Погонялово "Маньяк" - Лидия Чайка

Со мной творилось что-то странное. Тело реагировало буквально на каждое движение молодого человека. Я доверчиво прижималась к нему, изгибалась, дразнила его осторожным царапанием ногтями в области шеи. И, да, я тоже отважилась залезть к нему под футболку. За что потом и получила полуобнаженного соседа, который решил продемонстрировать мне свой торс. Я была не против такого расклада. Совсем не против.

Страха не было вообще. Потому что я плохо себе представляла, что будет дальше. Мы просто целовались, обнимались, играли друг с другом — все было само собой разумеющимся. И то, что в какой-то момент я лишилась бюстгальтера (майку с меня стащили еще раньше), и то, что меня повалили на кровать и подмяли под себя. Наши чувства набирали обороты, с каждым разом накатывая все с большей и большей волной. Рациональное мышление потерпело крушение уже совсем давно. Завтрашний день был недосягаем. Ни одного островка определенности на горизонте. Только мы и наши сердца.

Боль прострелила низ живота неожиданно. Острым копьем она вонзилась в сознание и начала стремительно плавиться в пьянящих, нежных поцелуях, в горячем дыхании и в ласковых, успокаивающих словах того, по чьей вине мне пришлось добровольно сдаться на растерзание новым чувствам и эмоциям. Мой первый мужчина не оставил мне выбора, и мне пришлось довериться ему. Чтобы уже вскоре в предвкушении прижаться к Нику и шепотом попросить еще.

— Никит… — тихо вымолвила его имя и закусила губу, чтобы не застонать в голос.

— Все хорошо? — выдохнул мне в губы птах, и я счастливо улыбнулась. — Я рад, Лисичка. Моя Лисичка…

И так это прозвучало интимно, что я снова смутилась. Хотя, куда уж больше. Занимаюсь любовью с соседом, а через стенку мои домашние спят себе спокойно и ни о чем не догадываются.

Боже, я зря боялась. Ник просто потрясающий! В его руках я чувствовала себя самой желанной и любимой на свете. О чем он мне время от времени сообщал, когда менял темп или позу нашего единения. С ним было легко и спокойно. Ну, это уже потом я осознала и пропустила через себя. Во время секса же меня обуревали совсем другие чувства.

Все закончилось одновременно для нас обоих. Я чувствовала, что вот-вот достигну пика, поэтому уже собиралась снова застонать. Однако, одному из нас все-таки было не суждено потерять голову. Поэтому мне попросту заткнули рот глубоким поцелуем, выпивая мой стон до дна.

Еще некоторое время мы просто лежали, разгоряченные и уставшие. Я положила одну руку Гоголю на талию и, прижимаясь к парню всем телом, грелась о теплый бок. Неужели это действительно между нами произошло?

— Вот теперь, наконец-то, ты официально моя девушка, — тихо вздохнул Никита и чуть сжал рукой мою ягодицу. — И я ни с кем не намерен делиться тобой, Крис. Знай это.

Поначалу я хотела возмутиться его самоуверенному заявлению. Но вскоре передумала. Вспомнила, как мне с ним сейчас хорошо. И может быть еще лучше, если не заморачиваться насчет более приземленных проблем. Ох, надеюсь, папа так и не узнает, что я переспала с нашим новым соседом. Что он лишил меня девственности и окончательно украл сердце. Будь, что будет. Лучше так, чем бегать от него и от своих чувств.

— Что там ты говорил насчет суши и пиццы? — лениво уточнила у него и чуть приподнялась на локте.

— Пока ничего, Лисичка, — ойкнул парень и вздрогнул.

— В смысле? — нахмурилась, стараясь не реагировать на лихорадочно блестящий взгляд, которым меня наградили. — Почему мы не можем сейчас поесть?

— Потому что я снова хочу тебя, — выдохнул Гоголев, притягивая к себе.

Ой, мамочки, это он сейчас серьезно, да? После первого раза сразу второй. А, может, не надо? Или … Нет, я не хочу больше.

Наглая, настойчивая пятерня легла мне на грудь. Чуть сжала, заставляя закусить губу, чтобы не застонать. Черт! Что он делает? Как ему это удается?

— Никит, давай попозже? — особо не надеясь на удачу, попросила его.

— Да не бойся ты, — шепнул молодой человек, чуть отстраняясь и заглядывая мне в глаза. — Все самое страшное уже позади.

— Я не боюсь, — пришлось слукавить. — Просто два раза подряд для меня это много.

— Не скромничай, — улыбнулся Гоголь и запечатлел на моих губах умопомрачительный поцелуй. Я обвила его за шею руками, притягивая к себе и вынуждая навалиться на меня всем телом. — Вот видишь?

М-да, какая я после этого воспитанная, скромная девочка Кристина? С другой стороны, а что в этом плохого? Особенно, если тебя так старательно и открыто любят? Не только на словах, между прочим. Мама с папой были бы в шоке…

Но прежде, чем эта мысль успела оформиться во что-то очень важное и пугающее, я снова ощутила губы Никиты… на своей шее. А потом на плечах, ключицах, груди, животе. Глупая улыбка тронула мои губы, выдавая меня с головой. По спине побежали мурашки, а следом за ними и шаловливые пальцы парня. Ох, кажется, я сдамся ему раньше, чем планировала.

— Ну, как? — прохрипел Гоголев, сжимая мои бедра своими отчего-то сильными (хотя не располагал особо выдающейся мускулатурой) руками. — Моя скромница готова второй раз подряд?

Не дожидаясь ответа, он просунул свою ладонь туда, где было уже совсем жарко. Удостоверившись в моей… готовности, Ник жадно припал к губам, лишая возможности сопротивляться, думать, дышать без него. Мои ладони сами собой прикоснулись к его напряженной груди, спустились вниз и перебежали на спину. Меня еще больше вдавили в матрас, заставляя почувствовать, как быстро бьется чужое сердце.

В последующие минут тридцать-сорок мы выпали из реальности. Мне показали и доказали, что даже от самых странных и пугающих вещей можно получить удовольствие. Знала ли я, что пересплю (дважды!) с соседом, если окажусь на его территории? На девяносто девять процентов была в этом уверена. Поэтому и убегала. Но я и представить себе не могла, что смогу испытать от этого такое с ума сводящее блаженство. Почему нетронутые девчонки так сильно трясутся за свою честь? Боятся боли, грубости, насмешек и как итог, — одиночества… Вот и я боялась. А вон оно как все обернулось. Я допускаю вероятность того, что через какое-то время мы с Гоголевым расстанемся (по чьей инициативе, уже не имеет значения). Но я благодарна судьбе за то, что он был у меня первым. За то, что он нежный, внимательный, серьезный, настойчивый. Подойдем ли мы друг другу и захотим ли вывести наши отношения на новый уровень, покажет время. А пока, у нас есть то, что делает нас обоих счастливыми. Влюбленность, понимание, уважение, доброта…

Как оказалась сверху, помню смутно. Просто в какой-то момент поняла, что моя грудь подверглась «атаке» ненасытных губ. И что чьи-то руки настойчиво придавливают меня чуть ниже. Это было очень необычно и вместе с тем добавило новых ощущений. Я прикрыла глаза, но тут же распахнула их, вспомнив об одной важной вещи:

— Никит, а ты надевал защиту перед… ну… этим? — во рту пересохло. Что, если наше маленькое безумство таки перерастет в масштабное бедствие?

— Забыл, — хмыкнул тот, переставая давить на бедра и устраивая ладони на талии. — Тогда надо успеть вовремя выйти.