Волки Аракана. Книга 4. Сын пирата - Юрий Волошин

Выбравшись из лабиринта островов, Гардан проложил курс прямо на Сириам. Теперь марсовые постоянно следили за морем, докладывая о замеченных судах. Вскоре встретили подходящее судно, остановили его пушечным выстрелом, подошли и под угрозой мушкетов осмотрели груз. Часть товаров конфисковали, перегрузили, забрали все золото и ценности, какие оказались на судне, и отпустили его, проследив, чтобы оно ушло на юг. - Вот и наш первый приз, Эжен. На какое-то время хватит. Золото раздадим матросам, а товар продадим в Сириаме. Это будет нашей маскировкой. Не прошло и двух дней, как Гардан соблазнился вторым судном. Оно шло из Сириама с грузом риса и тикового дерева. Рис частично забрали, тик оставили, а ценности, оказавшиеся у купца в шкатулке, пришлись очень даже кстати. - Скоро команда будет нас боготворить, Эжен! Разве они, эти индусы, могли рассчитывать на такие заработки? Да никогда! Теперь они наши, вот увидишь! - А не узнают в Сириаме про наши дела? - спросил Эжен озабоченно. - Вряд ли. Ограбленные вне себя от счастья, что их оставили в живых и не обчистили догола, как это делают малайцы. - Татарин улыбнулся. - Да и зачем им возвращаться в Сириам, если товар именно оттуда и вывезен? - А мы долго пробудем в Сириаме? - Ты задаешь слишком много вопросов. Там видно будет. Но мы отсюда не уйдем, пока не выясним все что можно, Эжен. - Гардан сжал плечо юноши. - Пьера и остальных мы найдем и постараемся освободить. И вот опять рейд Сириама. Чиновники, служившие новой власти, бегло осмотрели груз и бумаги и разрешили вести торги. Бирманское правительство было сильно заинтересовано в развитии торговли и потому не чинило препятствий купцам. - Эжен, давай договоримся, что ты не будешь появляться в городе, - наставительно приказал Гардан. - Почему, дядя? Я ведь тоже могу кое-что разузнать, - возмутился тот. - Тебя могут узнать, и это осложнит наши поиски. Меня знают мало. Я немного подкрашусь и изменю внешность. Бородка у меня уже отросла. Так что опасаться мне нечего. Не то что тебе. - Это очень тоскливо, дядя Гардан. Я с ума сойду от безделья. - Занимайся сражениями с книгами по навигации и фехтованием. Стреляй из пистолета и мушкета, займись пушками. Все это нам может сильно пригодиться. - Это все не то, дядя! Мне хочется действовать! - Все, юноша! Перестань хныкать и ныть! Мы трудное и опасное дело делаем. Потрудись привыкать к дисциплине! - Гардан сдвинул брови. - Ладно, - вздохнул Эжен. - Так и быть, дядя Гардан. Я подчиняюсь.

Осторожные попытки разузнать, где же находятся пленные португальцы, долгое время вообще не давали никакого результата. Что их отправили на север на другой же день после пленения, это знали все. Но куда именно, не знал никто. Гардан потратил много денег на подкупы и подарки, но узнал лишь то, что их путь пролегал на север по Иравади, и рассказал об этом Эжену. - Тогда давай и мы будем продвигаться на север, дядя, и чем дальше заберемся, тем больше сможем узнать. - Так и сделаем, Эжен. Еще несколько дней - и отправимся. Перед самым отъездом Гардан узнал от одного чиновника, что корабль, вывозивший из Сириама пленных, уже вернулся. А поселили европейцев, по его предположению, где-то за Мандалаем. - Где это, дядя? Далеко? - Эжен клял про себя татарина, не торопящегося с рассказом. - А кто его знает, Эжен. Наверное, далеко. Но это легко узнать. Во всяком случае, это уже много для начала. Со дня захвата города прошло всего три месяца, поэтому у нас есть шанс на успех нашего дела. Перед самым отплытием Эжен уговорил Гардана позволить ему посетить могилу Сиро. Гардан возражал: - Сдается мне, что этот твой выход в город может стать для нас весьма и весьма опасным, Эжен. Будь осторожен и смотри по сторонам. И не задерживайся. Я пошлю с тобой матроса или двух. Судно было готово к отплытию. Гардан загрузил его посудой, тканями и инструментами, которые он рассчитывал продать в верховьях реки. Нельзя было отказываться от роли купца. Посещение Эженом могилы прошло вроде бы без происшествий, но так только казалось. На самом деле его узнал один из жителей и донес военным властям. Но те долго разбирались, выясняли, откуда взялся Эжен. И конечно, опоздали. Однако Гардан ничего об этом не знал и спокойно отправился в путь. Лишь потом, спустя неделю, он почувствовал смутную тревогу и забеспокоился. - Шайтан! - воскликнул он однажды. - Опять это злобное чувство опасности и тревоги! Где-то мы что-то проворонили! Но где? - Что тебя тревожит, дядя Гардан? - Сам не знаю, Эжен, но сильно тревожит. И эта тревога усиливается с каждым днем. Знать бы, что за этим кроется! Рассчитывая, что беспокойство отпустит его, Гардан стал мысленно прослеживать все свои действия, но ничего опасного в них не находил. В конце концов он решил, что кто-то узнал Эжена на кладбище. Это было серьезно, и надо было подумать, как из этого положения выйти. В Хензаде он запретил Эжену даже показываться на палубе. Они простояли там больше недели, юноша измучился от безделья в каюте. Но однажды вечером Гардан сообщил Эжену, что он продал судно и купил другое, местное, но достаточно большое, способное вместить весь их груз. Долгих три дня шли перегрузочные работы, пока можно стало отплывать дальше. - К чему все это, дядя? - спросил Эжен, когда все было закончено. - А к тому, мой юный друг, что твое посещение кладбища нас засветило, - Гардан повысил голос. - Теперь за нами следят, и мне пришлось поменять судно. - Ты видел кого-то, кто следит за нами? - Никого я не видел, но это так, Эжен. Мои способности меня еще ни разу не подводили. И на этот раз я уверен в своих предчувствиях. Нанятые гребцы неторопливо работали веслами, мимо проплывали обработанные поля и сады. Широкая река давала возможность легко передвигаться на юг и север. Торговля здесь шла бойкая, купцы богатели, страна становилась все сильнее. Гардан и Эжен полностью поменяли свою одежду. Они теперь были во всем местном и, кроме лица, ничем не отличались от бирманцев. Когда прошли Магуэ, Гардан вновь почувствовал тревогу и беспокойство. Он тут же рассказал об этом Эжену. - Нам не удалось уйти от соглядатаев, Эжен. Они опять сели нам на хвост, - Гардан был взволнован и поминутно хватался за кинжал. - Не может быть, дядя Гардан. Мы так старались раствориться среди местных, а тут ты говоришь такое! Можно ли верить этому?

– Даже нужно, мой сынок. - Что же нам предпринять теперь? - Не знаю. Может, стоит перестать скрываться и тем обнаружить следящих за нами? - Татарин внезапно остановился и с лязгом задвинул вытащенный было кинжал в ножны. - И что это даст? - Можно подкупить их или просто убрать с дороги. Что скажешь? - Дядя Гардан! - Эжен был так же объят волнением. - Я не могу тебе советовать. Ты лучше меня во всем разбираешься. Решай сам, а я буду исполнять все твои приказы. - Тогда будешь следить за всеми лодками и судами, которые нас обгоняют или встречаются. - Гардан наставил палец. - Особенно за теми, которые идут за нами длительное время. Все примечай и запоминай. И докладывай, ничего не упуская. - Трудное дело, дядя Гардан, но я буду стараться. Ведь от этого зависит судьба моего отца! - Не забывай - и остальных наших друзей.

Гардан распорядился снизить скорость, и гребцы довольно заулыбались, переговариваясь друг с другом. Им платили поденно, чем медленнее они плывут, тем больше дней оплачивается. Два дня спустя Гардан выдал гребцам дополнительную плату и приказал резко усилить ход судна. Люди запели и навалились на весла на совесть. Наконец Эжен смог кое-что доложить Гардану: - Дядя Гардан, я слежу уже три дня, как ты и сказал. Вон та лодка с шестью гребцами и небольшим навесом посередине никак не отстает от нас вот уже два дня. И вперед не идет. Лишь сильно отстала, когда мы ускорили ход. Гардан приложил трубу к глазу и долго наблюдал за лодкой. Потом повернулся к Эжену, улыбнулся и сказал: - Скорей всего ты прав, Эжен. Лодка подозрительная, и ею следует заняться основательно. И побыстрее, пока не будет поздно. Эжен вопросительно посмотрел на Гардана, но тот больше ничего не сказал, только загадочно улыбался.