Лицо отмщения - Владимир Свержин

Глаза лисовского собеседника вспыхнули тем нездоровым блеском, который для Сергея был чем-то вроде зеленого огня на светофоре.

— Про то, шо здесь неподалеку корабль затонул, слышал?

— Слышал, — разочарованно вздохнул херсонит, — да только что толку — все, что на нем было, — собственность императора, а с ним лучше шутки не шутить.

— Вот как позовут тебя, голуба, к нему на рюмку фалернского, так и не шути, а сейчас внемли мне, ибо то, шо ты трешь мне тут о кодексе Юстиниана, так я больше уже забыл, чем ты за всю жизнь знал. Корабль и все, шо на нем, — собственность императора, тут шо да, то да. А то, шо вне корабля, — это имущество Нептуна, или, если тебе больше нравится, Посейдона.

— Он что же, вне корабля? — сбиваясь на шепот проговорил потенциальный вкладчик.

— Посейдон?

— Сундук.

— Ага. — Лис жестом фокусника достал из рукава свеженарисованную картинку с выдающимся далеко в море мысом, дужками волн и противонаправленными дужками чаек. — Вот здесь все зафиксировано.

— Я знаю это место! — просиял незадачливый охотник за сокровищами.

— Ну так и я теперь знаю, — хмыкнул Лис. — Я ж тебя не красотами природы зову полюбоваться. Где корабль лежит, ты и без меня найдешь. Можешь там попробовать понырять, а я посмотрю, как быстро здесь отыщутся охотники разрисовать твой филей в красную полоску. А вот здесь, — потряс Лис вновь крымским пейзажем, — все зафиксировано, широта, долгота, магнитное склонение, длина тени солнца в безлунную погоду, количество шагов от берега в метрической системе координат, ну и, понятное дело, глубина и водоизмещение в литрах. А поскольку ты ни фига не шурупаешь в коде да Винчи и в недовинченном коде тоже, то шансов добраться до искомого сундука без моих разъяснений, конечно, ноль целых, ноль десятых. — Сергей аккуратно свел большой и указательный пальцы, демонстрируя искомую цифру. — Если хочешь, я тебе даже отдам этот пергамент — ищи, действуй.

— Да что тебе нужно-то?

— Я не понял, у меня шо-то с дикцией? Мой дорогой абориген! Я хочу заключить взаимовыгодную сделку. Поскольку из-за внезапного утопления вышеуказанного корабля я, опять-таки внезапно, лишился целого состояния, а теперь, когда дромон очутился на дне, мое состояние еще и перешло в собственность императора, я хочу быстро поправить свои дела. Денег у меня почти нет, зато есть ценная информация, так шо не надо щуриться, в смысле крысятничать. Все по-братски. Тебе — сундук, мне — одна маленькая, но очень ценная для меня вещица. Согласитесь, уважаемый, это очень серьезный доход за те смешные деньги, которые понадобятся для экспедиции. Примерно сто золотых. Ну, с тем, шо я расскажу, нарисую, как организовать подъемные работы — сто пятьдесят. И сегодня же мы выступаем.

— Отчего ж так много?

— Много?! Прости, роднуля, я ошибся, я зря потратил время, возвращайся в церковь, проси Всевышнего послать тебе более удачный случай. Если такое вдруг стрясется, я оставлю адресок — черкни письмо.

— Но ведь сто пятьдесят золотых!

— Сундук с дарами Великому князю Киевскому, архонту Григорию, местным вождям плюс оборудование для подъема затонувших грузов, плюс конфиденциальная информация, плюс страховка на предмет внезапного банкротства, плюс НДС и отчисления в пенсионный фонд. Честно сказать, я чувствую себя обделенным. Сто семьдесят пять золотых.

Внутри херсонита что-то булькнуло.

— А… что за вещица? — Он попытался сменить тему разговора, однако увлеченная лисовским прожектом мысль никак не могла отвлечься от вожделенного сундука.

— Шо-то я не врублюсь. — Лис нахмурил брови. — Эт ты и впрямь такой глупый или меня за дурака считаешь? Будь скромнее! Ты получишь сундук, полный сокровищ, а я — одну маленькую вещицу. Шо, честное слово, за детское любопытство?

— Так ведь мало ли…

— Шо, тебе все мало? Денег у тебя мало, сундука, под завязку набитого золотом и драгоценностями, опять мало. Соображаловки мало, так это точно. Я пойду, не грусти, вспоминай меня. Я верю, шо в этом городе найдется хоть один разумный человек с деньгами, которого подобное дельце заинтересует.

— Нет, постой! — Собеседник ухватил Сергея за плечо.

Лис без труда вышел из захвата и помахал рукой, цитируя:

— «Была без радости любовь, разлука будет без печали!»

— Нет, я в деле!

— То есть цена в двести золотых тебя устраивает?

— Было ж сто семьдесят пять!

— А мои непролитые слезы? Мое убитое здоровье и пальцы, которые дергаются вот так вот. — Лис радостно продемонстрировал, как именно дергаются пальцы. — При одном упоминании о ведении дел в Херсонесе!

— Хорошо, пусть будет двести, но ты говоришь, что там за штуковина в пурпуре.

— Вот ты нудный, это что-то! Роднуля, может, тебя еще усыновить?

— Двести десять.

— И запасные крылья для ангела.

— Двести двадцать пять.

— И поцелуй в лобик на ночь. Уважаемый, о чем мы торгуемся? Я же сказал, святое не продается.

— Хорошо, назовите свою цену.

— О Господи! — Лис воздел глаза к небу, и если бы в этот самый момент Всевышний взирал на землю, то, вероятно, должен был бы констатировать, что более ехидного и глумливого взгляда ему видеть не приходилось. — Не, на шо я теряю время? Драгоценные мгновения жизни без толку рушатся в вечность!

— Хорошо. — Херсонит упер руки в боки. — Давай так. Я куплю у тебя сундук со всем тем, что там внутри, что бы там ни было.

— Тебе-то оно зачем? Это важно мне, понимаешь, мне.

— Глядишь, для чего и пригодится. — На губах вельможного торгаша появилась хищная ухмылка. — Да смотри, я в этих землях во все двери вхож, ежели со мной дела иметь не пожелаешь, никто тебе здесь не поможет.

— У-у, как мы заговорили! Ну тогда пропади он пропадом, тот сундук, те сокровища, вот тебе картинка — ищи. У меня она, — Лис ткнул себя пальцем в лоб, — вот здесь. А тебе — успехов. Гуд бай, как говорят в далекой, но от того не менее великой Британии.

— Нет, постой!

— Стою. Шо тебе это дает?

— Ты говоришь, что сундук может лежать на дне и далее, стало быть, ты все же готов отказаться от этой самой вещицы, завернутой в пурпур.

— Знаешь, как сказал во время нашей последней встречи король иерусалимский, когда ему пеняли, шо очередной поход будет стоить больших денег, «из всех голов, которые здесь имеются, важнейшая та, шо на моих плечах. Те, шо отчеканены на золоте, стоят куда меньше».

— Ладно, им, королям, виднее. Я дам тебе пятьсот, слышишь, пятьсот золотых, ты расскажешь мне, где находится сундук и как его достать, и будешь свободен, как южный ветер.

— Господи, как же ты меня утомил! Шоб я когда-нибудь еще раз… — Сергей вскинул руки в молящем жесте. — Ладно, твоя взяла. По рукам! Деньги при тебе?