Ты волшебник, Гарри! - Сергей Викторович Вишневский

четыре на пять метров. В ней три стальных стула и стальной отполированный стол. Вся эта мебель мне напоминала одно заведение...

Атмосферненько.

Ну, как говорилось в «некрономиконе для бездарностей», безопасность превыше всего!

Мы брали с собой еду, газировки и отправлялись туда каждые выходные. И как показала практика — не зря.

Один раз сорвался Боря. Причем довольно неслабо сконфузившись. Он строил тогда второй слой на левой руке. Не удержал контроль при соединении нескольких каналов в пятиконечную звезду, и вырвалась сила. Из-за того, что мы сидели, он побоялся нас обжечь и полыхнул вниз. Как вы понимаете, вниз — значит, в стул.

Как итог, спаленные штаны, расплавленная стальная сидушка и красное от стыда лицо. Домой ведь ещё как-никак добираться.

Да-а-а-а... Катя его очень долго подкалывала.

Из самого безобидного были: «Горящий пукан», «Адский пердёж» и указание на Борю с заявлением «Он сейчас перднет, и от вас даже пепла не останется».

Продолжалось это ровно до того момента, пока не произошел срыв у Кати.

Екатерина тогда пришла в отличном платье с длинной, но достаточно пышной юбкой. Нам было на тот момент лет по тринадцать. У нее уже была довольно приличная грудь и талия, на которую мы с Борей засматривались... Ладно, на то, что было ниже талии.

В общем, мы еще тогда воевали со вторым слоем.

Катя тогда пыталась сделать круг для завихрения силы в районе лодыжки. Ну, и соответственно, сорвалась.

Тишина, мы с Борей сидим, потом обливаемся, а тут хлоп!

Нас всех по стенам разметало, стол к потолку и поток не останавливается, держит. Я с трудом силу унял, глаза открываю под потолком и вижу Борю. Тот с дебильной улыбкой висит под потолком и на Катьку смотрит.

Екатерина наша тоже под потолком висит, только вот платье ее... Задралась, в общем, юбка её сильно. Так, что даже лицо закрыла.

Тогда-то мы и обнаружили на ней те самые, знаменитые желтые кружевные трусики.

Мда.

Как же Катя бесилась, когда мы ее спрашивали, надела ли она те самые желтые трусики. Прям очень бесилась. Но от Бори с его «Огненным пердежом» отстала.

Ну и, справедливости ради, надо признаться, что и у меня случались конфузы. Да и тоже на левой руке произошло. Зараза.

В общем, силу я тогда чудом удержал, только вот одежда на мне в две секунды в труху превратилась, и остался я затем столом сидеть голышом.

Месяц, помню, был февраль, морозы, и в помещении прохладно было.

И не надо тут хихикать!

Я сказал холодно было!

Боря благо меня понял и от всего сердца посочувствовал, а вот Катька.. Да, эта зараза меня долго потом ещё подкалывала по поводу размера «мужского достоинства». Зараза белобрысая.

Как бы там ни было, но приближалось четырнадцатилетие Кати.

Подарок...

Мы хотели пошутить и проследить за ее родней, которая отправится за подарком, чтобы купить такой же. Поиздеваться, так сказать, но потом подумав, пришли к выводу, что... Она заслуживает нормального подарка.

Как итог, мы честно пополам скинулись на набор от Красноярского радиотехнического завода, в котором была модель радиоуправляемого дрона.

Ну, что поделать, если наша Катя фанатела от радиоэлектроники.

Да, в этом её никто, кроме нас, не поддерживал. Да, бывало мы собирались в своей коморке просто так, и Катя тащила с собой паяльник и какие-то детальки.

На наши вопросы, почему она не занимается процессорами и прочим, она ответила, что в процессорах нет души, и руками там ничего не сделать. В общем, девочка со своими странностями. Да, какая в таком возрасте девочка? Состоявшаяся девушка. Ладно, в теле уж точно состоявшаяся.

Ну, в общем, на нашем воскресном заседании клуба «Стань сильнее или умри!» мы решили вручить ей подарок...

***

— Вашу ж мать! — с рыком открыла дверь Катя и взглянула на Гарри и Борю, которые оторвали взгляд от карт и подняли взгляды на промокшую девушку.

— На улице снег, — заметил Борис.

— Да я, блин, заметила! — фыркнула она, недовольно осмотрела разрисованную комнату и остановила свой взгляд на шариках и надписи из картонок «С днём рождения!». — Что за блевотные хреновины вы тут повесили?

— Мы тоже рады тебя видеть, Кать, — кивнул Гарри и вытащил карту, положив её на стол. — Бери, Боря. Бери.

— Опять, — хмуро буркнул пиромант и недовольно сгрёб карты.

— А теперь вот так, так, и вот так...

Борис недовольно засопел и поднял взгляд на друга, положившего на стол последние карты.

— Подставляйте лоб, сударь! Карточный долг — священен!

Гарри поднялся и принялся наносить щелбаны по лбу, а девушка закатила глаза и покачала головой.

— Боже, как дети, — буркнула она и, пройдя к столу, положила на него пакет с какой-то коробкой.

После этого она открыла сумку и вывалила кучу косметики из неё.

— Кать? На кой тебе столько косметики? Ты ведь не красишься, — спросил Гарри.

— Мама подсовывает, — недовольно буркнула она.

— Гарри, мы с тобой чего-то не знаем, — произнёс Борис, глядя на кучу косметики.

— О чем ты? — нахмурился начинающий некромант и проследил за взглядом друга. — Кать? Презервативы?

Катя глубоко вздохнула, после чего уселась на стул и, недовольно обведя взглядом парней, пояснила:

— Мама мне уже полгода как проедает плешь о том, что свадьба с некромантом или сильным магом огня — лучшее, что может случится в моей жизни. Недельку назад, она мне пыталась объяснить, что такое секс, и показать на рисунках.

— Кхэм... — кашлянул Борис.

— Видимо, ей не сказали, что мы на этикете включили на проекторе порнушку со звуком, — смутился Гарри.

— Кстати, Гарри, — с серьезным видом произнес Борис. — Во время сцены анального секса крик «Не туда, придурок! Она оттуда срёт!» был чересчур вульгарным.

— Прости меня мой друг, это был крик души, — поднял руки Гарри.

— Слушай, кстати, эту программу написал? — спросил начинающий пиромант.

— Петя. Я обещал его предупреждать, когда буду отсюда домой возвращаться, чтобы... не портить момент ему с мамой.

Боря перевёл взгляд на Катю и покосился на презерватив.

— Короче, моя мама решила, что я уже взрослая и должна непременно переспать с вами. Думаю, в ее понимании: это обязательный пункт по поводу свадьбы. А может, и просто внука от некроманта хочет, или чтобы нас в род Мусаевых затащили.

— А ты? — хмурясь, спросил Боря.

— Короче, я