Восход Черного Солнца и другие галактические одиссеи - Генри Каттнер

– Думаете, Джеклин нашел нечто ценное?

– Нет, – ответил Кейнс. – Думаю, он это создал. Даже сейчас нам не так уж много известно об атомной энергии. По-моему, Джеклин наткнулся на что-то совершенно невероятное. Я даже предположить не могу, что это было… или есть. Но некоторые результаты видел. Сила, которая может творить туманности в космическом пространстве, может рождать жизнь или развивать ее, – такая сила способна на любые чудеса. Мистер Фергюсон, вы знаете, что вызывает мутации?

– Ну, высокая радиация, к примеру.

– Воздействуя на зародышевую плазму. Однако представьте себе нечто в миллион раз более мощное, активирующую силу, заключенную в атомном ядре, волшебную палочку, которая заставляет мутировать не только людей, но и…

Он замолчал, и Фергюсон закончил за него:

– …Растения?

– Камни. – В глазах Кейнса появился безумный блеск. – Не могу вспомнить… сейчас… хотя раньше помнил. Мне довелось это увидеть. Суперраса… Нет, не совсем так… Не знаю. – Его взгляд погас. – Я нашел дневник. Джеклин оставил его здесь, когда уходил с женой в лес. В дневнике мало записей, но кое-что важное я узнал: его жена ждала ребенка.

Фергюсон бросил взгляд на запертую дверь:

– Так вы думаете…

– Она не индианка. Сейчас я вообще не уверен, человек ли. Была мутация. Может быть, это самое высокоразвитое человеческое существо, когда-либо рождавшееся на Земле. Вы видели, какой властью она обладает над животными. По-моему, на это способен только организм высшего порядка.

– Однако управлять людьми она не может.

– Нет. Хотя… Вообще-то, может немного. Понимаете… это такое тонкое, неуловимое чувство. Я не раз испытывал почти непреодолимое желание отпустить ее. Отчасти из-за этого вынужден держать ее в одурманенном состоянии – я не доверяю себе.

– Но нельзя же держать ее здесь вечно. И как насчет правового аспекта? Не говоря уже о моральном!

Кейнс насупился:

– Если сейчас дам ей уйти, она никогда не вернется. Мы с Гроотом поймали ее, потому что она этого не ожидала. Второй раз такой номер не пройдет. Фергюсон, я не расскажу вам даже о малой толике могущества, которым она обладает, – вы мне просто не поверите. Отпустить ее – это преступление.

– А не преступление – томить ее взаперти?

Кейнс, казалось, не слышал.

– Если мне удастся вернуть ее к цивилизации, увезти подальше от этих зверей, к которым она так привязана, научить английскому, мы узнаем много интересного. Уверен, она достаточно умна. Что бы Джеклин ни обнаружил, это не должно остаться потерянным для мира. Метод искусственных мутаций… может быть, новая раса сверхлюдей… Ну подумайте сами, если бы вы нашли источник молодости, неужели не захотели бы рассказать о нем всему миру?

– Возможно, – ответил Фергюсон. – Вы не помните, что еще там случилось?

Доктор потер лоб.

– Не уверен… – Он поднялся. – Поговорим об этом позже. Пойду поищу Гроота. – И он вышел.

– Чокнутый, – подал голос Сэмпсон.

Фергюсон улыбнулся:

– Думаешь? Еще остался кофе. Хватит притворяться. Что такого особенного вы рассчитывали подслушать?

Сэмпсон и Парри встали с коек и взяли из рук Фергюсона чашки с кофе.

– Ты образованный человек, – сказал Парри. – Полагаю, он говорил больше для тебя, чем для нас.

Сэмпсон осмотрел свой пистолет.

– Это были голодные ягуары. И они почуяли еду.

Парри, однако, не был в этом уверен.

– Фергюсон, как, по-твоему, в том, что сказал Кейнс, есть смысл?

– Честно говоря, не знаю. Он ведь даже не в состоянии описать, что именно видел. Там было что-то настолько невероятное, что подсознание не позволяет ему вспомнить.

– Думаешь, он догадывается, зачем мы сюда явились?

Этот вопрос заставил Фергюсона улыбнуться.

– Конечно. Он же не дурак. Просто его не интересует радий. Это не его сфера деятельности.

– Могут возникнуть осложнения?

– Кейнс нам не помешает, я уверен.

– Я тоже так думаю. – Сэмпсон спрятал пистолет в кобуру.

Однако не успел он застегнуть клапан, как в комнату ворвался Кейнс с белым как мел лицом.

Он ринулся к двери и принялся дрожащими руками отпирать ее. Парри с Фергюсоном недоумевающе переглянулись, встали и подошли к нему. Сэмпсон остался на месте, холодно наблюдая за происходящим.

Наконец Кейнс справился с дверью. Через его плечо Фергюсон увидел пустую койку и лежащие на одеяле разрезанные веревки. Окно было открыто.

Кейнс сразу обмяк. Фергюсон хотел поддержать его, но доктор усилием воли взял себя в руки.

– Сумасшедший голландец! – процедил он сквозь зубы.

– Что случилось? – спросил Фергюсон, хотя уже понял.

– Я вышел и заметил, что окно открыто, – ответил Кейнс. – Это Гроот постарался сегодня ночью. Девушка проснулась. Если он без защитного костюма, ему конец. Чертов идиот!

Кейнс вышел в соседнюю комнату. Парри наклонился к Фергюсону:

– Значит, голландец удрал? Вместе с девчонкой?

– Похоже на то.

– И кто теперь нас поведет?

Не ответив, Фергюсон последовал за Кейнсом. Доктор открыл высокий шкаф и принялся разглядывать висящие там темные балахоны.

– Он взял костюм, это хорошо. Но ничего у него не получится, пусть и не мечтает! Подумать только, самое крупное открытие из всех, когда-либо сделанных человеком, из-за чьей-то сентиментальности будет потеряно навсегда! Проклятье!

Кейнс достал из шкафа бесформенный плащ и принялся тщательно складывать его.

– Что вы задумали? – спросил Парри.

– Найду его! – рявкнул Кейнс. – И приведу девчонку обратно!

– Тогда захватите снотворное, – посоветовал Сэмпсон, кивнув на аптечку.

– И не забывайте, что у Гроота пистолет, – добавил Парри.

– У меня тоже, – проворчал Кейнс.

– Не возражаете, если мы пойдем с вами? – спросил Парри. – Вам может понадобиться помощь.

Доктор колебался, в его глазах застыла тревога.

– Ладно, – наконец заговорил он, – можете идти, если хотите. Радий там, мне он не нужен. Мне нужна девушка. Только имейте в виду, это очень опасно. Защитных костюмов хватит на всех, но радиоактивные ожоги – не единственное, что может случиться. Решайте сами.

Взгляд Фергюсона скользнул по лицам. У Парри и Сэмпсона они выражали лишь алчность и настороженность. Кейнс, казалось, ни о чем не думал, кроме достижения заветной цели, но за его одержимостью прятался глубокий страх. Из всех четверых только доктор побывал там, куда они направлялись. И не мог отчетливо вспомнить, что он видел.

– Нужно поторопиться, – сказал доктор. – Какое-то время Грооту наверняка придется нести девушку на себе, я дал ей очень большую дозу. Но когда она проснется, нам придется туго. – Он взял аптечку. – Вы не передумали?

– Нет. – Сэмпсон встал.

Парри просто кивнул. Кейнс посмотрел на Фергюсона:

– А вы?

– Я с вами, – ответил тот, непроизвольно дернув уголком рта.

Пока шли сборы, он все еще сомневался. Слишком богатое воображение – вот что его беспокоило. Годы бесцельных скитаний не до конца притупили острый ум; в глубине