Эволюционирующая Бездна - Питер Гамильтон

Переходя от одной группы к другой, она то и дело пробовала новую еду и пила вино. Много вина. Оно опьяняло, но ничуть не затуманивало восприятие – наоборот, ее впечатления становились более яркими и отчетливыми. Танец в компании десятков сильфенов следовал за танцем, пока у нее не начала кружиться голова, а ноги не задрожали от усталости.

Она понимала, что поддалась безумному веселью чужаков, что должна добраться до какого-нибудь из миров Содружества и что-то предпринять, раз уж получила такое наследие. Но в то же время чувствовала, что поступает правильно. Ее разуму и телу просто необходимо было восстановиться после тяжелых переживаний, а завораживающее веселье праздника подходило для этого как нельзя лучше. Сильфены таким необычным способом помогали ей, показывали, что она не одинока, укрепляли ее связь с их благословенным Исток-островом.

После целой вечности танцев и прогулок по лагерю она сказала, что должна присесть. Она знала, что сильфены не говорят ни на одном из наречий людей, и даже не интересуются ни одним языком, кроме своего собственного, состоящего из трелей, воркования и пения, который поддавался лишь очень приблизительному толкованию. Эксперты Содружества, изучающие блуждающих между мирами чужаков, плохо понимали природу их эксцентричности. Ученые объясняли ее различием в нейронных процессах, недоступным разуму человека.

Но сильфены отлично поняли ее слова и проводили к одному из радужных шатров, где она обнаружила целую гору подушек. Она с облегчением растянулась на них, а шесть или семь сильфенов расселись вокруг, чтобы за ней поухаживать. Она без возражений подчинилась роскоши их заботы. С нее сняли ботинки, и тотчас раздался хор сочувственных, почти человеческих причитаний при виде искусственной кожи, нанесенной на стертые ноги. Сильные пальцы начали массировать ее плечи и спину. Физиология сильфенов отличалась от человеческой, но они явно знали, как обращаться с суставами и мышцами людей. Затвердевшие узлы в мышцах стали быстро размягчаться, и Араминта застонала от удовольствия. А снаружи продолжался праздник, и она была этому рада. Одна из женщин подала бутылочку из золотистого хрусталя. Араминта выпила. Жидкость оказалась освежающей, как вода, прохладной и наполненной множеством пузырьков. Еще двое сильфенов принесли блюда с их вкуснейшей едой.

– С этим не сможет сравниться ни один клуб Колвин-сити, – произнесла она, удовлетворенно вздыхая.

– Конечно, не сможет, – раздался ответ на английском языке, сильно искаженном акцентом.

Араминта вздрогнула от неожиданности и перевернулась посмотреть на говорившего.

Три добровольных массажиста прекратили свои манипуляции и расселись вокруг нее в кружок. В шатре стоял сильфен с большими кожистыми крыльями. Еще у него был длинный хвост, покрытый темной чешуей, который подергивался из стороны в сторону, словно от возбуждения.

Его облик отозвался в памяти Араминты – подобное существо тоже встречалось в легендах древних людей, но не в самых приятных.

– Кто ты? – выпалила она. – И почему у тебя немецкий акцент?

– Потому что он идиот, – ответил другой сильфен, – и ничего не понимает в нашей психологии.

Араминта опять вздрогнула и смутилась, чувствуя себя глупо. Сверху вниз на нее смотрел еще один сильфен, одетый в медно-красный балахон с черным поясом. В его рыжеватых волосах на висках виднелись седые прядки. Хвост он держал неподвижно, изогнув так, чтобы он не касался земли.

– Эй, заткнись, – буркнул первый сильфен.

– Я прошу прощения за своего приятеля, – заговорил второй. – Я Брэдли Йоханссон, а это Облачный Танцор, сильфены провозгласили его другом людей.

– Э… – только и сумела выдавить из себя Араминта.

– Да, я рад нашей встрече, девочка, – произнес Облачный Танцор.

– Э-э, – снова промямлила она. – Брэдли Йоханссон – это ведь человеческое имя.

– Да, я был человеком. Довольно давно.

– Был?..

Он приоткрыл круглый рот, и затрепетавший внутри тонкий язычок воспроизвел звук, напоминающий человеческий смех.

– Это длинная история. Когда я был человеком, я считался другом сильфенов.

– Ох. – В ее памяти всплыли уроки истории, ассоциировавшиеся с ненавистным мистером Дрикселем. – Я слышала о Брэдли Йоханссоне. Вы воевали против Звездного Странника. Вы спасли нас всех.

– Ого, братец, – воскликнул Облачный Танцор. – Спасибо, дочь друга. Теперь к нему лет десять невозможно будет подступиться.

– Я внес свой вклад, – скромно ответил Брэдли Йоханссон.

Его хвост при этом заметно дернулся.

Араминта села на подушки и подобрала ноги. Она испытывала радостную уверенность в том, что сейчас получит ответы. Много ответов.

– Как вы меня назвали? – спросила она.

– Он упомянул о твоей прославленной прародительнице, – ответил Брэдли Йоханссон.

– Меллани?

Может у нее разыгралось воображение, но Араминта была уверена, что при звуке этого имени пение за стенами палатки зазвучало более торжественно.

– Да, о ней, – подтвердил Облачный Танцор.

– Я никогда с ней не встречалась.

– Каким-то людям везет больше, другим – меньше. Такова ваша жизнь.

– Она теперь тоже сильфен?

– Хороший вопрос. Зависит от того, как понимать идентичность личности.

– Это… это какой-то экзистенциализм.

– Конечно, девочка, мы мастера экзистенциализма. Да ведь мы изобрели эту концепцию задолго до того, как ваша ДНК выбралась из моллюска.

– Не обращай на него внимания, – сказал Брэдли Йоханссон. – Он всегда такой.

– Почему я оказалась здесь?

– Тебе нужен ответ с точки зрения экзистенциалиста? – поинтересовался Облачный Танцор.

– Не слушай его, – посоветовал Брэдли Йоханссон. – Ты оказалась здесь потому, что это, строго говоря, твоя вечеринка.

Араминта повернулась и выглянула в проем между полотнищами: на берегу залива продолжался красочный праздник и сильфены неутомимо пели и танцевали.

– Моя вечеринка? Почему моя?

– Мы чествуем тебя. Мы хотим встретиться с тобой, почувствовать тебя, узнать тебя, дочь нашего друга. Таковы сильфены, мы впитываем впечатления.

– Разве я достойна чествования?

– Это будет ясно лишь спустя некоторое время.

– Вы говорите о Бездне.

– К сожалению, да.

– Но почему я? Почему я связана с Небесным Властителем?

– Ты связана с нами, и ты знаешь.

– Да, я знаю. Это из-за Меллани, да?

– Да, ты дочь нашего друга, и потому ты тоже наш друг.

– Магия в нашей семье передается по женской линии, – негромко сказала Араминта.