Невеста принца и волшебные бабочки - Любовь Черникова

Тем временем мой воин безрассудно влетел в целую стаю волков и, приняв человеческое обличье, закружился в последнем танце. Его мечи со свистом рассекали пространство, сея смерть. Было видно – долго ему не продержаться, и он к этому готов.

Первым делом следовало снять с парня насевших хищников.

Вот тут-то и начались сюрпризы.

Меня слишком быстро заметили, пришлось действовать, отражая яростные атаки сменяющих друг друга культистов. Прорываясь вперед, привычно вызвал эмпатию, направленно воздействуя на разум животных, успокаивая, аккуратно снимая наведенные узы подчинения. Обычно этого хватало, чтобы звери пришли в себя и вернулись в Чащу, ослабив группу фанатиков.

Животные не послушались, но хотя бы отстали от Мателя. Мысленно приказав парню отступать, краем глаза отметил, как тот, приняв ипостась, рванул в сторону защитного периметра, обдав меня чувством благодарности.

Не стоит, Матель… В следующий раз, я так же легко пожертвую тобой, во имя Империи…

Культисты то наседали толпой, заставляя яростно рубиться, то слаженно отходили в стороны, направляя вместо себя животных. Я, не желая им вредить, вынужден был менять стиль боя, уворачиваясь от когтей и зубов. Усугубляло ситуацию и разнообразие видов: рыси, ловчие кошки, волки. Даже пяток медведей, хотя этих контролировать сложно.

Приходилось туго. Избрав новую тактику, прыгнул тенями в сторону и направленными ментальными ударами расправился с хищниками по одному. Так животные не погибнут, и когда придут в себя, их придется подчинять заново. Надеюсь, к тому времени будет некому…

Прием пришлось повторить несколько раз. Стало полегче, но странности на этом не закончились. «Погонщики», сообразив что к чему, поняли, что так скоро лишатся своей армии, и, отозвав оставшихся в строю животных, вступили в схватку сами. Впервые среди них мне встретились столь серьезные противники. Все бугаи как на подбор. Давно я не чувствовал себя мелковатым.

Страхолюдные шлемы-маски из звериных черепов скалились выбеленными клыками. Наброшенные на плечи шкуры реликтов на деле были отличной защитой. Вплетенные в волосы перья при необходимости заменяли клинки, набедренные повязки и пластины хитиновой брони, прикрывающей уязвимые места. Изогнутые на концах ритуальные клинки и исписанные кровавыми символами тела блестели в неверном свете, который испускала сама Чаща.

К слову, в Чаще редко бывает по-настоящему темно. Растения, насекомые, грибы источают мягкое сияние, достаточное, чтобы обычный человек решил, что это волшебная сказка. Парни, напротив, слаженно замахнувшиеся на меня внушительными секирами, явно явились из другой. Будь я изнеженной девицей, запросто принял бы их за тех самых лесных бесов, намерения которых не принято упоминать в приличном обществе.

По-моему, эти ребята хотели сотворить подобное со мной, а потому, Верд Аллакири, придется показать все, на что способен, если не хочешь, чтобы твоя отрубленная голова наблюдала мертвыми глазами, как этот вот «красавчик» имеет твой зад.

Доказывая, что не зря ношу два клинка за спиной, завертелся, отражая удары. Между делом вызвал Эллэ:

– Райд?

Замком и близкий друг понял меня без лишних слов. Ему было достаточно легкой мысленной окраски, чтобы правильно просчитать ситуацию.

– Готовность две минуты. Идем, командир. Держись!

– Поторопитесь, – прорычал я уже вслух.

В следующий миг я едва увернулся от взвизгнувшей около уха световой плети. Замешкайся хоть на долю секунды, и у меня больше не было бы левой руки.

Успел.

Прыгнув тенями за спину противника, я снес ему голову, но едва не лишился своей. Спас оборот, позволив увернуться и сделать передышку длиною в пару вдохов.

Это что было? Среди фанатиков – сияющие?! Или просто раздобыли артефакт?

В последнее время оснащенность культистов настораживала, они давно превратились в серьезную организацию с неплохим финансированием. А как еще это объяснить? Нужно обратить внимание лорда Сатема. А лучше взять и допросить языка для начала, но проклятые ублюдки дохли мгновенно и мучительно, стоило их пленить. Видимо, этим и объяснялась отчаянная храбрость, с которой они бились.

Клыками разорвав глотки еще двоим, испытал то самое чувство, когда по броне скрежещет металл вражеского клинка.

Время мечей!

Приняв свое обличье, схлестнулся с двумя, но, допустив ошибку, почти сразу потерял один клинок. Недолго думая, воззвал к теням, не считаясь с расходами энергии. Чувствуя, как руку сводит холодом, пока в ней сплетается новый – магический.

Неважно!

Сейчас значение имеет лишь моя жизнь, шансы сохранить которую стремительно падали с приближением трех реликтов – пары огромных волков-раал’гаров и медведя-доор’кана.

Лесные бесы вас дери, этого-то как?! Подчинить такого монстра ни один друид не рискнет в здравом уме.

Тени еще не застыли, а я уже отбивал удар еле успевшим принять окончательную форму клинком. Рука отозвалась стылой болью, заставив скрипнуть зубами.

Держись, Верд, придется поднапрячься!

С трудом отбросив громадную секиру, сделав рывок, поднырнул под руку противнику – вот же здоровый попался урод! Ударом локтя в район поясницы безошибочно нашел ту самую точку и, вложив добрую порцию теневой энергии, сломал гиганту позвоночник. Круто развернувшись, клинком распорол брюхо подоспевшему на помощь второму.

Готовы! Ох и попили кровушки, суки!

Откатом навалилась слабость. Все же я не полноценный теневик, а так…

– Райд?!

– Двадцать секунд, командир!

Оборот.

Волчьи лапы понесли по широкой дуге. Лечу, распластавшись вдоль земли, чувствуя, как шевелится шерсть и очередью стучат над головой по древесным стволам световые болты.

Арбалет-автомат?! Час от часу не легче!

По спине пробежал холодок. Повезло, что его не использовали ранее. Боялись задеть своих?

Наперерез бросились реликты. Я на ходу принял вторую ипостась.

Один раал’гар против двух, да еще и здоровенного доор’кана вдобавок? Мягко говоря, нечестный расклад. Хорошо, что у меня все же есть преимущества: я – человек. И я думаю как человек, а реликты – всего лишь животные. Было и еще одно – во второй ипостаси я снова могу ходить тенями, за что меня и прозвали Теневым волком.

Первый волк-реликт вырвался вперед. Мы взлетели в прыжке, готовые вцепиться друг другу в глотки. Уже чувствуя тепло и энергию жизни, исходящую от его мощного тела, вдохнув густой мускусный запах хищника, я внезапно для противника исчез. Чтобы тут же появиться, развернувшись для атаки еще в том самом «нигде», у него прямо под брюхом, вонзая двадцатисантиметровые клыки в незащищенное горло.

Реликтов не принято убивать просто так, но что мне было делать? В честном бою здесь не победить.