Страх никогда не стареет - Геннадий Сорокин

– Как-нибудь разберусь.

– Кстати, этот знакомый не голубоглазый стройный представитель силовых структур из Москвы? Передай ему привет и напомни, что он кое-что мне обещал.

– Что он тебе обещал? – настороженно спросила Наталья.

– Так ты это его ждешь? Ладно уж, не буду вам мешать. Наташа, если что-нибудь, пользуясь своими тесными связями с милицией, тебе удастся узнать, хоть про отца, хоть про Фаину, держи меня, пожалуйста, в курсе. Спасибо за кофе. Пока!

– Света! – крикнула Наталья куда-то в коридор. – Подавай на стол! А то уже все остыло.

Она стремительно поднялась наверх и уперлась в меня, стоявшего там, где стоял, – между лестничными пролетами.

– Подслушиваешь? – общение с сестрой только разозлило её.

– Работа такая. К тому же вы громко обменивались мнениями, что и подслушивать не надо было. Она уехала?

– Вон с той комнаты посмотри. У нее джип «БМВ» бежевого цвета.

– Будем считать, что уехала. Как на работе, все дела улажены? Генеральный директор получил ценные указания?

– Скажи, пожалуйста, а что это ты Инне обещал? – спросила она подозрительно.

– Я?! Я не обещал. Это она сказала, что до того, как ты уложишь меня в свою кровать, я должен переспать с ней. Это было вроде бы как напутственное пожелание в дверях.

– И ты согласился?

– Я вообще-то воспитанный человек. В смысле, умею в нужный момент поддакнуть. Был как раз такой момент. И потом, ты не находишь, что по отношению ко мне это какие-то странные претензии? Я вроде бы тебе не жених, не муж – рискованно так разговаривать с девушкой, но ничего другого не оставалось. Тут или-или.

– Пошли завтракать.

Только мы двинулись вниз, как она резко остановилась и уже приготовилась что-то высказать, но я притянул ее к себе и в ушко прошептал:

– Я изначально обманул твою сестру. Брюнетки совершенно не в моем вкусе! – Врать, так уж всем подряд! И старшей, и младшей! Чтоб не было дискриминации по возрастному принципу. И главное: когда врешь, в это надо самому искренне верить. Вот у меня жена брюнетка, и честно говоря, в последнее время она действительно мне не нравится.

– Я тебе, кстати, в жены не навязываюсь, – она освободилась из моих объятий и направилась вниз.

– Ладно, Наташа, до свидания. Как появится настроение, позвони. Я поехал, меня на работе уже заждались.

– Подождут, не маленькие.

В этот момент у нее зазвонил сотовый телефон.

– Да! Откуда вы? Из прокуратуры? Хотите сейчас приехать?

Я изобразил, как она крутит руль, показал на часы и потряс рукой с вытянутым вверх указательным пальцем. Она кивнула, давая понять, что моя жестикуляция распознана.

– Извинтите, я сейчас в дороге, за рулем. А впереди такая пробка! Нет, раньше чем через час я домой не попаду. Без меня вам никто ничего не станет показывать. Извините, но такие порядки завел еще отец, и не мне их менять. Да, да… Нет, это исключено, вас просто не впустят в дом. А если кто-то осмелится без моего ведома водить вас по комнатам, то этого человека можете после обыска забирать с собой. Как только вы уедете, я его тут же уволю. Через час, пожалуйста, я к вашим услугам. Хорошо. Жду вас.

Я чмокнул ее в щеку.

– Ты бесподобна! Наташа, мне надо опередить их, так что с завтраком придется погодить.

– Кто-то вроде бы на работу собирался? – съязвила она.

Я распахнул полу куртки, похлопал по кобуре с пистолетом:

– Я уже на работе. Постановление на обыск показать? Давай ручку, сейчас напишу.

– С чего ты хочешь начать?

– С ее рабочего места. И чем скорее мы туда попадем, тем лучше.

Проходя мимо помещения малой гостиной, где был накрыт завтрак, я не удержался, заглянул туда и был поражен.

– Послушай, Наташа, и это все? – спросил я, показывая рукой на стол.

– Нет. Еще сок свежевыжатый подадут. А что-то не так? – нахмурилась хозяйка.

– Да нет, все так. Я, видишь ли, все больше ужинаю в приличных домах. До завтрака как-то не оставляют. Честно говоря, я думал плотно покушать, а тут всякие трубочки да вазочки. Ничего существенного не предусмотрено? – Я прошел, взял с тарелки вареное, еще теплое яйцо и положил его в карман куртки. Заморить червячка между делом вполне пригодится.

– Перестань хватать еду со стола. Могу сказать, чтобы тебе сварили овсяную кашу. Будешь?

– А с ужина ничего не осталось? Рыбу ведь вчера точно не доели. Скажи, пусть разогреют, я съем.

– Саша, у нас остатки ужина на утро не оставляют. Рыбу твою кто-нибудь забрал домой, кошек кормить. Или охранникам на КПП в ночную смену передали, если много осталось. Мы их по ночам подкармливаем, если с ужина что-то остается.

– Они не брезгуют питаться объедками?

– Они не знают. Повара так все на блюде разложат, что ни в жизнь не догадаешься, что это остатки со стола. Мы пришли.

Комната, которая была рабочим кабинетом Фаины, жилище ее ничем не напоминала. Это было хорошо оборудованное рабочее место современной женщины, которой ничего человеческого не чуждо: на столе стояла пепельница с окурками тонких дорогих дамских сигарет (в квартире даже намека на это не было), недопитый кофе в чашке с остатками помады на краях. В небольшом баре имелась початая бутылка французского коньяка. Понятно, не из хозяйских запасов. Зачем мелочиться? Фаина не наша горничная в гостинице, кофе с банок не отсыпает. Себе она могла сама заказать все что хотела, благо сенатор хозяйственными расходами не интересовался. А Наталья еще не начала интересоваться. И неизвестно, когда стала бы вникать в смысл цифр в счетах из супермаркетов.

– Она сама здесь порядок не наводила? В смысле, тут кто-то за нее прибирается?

– Прибирался. Утром, до ее прихода, приходила работница и наводила блеск. Фаина любила, когда влажную уборку делали перед началом рабочего дня, а не как обычно, в конце. К тому же она иногда засиживалась допоздна. Сегодня я наказала, чтобы ничего не трогали. Все осталось так, как она вчера оставила.

– Понятно. А что она допоздна делала? Если у нее не было работы по обслуживанию гостей, то она все равно задерживалась на работе? Насколько я понимаю, конец рабочего дня определяла она сама?

– В принципе, да. Фаина оставалась, только если важные гости. Сама она редко на стол подавала. Так, смотрела за сервировкой, когда блюда сменить. Иногда отец просил ее задержаться. А так… Бывало, она уходила очень поздно. А что делала, не знаю. За компьютером, наверное, работала.

– Наташа, она же не программистом у вас была. Чего бы это ей за компом засиживаться? Не в игрушки же она играла. Хотя кто его знает. В нашей жизни удивляться ничему не стоит. – Я щелкнул яйцом о край стола, очистил его, бросив скорлупки в корзину для бумаг.