под конвоем броненосца «Двенадцать Апостолов» направился в Севастополь. Там гроб перенесли в специальный траурный поезд, который немедленно отошёл на Москву. Через 20 минут туда же пошёл и царский поезд, где находились Николай II, Аликс, Мария Фёдоровна, Ксения и Александр Михайлович.

Перед самой Москвой пассажиры пересели из царского поезда в траурный. Два дня в Архангельском соборе Кремля шло отпевание Александра III. 31 октября в 12 часов траурный поезд отправился с Николаевского вокзала в Петербург. Но уже в Химках поезд остановился, и высокопоставленные особы пересели в царский поезд. Обратная пересадка была произведена утром 1 ноября на станции Обухово под Петербургом. Как видим, удобства Ники были гораздо важнее сыновьей привязанности.

В 10 часов утра 1 ноября поезд прибыл в Петербург. Шествие от Московского вокзала заняло целых четыре часа. Петербуржцы впервые увидели невесту нового императора. «Она пришла к нам за гробом», — шептали суеверные. Не обошлось и без конфуза. Генерал Тренов по привычке скомандовал марширующим за гробом гвардейцам: