Маг крестоносец - Кристофер Сташеф

Мэт на всякий случай воспринял эти слова как предупреждение.

— Неужели ты на самом деле явилась в Меровенс для того, чтобы учиться у меня волшебству?

— Да, потому что так посоветовала мне поступить Идрис.

— Пожалуй, мне стоит при случае познакомиться с этой Идрис, — пробормотал Мэт. — И откуда же ты пришла?

— Из Аллюстрии, я же тебе говорила.

Мэт покачал головой:

— У тебя слишком экзотичная внешность. У аллюстрийцев не бывает такого разреза глаз, кожи с таким оттенком — даже в южных областях страны. Откуда ты пришла туда?

— Я... я не знаю, — отозвалась Балкис дрожащим голосом. — Идрис поила меня каким-то зельем, которое пробуждало воспоминания, и я вспоминала о женщинах с кожей, подобной древесной коре, с зелеными волосами. Эти странные женщины помогали мне... Идрис называла их дриадами. Еще мне вспоминались другие странные женщины, у которых пряди волос были похожи на водоросли, а кожа имела зеленоватый оттенок. Их она называла русалками.

— Это водные духи, — понимающе кивнул Мэт. — В разных странах их называют по-разному. И все они помогали тебе?

— Да, и дриады, и русалки. Русалки отдали меня дриадам, и те заботились обо мне и наделили меня даром превращения в кошку, а потом велели мне уйти с караваном. Я так и сделала и добралась с караванщиками до города под названием Новгород.

— Новгород? — широко раскрыл глаза Мэт. — Но ведь это... в России!

— Что такое «Россия»?

— Это страна, лежащая далеко на востоке от Меровенса, — ответил Мэт и нахмурился. — И сколько же тебе было лет, когда ты пустилась в это странствие?

Балкис уставилась в одну точку, пытаясь вспомнить.

— Моя матушка говорила, что мне было два года, когда она нашла меня на поляне.

— Два годика? — изумился Мэт. — Как же ты выжила?

— Как кошка, — раздраженная его непонятливостью, ответила Балкис. — С четырьмя лапками, когтями и острыми зубами, я уже в возрасте одного года вполне могла жить самостоятельно.

— Да... Потрясающе все это было задумано, — восхитился Мэт. — Может быть, головы у дриад и деревянные, но мозги у них все же явно имеются. — И тут у него мелькнула другая мысль. — Именно они наделили тебя даром волшебства!

— Да. По крайней мере так сказала Идрис. Она угадала, что первый год моей жизни прошел в лесу и что дриады часто гладили меня по шерстке...

— И всякий раз при этом волшебство накапливалось в тебе, как электрический заряд, — кивнул Мэт. — Нечего и дивиться тому, что ты способна обучиться магии.

— Идрис говорила, что я — способная ученица, и она обучила меня всему, что знала сама.

Мэт поежился.

— Да... настоящий талант. Мне надо будет произносить заклинания с осторожностью, когда ты рядом со мной.

— Почему? — прищурилась Балкис. — Ты не хочешь, чтобы я у тебя училась?

— Нет, я очень хочу, чтобы ты училась, — вздохнул Мэт, припоминая свою работу со студентами в ту пору, когда он, будучи старшекурсником, занялся преподаванием. — Но прежде чем выучиться бегать, надо научиться ходить.

— Что это значит? — дерзко вопросила Балкис.

— То, что прежде чем перейти к сложным заклинаниям, надо освоить более легкие. Если сразу возьмешься за сложные, есть риск погибнуть самой и погубить всех, кто тебя окружает.

Балкис вся сжалась.

— Неужто волшебство так опасно?

— О да, — негромко проговорил Мэт. — Очень и очень опасно. — Он вспомнил о том, как вскипели волны океана, как они хлынули через перешеек между Бретанглией и Меровенсом, когда он заставил его опуститься с помощью заклинания, которому его научили друиды, и мысленно содрогнулся. — Можешь поверить мне на слово. Так что если тебе захочется пропеть что-то из того, что ты слышала от меня, ты лучше сначала спроси у меня разрешения, договорились?

— Как скажешь, — затравленно кивнула Балкис.

— Ну что ты! Не стоит так уж сильно пугаться! — Мэт протянул руку, погладил тонкие пальцы Балкис. — Волшебства не стоит бояться — просто надо относиться к нему с подобающим уважением, вот и все.

Балкис еще на миг задержала взгляд на Мэте и робко улыбнулась.

— Понимаешь? Осторожность и страх — не одно и то же, — усмехнулся Мэт и снова перешел на серьезный тон. — Итак, ты сказала, что с караваном дошла до Новгорода? И что же за животные несли грузы?

— Такие... высокие, с двумя горбами на спине.

— Верблюды-бактрианы, — заключил Мэт и поджал губы. — А не припоминаешь ли, где находилось солнце по утрам, когда вы трогались в путь, — позади вас или впереди?

Взгляд Балкис затуманился. Она погрузилась в созерцание картин из самого раннего детства, которые когда-то пробуждала в ее сознании Идрис.

— Позади, — ответила она наконец.

— А садилось солнце впереди?

И снова Балкис погрузилась в воспоминания.

— Да, впереди.

— Стало быть, караван шел с Востока на Запад, — понимающе кивнул Мэт. — Тогда понятно, откуда у тебя такая кожа и такой разрез глаз. Вот только откуда именно на Востоке вышел караван, интересно?

Балкис широко открыла глаза.

— Но какое отношение Восток имеет к моей внешности?

— Да такое, что народы, обитающие на Дальнем Востоке — в Монголии, Манчжурии, Корее, Китае, Японии — имеют золотистую кожу и раскосые глаза.

Балкис рассеянно прикоснулась кончиками пальцев к глазам.

— Как у меня!

— Да, но твоя кожа лишь слегка подзолочена, и глаза не настолько раскосы, и волосы у тебя каштановые, а не черные, как у тех людей, что родом с Дальнего Востока, — отметил Мэт. — Если судить наугад, то твой народ — помесь европейцев, то есть людей моего типа, с монголоидами, обитающими более далеко на востоке.

От Мэта не укрылось волнение, охватившее Балкис.

— И ты можешь сказать, где я родилась?

Мэт с сожалением покачал головой:

— Всего лишь предположить, что родилась ты где-то в Центральной Азии — а это весьма обширное пространство.

— О... — Балкис огорченно потупилась, но вскоре подняла голову и отважно улыбнулась. — И все же ты точно знаешь, что я не из Европы и не из Китая, про который ты говорил. А ведь это очень важно, правильно?

— Да, в этом что-то есть. — Мэт улыбнулся, тронутый ее храбростью. Он решил не говорить девушке о том, что она родилась как раз в тех краях, откуда появились орды варваров. И тут он вспомнил о словах старшего жреца. — А ты понимала, о чем они разговаривали — те жрецы, которые хотели нас удушить?

— Жрецы? — недоуменно посмотрела на него Балкис. — Что же это за жрецы, если они хотели убить нас?