Загадки и легенды русской истории - Сергей Казаков

В начале XVIII в. Британия превратилась в империю, «владычицу морей». Символом Британии стало изображение женской фигуры в греческом шлеме с гербовым щитом и трезубцем, плывущей по волнам на паре морских коньков.

Имперский зуд, подкрепленный сознанием того, что Англия превратилась в самую могущественную страну в мире, чему способствовали плоды буржуазной революции середины XVII в. (расцвет промышленности и торговли, ограбление своего народа и колониальный разбой), не давал спокойно смотреть на наглость колонистов, посмевших объявить о независимости. И Георг III обратился за помощью к германским князьям. Те не отказали. Наоборот, как выразился в палате общин английского парламента один из лидеров оппозиции Эдмунд Бёрк, «жадно втянули ноздрями трупный смрад прибыльной войны». Ландграф Гессен-Кассельский Фридрих II продал британскому правительству для борьбы с американцами 20 тысяч своих солдат. Кузен Георга III князь Брунсвик-Люнебургский — 4300 солдат. Всего английскому королю удалось купить в германских землях 30 тысяч наемников. Покупка обошлась в 4 миллиона 700 тысяч фунтов стерлингов. Американцы прозвали всех этих новоявленных защитников британского флага «гессенцами». Для вознаграждения гессенцам в 1776 г. на восточном побережье Северной Америки англичанами была введена специальная денежная единица — отчеканенный в ландграфстве Гессен-Кассель штернталлер, тут же получивший прозвище blutdollar — кровавый доллар.

Воевали гессенцы храбро, но англичанам это не помогло, ибо волю американцев, их стремление к независимости никакой «кровавый доллар» остановить не мог.

И все-таки, давайте предположим, что русская императрица пошла бы навстречу мольбам Георга III, и донские казаки (а других полноценных и боеспособных казачьих войск у Екатерины II в России не было) оказались бы в Северной Америке, облаченные в красные мундиры и медвежьи шапки — форму английских войск. Если взять в расчет специфическую в целом, а для императорской России абсолютно не характерную систему внутреннего управления Войска Донского, которое, в отличие от всей России и ее окраин (кроме Прибалтики), не знало крепостничества, и население которого было фактически свободными земледельцами (общинное самоуправление), то вполне можно допустить, что в рядах английской армии казаки долго не задержались бы. Через сто лет, во время гражданской войны в США между Севером и Югом, это доказал казак Иван Турчанинов, ставший бригадным генералом армии Авраама Линкольна. К слову сказать, во времена Екатерины II донцы имели свой взгляд не только на форму гражданской жизни. В 1775 г. войсковой атаман Алексей Иловайский запретил воронежскому епископу, надзиравшему за Доном от имени Русской православной церкви (тогда — Священного Синода), вмешиваться в дела казачьих приходов. А на протопопа Черкасского собора Иловайский велел набить колодки за то, что он «осмелился власть своего архиерея поставить выше казачьего круга».

Одного пушечного мяса от германских родственников королю Георгу, третьему представителю Ганноверской (с 1714 г.) династии на английском престоле, оказалось мало. Англичане вспомнили старые добрые времена государственных пиратов Джона Хоукинса и Фрэнсиса Дрейка, непревзойденных морских грабителей. И когда Франция поддержала новорожденные Штаты, заключив с ними в 1778 г. союзный договор, началась жестокая морская война. Англия восстановила институт каперства (или корсарства) и стала грабить все суда недружественных стран. Каперами были владельцы судов, которые выступали от имени государства, выдававшего им грамоту с указанием, кого можно грабить (враг), кого нельзя (союзник). Девяносто процентов от добычи получали каперы, остальное доставалось пославшему его государству. Вскоре к войне на море присоединилась Испания, горевшая желанием отомстить англичанам за старые обиды, особенно за захват Гибралтарского пролива. Не остались в стороне и американцы. Впоследствии американские историки подсчитали, что за годы войны за независимость конгресс США выдал 1700 каперских свидетельств. Суда каперов были отлично вооружены. Всего в США каперством занимались тогда до 60 тысяч человек, сумевших осуществить захват 600 судов, а сумма награбленного, согласно американским и другим историческим источникам, достигла 18 миллионов долларов. Правда, американские каперы не причинили ощутимого урона военным транспортам англичан, грабя порой и корабли дружественных Штатам государств.

Обозленный на Россию Георг III не препятствовал своим каперам. И когда королевские каперы вышли на «тропу войны», морской разбой усилился на порядок. Морские разбойники короля Георга подстерегали русские коммерческие суда у мыса Нордкап, в Норвежском море, и на выходе из Балтийского моря, в проливе Каттегат, брали их на абордаж. Глядя на Лондон, показал свои коготки и Мадрид: в январе 1780 г. испанские каперы захватили голландское судно с русским грузом. Пока Санкт-Петербург отправил ноту с требованиями освобождения корабля и возмещения убытков, в начале февраля испанцы захватили теперь уже русский корабль «Святой Николай». Груз был конфискован и продан с публичного торга. От России требовался жесткий ответ. И он последовал.

28 февраля 1780 г. Екатерина II подписала знаменитый исторический документ — «Декларацию о вооруженном нейтралитете». Декларация провозглашала необходимость вооруженной охраны морских торговых судов государств, не участвующих в войне североамериканских колоний за независимость. Декларация, в первую очередь, была отправлена Великобритании, Испании и Франции. Благодаря русской инициативе в международное право вошло новое понятие — вооруженный нейтралитет, позволяющий нейтральным странам объединяться для отпора любому агрессору. К «Декларации о вооруженном нейтралитете» присоединились Голландия, Австрия, Пруссия, Португалия и Королевство Обеих Сицилии — государство, включавшее остров Сицилию и южную часть Апеннинского полуострова в 1594–1860 гг. Франция, США и Испания признали де-факто принципы декларации. Англия во главе с королем Георгом III от прямого признания уклонилась, сообщив в столицу Российской империи, что она, дескать, «всегда уважала русский флаг». Удивляться здесь нечему — созданная по русской инициативе международная система вооруженного нейтралитета больно ударила по одной из стабильнейших статей дохода Британской империи.

Проще говоря, был нанесен сильнейший удар по английским грабителям с большой дороги — Мирового океана. «Владычица морей», беззастенчиво грабившая торговые корабли, безуспешно критиковала русский проект. Однако историки доказали: создание Россией «Лиги нейтральных государств» свело на нет все английские попытки изоляции США и, кроме того, ввело понятие «свобода морей», за что американцы отчаянно сражались. Проект Екатерины поставил Англию практически в полную изоляцию.

Узнав, что Россия встала на сторону США, конгресс отправил в Санкт-Петербург специального представителя Ф. Дейна для установления дипломатических отношений. Американцы получили от Екатерины II предложение посредничества в заключении мирного договора, гарантировавшего международное признание США. В Англии решили, что пора покинуть непрестижное место мирового жандарма, и в марте 1782 г. парламент принял резолюцию, которая объявляла врагом Британской империи «каждого и всякого, желающего продолжать войну в Америке». Фактически две мировые державы — Франция и Россия — стояли на страже колыбели новой мировой державы — США. («Ребенок» оказался далеко не благодарным: грамотно использовав результаты двух мировых войн, бесцеремонно расталкивая своих европейских «тетушек», сам норовит стать мировым жандармом. Такое в 1780 г. никто не предполагал).