Берег бесконечности - Джек Макдевит

– Вы прежде всего направились в дом сына? – спросила Ким.

– Конечно.

– Он был поврежден?

– От воды. Пожарные поливали все. Но других повреждений не было, катастрофу вилла пережила невредимой.

– Но там никого не было?

– О да! – Голос Сары упал до шепота. – И его не было. Бедняга Кайл. Его так никогда и не нашли. – Глаза женщины затуманились. – И его флаера тоже не было. Наверное, он был в воздухе, поблизости от взрыва. Он часто любил полетать в горах для отдыха.

– Примите мои соболезнования, миссис Бейнс.

Сара осмотрела блузку, ища, чего поправить. Блузка была зеленой, вышитой белым узором в форме нот. Очень красивая вещица.

– Ничего, это было уже давно. – Она коснулась пальцами глаз.

Впервые в жизни Ким поймала себя на жестокости. Но все равно повела дальше.

– Я хотела спросить, не расскажете ли вы мне, о чем вы подумали и что почувствовали, когда вошли на виллу.

– Это вы сами можете угадать, миз Брэддок.

– Вас мучил страх.

– Конечно.

– Вы ничего не нашли, что могло бы подсказать, куда он улетел?

– Нет.

– И ничего вообще необычного?

Сара бросила на Ким подозрительный взгляд.

– Нет. Учитывая, что творилось снаружи, на вилле все было вполне нормально. Только мой сын пропал.

– И через какое это было время после взрыва?

– Кажется, через два часа. Не больше. Еще не все аварийные службы прибыли. – Она помолчала, качнула головой. – Бывают в жизни несчастья. Он был хорошим сыном. Открытая и богатая душа.

– Миссис Бейнс, вы не заметили, не оставил ли он записок или материалов о своей экспедиции? Все это могло бы помочь… – Ким запнулась, не зная, что сказать дальше.

Лицо Сары закаменело.

– Я все эти слухи знаю, миз Брэддок. И заверяю вас, что, если бы там случилось что-нибудь необычное, я бы знала об этом первой. В доме ничего, связанного с экспедицией, не было. По крайней мере из того, что я видела. Ни записей, ни видео. Ничего.

– Понимаю.

– Рада, что понимаете. – Она разгадала тайные мотивы Ким, но не была оскорблена. – Когда все кончилось, я пыталась эту виллу продать. Но с самого начала запрашивала слишком много, и возможность от нее избавиться была упущена. Прошло время, и я уже не могла сбыть ее с рук. В конце концов я подарила ее какой-то религиозной секте. Насколько я знаю, они все еще ею владеют. Наверное, ждут, что долина восстановится.

– Наверняка вы сохранили его вещи.

– Его книги. И некоторые мелочи. Обстановку я бросила почти целиком. – Сара погрузилась в воспоминания. – Была там скульптура пары ястребов, которую, как я знала, хотела бы взять Мара…

– Мара?

– Мать Бентона. Себе я оставила лампу. Когда-то я подарила ее Кайлу на день рождения. А Бену отдала книгодержатель и модель корабля.

– «Доблестный».

– Да. Откуда вы знаете?

Ким улыбнулась, пораженная дикой мыслью. Кто и зачем мог бы сделать модель звездолета без ходовых труб? А не может быть, чтобы Трипли сделал набор визуальных изображений чужого звездолета? И по ним построил уменьшенную копию? Забавно, если Трипли-младший сидит у себя в кресле, а великая тайна стоит над ним на полке.

– У меня было мимолетное знакомство с Беном, – сказала она сочувственно. – Я знаю, что эта модель много для него значит.

– Да. – У Сары увлажнились глаза. – А больше ничего там и не было. Мало что осталось от целой жизни.

Ким хотела было спросить в лоб, не видела ли она там признаков пребывания Йоши, вообще указаний, что на вилле жила женщина. Но этот вопрос никак было не задать таким образом, который не вызвал бы враждебной реакции. Да и Сара все равно такой вещи не признала бы.

– Спасибо, миссис Бейнс, – сказала Ким после паузы.

– А какое будет заглавие?

– Заглавие чего?

– Вашей книги?

– А! – Ким подумала. – «Последствия».

– Но вы же пришлете мне экземпляр?

– Разумеется, – ответила Ким. – Почту за честь.

Национальные Архивы размещались в центре Кейдона в Салониках, столице Республики, в озерном краю в ста двадцати километрах к западу от Сибрайта. Салоники – это был город-музей, город воздушных тротуаров, фонтанов и мраморных памятников истории Гринуэя. Вот Джордж Паткин объявляет о рождении Республики. Вот Миллисент Ходж выпускает первую партию лосося в озеро, которое потом получило имя Макор. А в парке Либерти-Грин бывший астроном Шепард Попандопуло, в честь которого получил имя домашний ИР у Ким, запускает ракету на Генри Хокса, сына диктатора в битве у Близнецов.

Архивы находились в длинном двухэтажном здании, выходящем на торговые ряды и озерцо. Вокруг озера росли хвойные деревья. По ухоженным газонам шли тропинки, а к главному входу вели широкие мраморные ступени, охраняемые статуей Эрика Кейдона, первого премьера.

Ким вздохнула и еще раз посмотрела на портрет нужного человека. Манвиль Плимут, помощник комиссара отдела транспортных записей. Поскольку с Солли Плимут был знаком, грязная работа досталась Ким.

Она надела серебристый парик и контактные линзы, меняющие цвет глаз.

«К концу дня он всегда выходит из Зала Свободы», – сообщил ей Солли. Готовясь к операции, он морщился, несколько раз упомянул о навязчивой идее. Убеждал ее еще раз подумать, что она делает. Предлагал вспомнить о своей и ее карьере, которые обе подвергались риску. Даже пригрозил вообще все это бросить. Тогда у нее бы не осталось шансов на успех, и он это знал. Наконец, убедившись, что она в любом случае не отступит, он остался с ней.

Зал Свободы – это была центральная ротонда здания. Здесь хранились важнейшие документы Республики: Декларация прав личности, отвергавшая абсолютную власть Грегори Хокса, четвертого и последнего в династии диктаторов; Устав правления, определявший механизмы правления и оговаривающий права и обязанности граждан; Канберийское заявление Джозефа Олбрайта, которое в тяжелейшие для революции дни придало повстанцам новые силы.

Здесь хранилось множество разных журналов, писем, дневников и предметов, накопившихся за 327 лет истории Республики: приветствие Стэнифлда Бродеру, когда Земля сняла эмбарго, державшееся целый век; рукописные заметки Амаля, описывающие жертвоприношение врачей в Дюбуа; дневник капитана «Царственного», первого межзвездного корабля Республики.

Ким со скучающим видом обошла галерею, делая вид, что разглядывает экспонаты в витринах.

Солли говорил, что Зал – единственное место во всем здании где установлена серьезная система безопасности. Круглосуточное наблюдение. Но обычные, неправительственные записи хранились в восточном крыле. С ними никогда не было проблем, поэтому особо их и не охраняли. Но туда еще надо попасть. А для этого необходимо, чтобы сканер определил твою ДНК и дал допуск.