День гнева - Ольга Герр

- Конца света? - повторила Ева. История обретала смысл.

- Да, - кивнул Рома. - Братство хранит древнюю тайну: придет время и на земле родится тот, которому будет дана великая власть повести за собой демонов. Наша цель − остановить зло. Долгое время это была лишь легенда, пока не появилась ты. Мои родители должны были присматривать за тобой, но демоны убили их. Тогда их миссия перешла ко мне.

Ева отстранилась от того, кого еще днем считала другом. Кто этот человек? Была их дружба настоящей или она прикрытие для слежки за ней? А ведь она верила Роме, как никому другому!

Она соскользнула с пуфика и попятилась. Рома следовал за ней, уговаривая:

- Я всегда был на твоей стороне. Я хочу помочь тебе.

- Помочь мне? Но в чем? Может быть, умереть? - всхлипывая, спросила Ева.

- Нет, разумеется, нет. Как ты могла это подумать?

- Что еще мне думать? Разве моя смерть не единственный способ остановить зло?

Ее заявление обескуражило Рому. Он прекратил наступление и с обидой посмотрел на нее.

- Все эти годы мы были близкими друзьями. Я привязался к тебе. Ты действительно считаешь, что я в силах причинить тебе вред?

- Я ничего не понимаю.

Ева прислонилась к стене. Куда легче было стоять, чувствуя опору.

- Послушай, - Рома взял ее за плечи и встряхнул. - Я вытащу тебя из передряги. Тебе не обязательно участвовать во всем этом. Кое-чем ты отличаешь от других всадников. У тебя есть право выбора.

- Что это значит?

- Они тебе не сказали? - удивление Ромы сменилось циничной усмешкой. - Ну, конечно! Им без тебя никуда. Они будут лгать тебе до последнего. Вся прелесть в том, что тебя никто не может заставить совершить то, чего ты не хочешь. Ты должна сделать самостоятельный выбор.

- Если я решу оставить все как есть, что будет со мной? - Ева подалась вперед в ожидании ответа.

- Ничего, - отпустив ее плечи, он развел руками. - Ты будешь жить, как все обычные люди.

- Но Сергей сказал, если я не впущу Тьму, то погибну.

- Ложь, - Рома говорил убедительно. - Если не впустишь Тьму, ты останешься человеком. Вот и вся разница. Но с Тьмой внутри нельзя будет повернуть назад.

Ева часто заморгала. Никому нельзя доверять - первое, что она вынесла из разговора. Все говорят исключительно то, что им выгодно и ни слова сверх того. Даже Макс! При мысли о Максиме засосало под ложечкой. Почему он скрывал правду? Его предательство ударило больнее всего.

- Пойдем со мной, - Рома протянул руку. - Я отведу тебя в братство. Там демоны до тебя не доберутся. Ты будешь в безопасности.

- И что потом?

- Потом ты будешь вольна делать все, что пожелаешь. Надо только разобраться с Сергеем.

Ева оглянулась. В этой комнате прошло ее детство. Все приятные воспоминания связаны с ней. Бывало, Ромка влазил к ней в окно по тополю, они жевали чипсы и смотрели телик ночь напролет. В обнимку с подушкой она любила устроиться на подоконнике и читать книги. На пуфике перед трюмо готовилась к первому в жизни свиданию, а Рома, развалившись на кровати, сопровождал ее действия едкими комментариями. Рома, как и эта комната, неотъемлемая часть ее жизни. Он всегда был рядом и присутствует почти во всех ее воспоминаниях. Кому ей довериться, если не другу детства?

- Хорошо, - согласилась Ева. - Я пойду с тобой.

Виктория надеялась, что Рому поймают, но она не учла, что у него в помощниках будет Ева, способная с завязанными глазами найти выход из особняка и ни разу при этом не оступиться. Держась за руки, они, минуя скрипучие половицы, прокрались на первый этаж, словно взломщики. Преодолев лестницу, свернули к библиотеке. В коридоре было темно, как в пещере, но для Евы темнота перекочевала из врагов в союзники.

Ковровая дорожка заглушала топот, и Ева прибавила шаг. Все, что ей нужно - набраться смелости и переступить порог. Но до чего тяжело это сделать, зная, что обратно пути нет.

Что будет с Максом? Ради нее он отречется от всадников? 'Разлука - временная мера', − уговаривала она себя. Вера в это придала ей отваги.

- Куда мы едем? - Ева следила за дорогой из окна автомобиля, но кроме как на силуэты деревьев на фоне сизого неба смотреть было не на что.

С тех пор как старенький 'Фольксваген', доставшийся Роме в наследство от родителей, выехал из города, пейзаж не менялся. Трассу плотно обступил лес, вроде в мире не осталось ничего помимо деревьев, скребущих облака верхушками-пиками.

Ева поежилась и обхватила себя руками за плечи, сберегая остатки тепла. Несмотря на летнюю ночь, в салоне было прохладно. Кожаное сиденье остужало спину в местах соприкосновения с голым телом. На Еве было легкое платье с тонкими бретельками. Зря она не захватила кофту.

- Еще долго? - снова подала она голос.

Чем дальше они отъезжали от города, тем мрачнее был Рома. Он безостановочно кому-то названивал, подолгу слушал собеседника, бросая в ответ короткие 'нет' или 'да', а покончив с телефонными переговорами, ушел в себя, игнорируя Еву.

Она тронула Рому за предплечье. Он дернулся, чуть не загнав 'Фольксваген' в кювет, выкрутил руль в последний момент и посмотрел на нее так, словно только сейчас заметил ее присутствие.

- Нам далеко ехать? - повторила она вопрос.

- Нет, - Рома покачал головой, - мы почти на месте.

Он едва договорил, как деревья расступились, будто ряды солдат перед военачальником, и ночную тьму рассеяли далекие огни. Автомобиль несся, взрезая сумрак, им навстречу, точно космический корабль к звездам. Вскоре Ева разглядела: огни - свет в окнах двухэтажного здания.

'Фольксваген' лихо притормозил перед крыльцом, где их уже ждали. Ева насчитала в толпе встречающих около десятка крепких мужчин. Хмуря брови, они изучали автомобиль, примеряясь, как выкурить ее оттуда. Можно подумать, Ева была моллюском, которого надо извлечь из уютной раковины. Не такой встречи она ожидала.

Рома, выйдя из машины, перекинулся парой слов с седым мужчиной. Выглядел он при этом расстроенным и избегал смотреть в сторону 'Фольксвагена', нарочно повернувшись к нему в пол оборота. По напряженной позе друга Ева поняла, что их план провалился.

Первым ее побуждением было схватить сотовый, забытый Ромой на водительском сиденье, и позвонить Сергею. Он один в силах вытащить ее из переделки. Но не успела она протянуть руку к заветному телефону, как дверь с ее стороны открылась, незнакомый мужчина заглянул в салон и грубо приказал:

- Выходи!

Ева оцепенела. Мышцы рук и ног не слушались. Она в упор таращилась на незнакомца, будучи не в состоянии пошевелиться. Мозг, как жвачку, давно потерявшую вкус, пережевывал мысль: Рома − предатель! Он завез ее неизвестно куда и бросил на растерзание чужим людям. Одному Богу известно, что они с ней сделают.