Невеста бальзаковского возраста - Арина Ларина

Алексей Няндомский всегда считал, что в жизни везет сильнейшему – и для достижения цели хороши все средства. Даже те, которые – ох-ох-ох – считаются непорядочными и неэтичными. Но в итоге порядочные остаются при своей порядочности, а рисковые вроде него – при деньгах. И на этих деньгах вовсе не написано, как именно их добыли. Нет, безусловно, на открытый криминал Леша никогда бы не пошел. А так, по мелочи…

Именно на мелочи его и подловила Женя, будь она неладна. А Алексей всего-то решил слегка расширить базу клиентов. Причем не по капле, а сразу оптом, тем более что и случай подвернулся отличный – в отдел взяли новенького. Леша сразу взял над ним шефство, начал вводить в курс дела, а заодно стырил его клиентскую базу, оставив простофиле лишь несколько мелких фирмочек. После чего сел с ним проверять список, с умным видом качая головой и приговаривая: с этими мы уже работаем, и с этими, а с этими вот только начали. И все бы ничего, если бы в момент «слива» базы в кабинет не пришла Женя. Алексею бы сделать вид, что ничего не произошло – мало ли почему он в обеденный перерыв не на обеде. А он как-то сразу покраснел, побледнел, засуетился, и эта дрянь мгновенно все просекла. Моментально, даже ничего не спрашивая и не глядя на монитор.

– Ух ты, как интересно, – металлическим голосом отчеканила она, гипнотизируя согнувшегося в три погибели менеджера, задергавшегося у чужого стола. – И что мы теперь будем делать? Ай-ай-ай, Леша, нехорошо!

– Блин, Жень… – Он поперхнулся словами, вернее – их отсутствием. Это уже потом Няндомский придумал миллион вариантов, как отмазаться. Но в самый решающий момент мозг упал кверху лапками, как опрысканный репеллентом клещ.

– Ладно, я ничего не видела, – подумав, решила тогда Евгения. – Но ты будешь должен. Очень сильно должен. Ясно?

– Ясно, – кивнул Алексей. Пересохшее горло судорожно сжалось. Тогда он был готов на все. Но если б Няндомский только знал, что именно он окажется должен! А если бы он еще и узнал, что Женя понятия не имела, чем Леша занимался у стола новенького, а просто сблефовала, увидев его перепуганное, покрывшееся пятнами лицо, то и вовсе лопнул бы от злости.

– …Я тебе русским языком объяснила, она должна в тебя втюриться и не мешать мне, – отчитывала Няндомского бледная от гнева Евгения. Этот Няндомский все-все ей портил. А так отлично все было спланировано! Вечно все беды из-за мужиков. – Что, не смог эту перезрелую индюшку нормально соблазнить? Может, Леша, у тебя по мужской части проблемы? Что-то не в восторге она от тебя. Сэкономить на ухаживаниях решил? Может, тебе виагры купить?

– Да отвали ты! – вспылил Алексей. – Достала! Что смог – сделал…

– Зато я еще не все, что могла, сделала, – недобро прищурившись, напомнила Женя. – У тебя память короткая? Освежить?

– Ну что мне, насильно ее где-нибудь завалить? – взвыл Алексей. – Не хочет она! Не хочет! Я и так на нее все выходные ухлопываю. А толку – ноль. Меня девушка скоро бросит!

– А не надо тратить силы на посторонних девушек! – взвизгнула Женя. – Ты сначала дело сделай, переспи и фотки мне принеси, а потом уже занимайся своими девушками! Или хочешь остаться безработным? В конце концов, включи мозг. Меня вполне устроит качественный фотошоп. Давай, Леша, работай извилинами или чем-нибудь еще. Осчастливь эту бальзаковскую даму на Восьмое марта. В конце концов, отличный повод переспать.

– Я не могу восьмого, – взмолился Алексей. – У меня невеста!

– Ну, любовь, конечно, дороже работы. Я согласна, – кивнула секретарша, поджав губы. – Все, пошел вон.

– Женя!

– Леша! Я все сказала. Договор дороже денег. После восьмого мне твои услуги уже не понадобятся! – Евгения резко развернулась на стуле и начала копаться в папках с документами, бросив через плечо: – Всего хорошего, не надо тут топтаться.

Процедив сквозь зубы нечто явно нелестное, Няндомский вылетел из приемной, шарахнув дверью так, что тетки в соседнем кабинете дружно охнули.

Придя на рабочее место, Алексей пару минут сумрачно смотрел в стену, после чего решительно взял чистый лист и начал писать заявление об увольнении. В конце концов, не последняя контора в городе. Найдется и еще что-нибудь. К черту эту Женю с ее амбициями и интригами.

– Женя, зайдите, – буркнул шеф, пролетая мимо секретаря и роясь в портфеле. – И факс из Мюнхена занесите вчерашний, тот, где таблица.

Секретарша тут же бросилась прихорашиваться, расстегивать пуговки на блузке и параллельно искать факс.

Но все ее усилия были тщетны. Отсутствующим взглядом вперившись в заоконную даль, Богдан сунул факс в папку и задушевно попросил:

– Евгения, закажите мне столик в итальянском ресторане, помните, где мы немцев обхаживали. На Восьмое марта. И попросите, чтобы не в центре зала по возможности.

– С кем пойдете? – вспыхнув, не удержалась от вопроса Евгения.

Он оторопело сфокусировался на ней, попал взглядом в декольте, смешался и буркнул:

– Ну… вы вообще… Какая разница? С женщиной.

Издав нечленораздельный звук, секретарь выплыла из кабинета.

– И кофе мне сделайте! Пожалуйста! – несколько обескураженно крикнул ей вслед Богдан. Конечно, он не мог не видеть, что девушка ему симпатизирует, и последняя ее странная истерика, когда он заказал цветы для Насти… Правда, в тот раз Евгения очень красиво и эмоционально расписала, насколько неприятно будет другим сотрудникам столь явное выделение новенькой. Она даже какую-то психологическую базу под это подвела, устроив забастовку. Богдан запомнил, но выводов не сделал. И вот, пожалуйста, она уже позволяет себе задавать подобные вопросы! Скажите на милость! Пожалуй, пора искать нового секретаря, все же это не член семьи, нужно уметь держать дистанцию.

Кофе Евгения принесла с видом оскорбленной королевы, которую заставили прислуживать дворецкому. Чашечка, грохнутая на стол, жалобно звякнула, расплескав напиток по блюдцу.

Смерив уходившую сотрудницу долгим взглядом, Богдан что-то такое пробормотал и выпил кофе залпом. Кофе был теплый и слишком сладкий.

– Как это – в ресторан? – в сотый раз переспрашивала Настя, у которой от его предложения мысли брызнули в разные стороны и исчезли за горизонтом. В голове тихо гудела девственная пустота.

Еще пять минут назад она мучительно переживала новость о том, что Алексей увольняется – народ почему-то считал своим долгом зайти к ней в кабинет и посочувствовать, словно у переводчицы скончался любимый хомяк или поцарапали машину. А вдруг это из-за нее? Ведь не зря же люди таскаются с этой вестью именно к ней. Еще утром она мучительно пыталась придумать, куда деть себя на Международный женский день, будь он неладен! Это не праздник, а какое-то проклятие и без того обиженных судьбой одиноких женщин. И вдруг все проблемы решились разом. Алексей больше не будет донимать ее невнятными ухаживаниями, и нашелся кавалер, который пригласил ее в ресторан. Но любое решение жизненно важной задачи хвостом тащит за собой новые проблемы. Во-первых, это приглашение никак не решало вопроса с ночевкой. А во-вторых, приглашал Настю не кто иной, как будущий отец будущего Лизкиного ребенка, а по совместительству чужой жених. И еще неизвестно, чьим именно женихом он числился в реальности!