Santa Рома - Ольга Горышина

все — всего лишь пара дней фарса, которые он забудет. Для нее — воспоминания на всю оставшуюся жизнь, ведь не дано забыть того, с кем впервые поцеловался. И через всю жизнь придется пронести сознание того, что все это было игрой, простой игрой, на которую она даже кастинг не проходила — просто шла мимо и ее загребли… Неужели она наступит на эти грабли по собственной воле?

Почему бы не наступить — шишек не набьет, зато получит хоть какой-то опыт… Если других, серьезных вариантов, никто ей не предлагает. Но как — как убедить себя в том, что это не обидно, что так тоже можно?

Соня плотно закрыла дверь, нашла на ней замок, стянула джинсы и села на кровать, стиснув коленки мокрыми ладошками. Новый год выдался жарким, прямо-таки летним… Что ж, даже прикольно будет, если Роман поймет, что на ней не купальник. Ответит, что дома не отнеслась к его словам серьезно. Ничего же серьезного нет. Какая-то джакузи, какой-то там Роман с маленькой буквы…

Переодевшись и спрятав все переживания под все тот же свитер с оленем, Соня начала спускаться к тем, кто обещал ее не ждать, тренируя ступеньку за ступенькой улыбку — пусть искусственную, но спасительную в сложившейся ситуации: нельзя показывать Роману, что ей плохо, неловко и… Просто страшно показаться глупой и попасть в еще более дурацкое положение, чем то, в котором она находится сейчас с легкой руки братика.

Тихон сидел за столом и наворачивал салат “Оливье” — другого слова подобрать у Сони не получилось. Чтобы не вываливалось все изо рта, точно из рога изобилия, нужно было дать ребенку вилку, но эта Женя уже забыла, какой свиньей в детстве был ее собственный Роман, хотя тот который час ей это напоминает. От этой мысли улыбка почти исчезла с лица Сони, и она снова натужно растянула в ней губы, решив не делать брату замечание, чтобы снова, на радость Ромочке, не превратиться в Злюку с большой буквы.

— Извините, что так долго, — сказала Соня с улыбкой, садясь на стул рядом с братом.

К улыбке прилагался саркастический тон — пусть этот большой умник знает, что она помнит его слова, все без исключения. Хочет, чтобы все играли только по его правилам — так не будет, не в Новый год, не с ней.

— Мы ждем, — перехватил Сонин испепеляющий взгляд виновник ее плохого настроения. — Тебя… — добавил с улыбкой. — Хочу, чтобы ты шампанское выбрала, сладкое или сухое?

Смотрит. Проверяет?

— А какое вы любите? — взглянула она с надеждой на хозяйку.

Женя несколько секунд думала, как ответить. Соне не хотелось знать, что сейчас творится у хозяйки в голове.

— Если ты не хочешь пить, то и не надо, — сказала Женя вдруг. — Можно взять у Тихона “Дюшес”.

— Новый год без шампанского? — повысил голос Роман. — Вы что, обалдели обе?

— Большую часть своей жизни ты встречал Новый год без алкоголя и ничего! — в голосе Жени появилось раздражение. — Если Соня не хочет пить, не смей заставлять ее.

— Я хочу! — подала голос виновница стычки, которой вдруг не только шампанского захотелось, но и поддержать Романа, с чего бы это?

Но на этот вопрос Соня боялась ответить даже себе.

— Тогда и отвечай ему, что ты хочешь, а не на меня стрелки переводи. Ты не маленькая.

Голос у Жени твердый, но он такой от природы, наверное, думалось в этот момент Соне, потому что мягких ноток она за этот вечер в нем не заметила.

— Сладкое, — ответила она совсем тихо.

— А что сразу не сказать было? — смотрел на нее Роман через стол.

— Ты бы тоже мог ей сказать, что другого у тебя нет, — улыбнулась племяннику тетка. — Или это особенности национального выбора при отсутствии альтернатив?

— У меня бутылка Брюта в багажнике.

— Замерзает? — подняла брови Женя.

— Охлаждается. Но мы будем пить Асти, что делать-то… Италия — Франция один ноль…

А улыбка у него добрая, поймала себя на очередной неправильной мысли Соня.

— Тиш, тебе придется одному целую бутылку лимонада выпить, — улыбнулся он маленькому гостю еще шире. — Сестра помогать отказывается.

— Выпью!

— Мужской ответ, поддерживаю…

— Ромка… Ты это… — не нашлась с замечанием Женя, только головой затрясла.

— Родителям должен позвонить? Сначала выпью, потом с Соней сфоткаюсь и только потом пойду получать пиздюлей, все по плану. А какой у нас план, чего не спрашиваете? Вот, что ты будешь делать, если твой любимый братик сюда заявится? На одной чаше весов моя честь, на другой — твое спокойствие. Кого ты больше любишь, Женечка, себя или меня?

— Пса люблю, — и Женя сунула в собачью пасть кусок колбасы. — Пошел вон! Прекрати попрошайничать!

— Он ко мне пришел! — сунулся под стол, под скатерть, Тихон.

— Знает, где ему обломится. Настоящий мужик, да? Ром? Его улица распознавать людей по запаху научила, а тебя?

— Ты. Ты меня всему научила. Соня согласна с моими родителями познакомиться, это ты тут учишь меня уму-разуму. Лучше, чтобы они думали, что я тут помираю с температурой под сорок? Ну что, они за меня не порадуются, что ли? Смотри, какое пополнение в семействе сразу!

У Сони уже звенело в ушах от его голоса, кипело в мозгу от его слов. Он все решил, ее мнение его не интересует.

— На самом деле я не хочу в это играть, — сказала она, подумав всего две секунды, понимая, что на третьей возьмет и передумает.

— Во что? — Тихон высунул голову из-под скатерти.

— Ни во что, просто… — отрезала сестра. — Я не с тобой разговариваю.

— Мы вообще-то за одним столом сидим, — повысил голос Роман, потеряв где-то улыбку. — Тиша, хочешь с моими родителями познакомиться? Вот Соня не хочет. Давай ее наверх отправим, а сами познакомимся.

— У тебя есть мама? — уставился Тихон на говорящего огромными детскими глазами.

— Есть. Она тебе понравится. У меня вообще две мамы — еще Женька, — он приобнял тетку за плечи, и в этот момент плечо зачесалось у Сони.

— А у меня только сестра.

— Хочешь я отдам тебе Женю, а ты мне — Соню? Равноценный обмен, как мне кажется.

—