Все оттенки тьмы - Питер Робинсон

— Ну, вы же не просто так меня вызвали. Не берите в голову, я уже об этом забыл.

— Я ведь знаю, как наша работа корежит личную жизнь. Иногда бывает ужасно тяжело, особенно если встречаешься с человеком не так давно.

— Разумеется, мэм.

К чему это она клонит? Бэнкс давно уже уяснил, что Жервез не стоит задавать слишком много вопросов — пусть уж лучше сама окольными путями выйдет, куда ей надо. Если ее прижать к стенке, она тут же заюлит и свернет разговор.

— Надеюсь, мы не нанесли непоправимого ущерба вашим отношениям с обворожительной Софией, — продолжала вещать Жервез.

— Нет, что вы.

— Как, кстати, у нее дела?

— Чудесно, мэм.

— Хорошо, очень хорошо. Прекрасно. Вы, наверное, удивлены, зачем я вас задержала?

— Если только самую малость, мэм.

— Ах, вы всегда так остроумны, — восхитилась Жервез. — Но теперь я скажу серьезно… э-э-э… Алан… Я бы хотела искупить свою вину. Как вам это понравится?

— Искупить вину? За что, мэм? — Бэнкс нервно сглотнул.

— За то, что лишила вас части отпуска, разумеется. За что же еще?

— Благодарю вас, — кивнул Бэнкс, — но это совсем не обязательно. Все хорошо.

— Но нет предела совершенству, не так ли?

— Наверное.

— Точно-точно. Так вот, я бы хотела, чтобы вы продолжили свой заслуженный отдых. Как насчет недели?

— Что, вы отпускаете меня на всю следующую неделю?

— Да. Инспектор Кэббот и сержант Джекмен займутся той поножовщиной в Истсайд-Истейте. Я выделю им в подмогу Гарри Поттера. Мне кажется, он уже более-менее освоился. Как вы считаете?

— Из него выйдет хороший коп, — сказал Бэнкс. — Но…

— Никаких «но», — замахала руками Жервез. — Прошу вас. Даже настаиваю. Почему бы вам не насладиться остатком отпуска? В конце концов, вы его заслужили.

— Знаю, мэм, но…

— Никаких «но», — сказала Жервез, вставая. — Можете идти. Это приказ, — добавила она и вышла из конференц-зала. Оставшись в одиночестве за длинным блестящим столом, Бэнкс никак не мог осмыслить, что же, черт возьми, сейчас произошло.

— Ну, что скажешь?

В антракте в театральном буфете было жарко и шумно. Бэнкс почувствовал, что на затылке выступил пот. Они с Софией стояли у большого, до пола, окна и смотрели на Маркет-стрит, залитую светом фонарей. Вот прошла влюбленная парочка, держась за руки. За ними проследовал мужчина с таксой на поводке, остановившийся на секунду, чтобы собрать темную кучку в пакетик. Пробежали, цокая каблуками и держа в руках воздушные шарики, три девушки в мини-юбках и с ушками Микки-Мауса на головах — похоже, спешили на девичник. Бэнкс покосился на Софию. Сегодня она распустила волосы, и они волной легли ей на плечи, оттеняя мягкий овал лица, оливковую кожу и темные греческие глаза. «Как же мне повезло», — уже не первый раз за эти месяцы подумал Бэнкс.

— Хм, — хмыкнула София, пригубив красного вина, — скажу честно: это не Лоуренс Оливье.

— А чего ты от них ожидала?

— Ну, свет поставлен удачно, все эти световые контрасты вполне к месту. Но вообще мне не очень сама идея переложить Шекспира в духе немецкого экспрессионизма.

— Мне тоже, — согласился Бэнкс. — Я все жду, что из-за кулисы выпрыгнет Носферату и начнет размахивать длиннющими когтями.

София рассмеялась:

— А ведь в те времена все должны были быть крошечного росточка.

— И с пухлыми задами, судя по их одежде, — добавил Бэнкс.

— Наверное, забавно они смотрелись, ковыляя по дворцу. А если серьезно, мне все это даже нравится. Я уже давно не ходила на «Отелло». Если вдуматься, я вообще давно не видела шекспировских пьес на сцене. Прямо вспомнились студенческие годы.

— Ты изучала Шекспира?

— Да, и весьма усиленно.

— Помнится, мы читали «Отелло» на уроках английского в старших классах.

— Не самое легкое чтение в шестнадцать лет. Пьеса-то весьма взрослая, — заметила София.

— Ну, не знаю. По-моему, я даже тогда хорошо понимал, что такое ревность, — отозвался Бэнкс, вспомнив, как София сказала ему в ответ на восторженный комплимент: «Ну да, мне это говорили».

— Все равно это не одно и то же. Черт! — вскрикнула София, когда ее случайно толкнул проходящий мимо мужчина. Вино из бокала выплеснулось на кофточку. Хорошо хоть, она была темной.

— Извините, — обернувшись, мужчина улыбнулся. — Тут сегодня просто столпотворение, правда?

— Добрый вечер, мистер Ваймен, — поздоровался Бэнкс. — Давно не виделись.

Дерек Ваймен перевел взгляд на Бэнкса, очевидно только в этот момент его заметив. Бэнксу показалось, что Ваймен смотрит на него с опаской и немного настороженно. Впрочем, такое случалось и раньше, как только человек узнавал, где он работает. У всех есть свои маленькие тайны, в которые не хочется посвящать полицию: неоплаченные штрафы, марихуана в университете, недостоверные налоговые декларации, давние мальчишеские выходки в магазинах. Не важно, что именно, в любом случае человек чувствует себя виноватым. Интересно, что такого натворил Ваймен? Может, он содомит?

— Не волнуйтесь, все в порядке, — сказала София.

— Нет-нет, давайте принесу вам соду. Я настаиваю, — добавил он.

— Ну что вы, тут всего лишь капелька, да и ту уже не видно.

Все это время Ваймен бесил Бэнкса, поскольку пялился на грудь Софии. С таким видом, будто собрался вытащить из кармана платок, чтобы промокнуть едва заметное пятнышко.

— А я думал, вам некогда ходить во время спектакля по буфетам, — заметил Бэнкс. — Разве вы не должны сейчас быть за сценой, воодушевлять актеров?

— Знаете, у нас тут не так, как в футболе, — рассмеялся Ваймен. — Я не имею обыкновения в антракте вламываться в гримерку и орать на актеров. С какой стати? По-вашему, их нужно отчитать? А по-моему, они и так прекрасно справляются. — Он протянул руку Софии: — Я Дерек Ваймен, режиссер всего этого скромного действа. Мы, кажется, раньше не встречались.

— София Мортон, — ответила она. — А мы как раз хвалили ваш спектакль.

— Спасибо. Инспектор Бэнкс, почему же вы не сказали, что у вас такая обворожительная и прекрасная… э-э-э… подруга?

— Как-то к слову не пришлось, — ответил Бэнкс. — А как поживают ваша жена и детишки?

— Отлично, просто превосходно. Простите, но мне пора бежать. Я…

— Одну секунду, раз уж мы встретились. — Вытянув из кармана помятую фотографию, Бэнкс протянул ее Ваймену: — На этой неделе мы не смогли с вами связаться. Мне сказали, что вы плотно заняты в школе. Не знаете, кто этот мужчина, снятый вместе с Лоуренсом Сильбертом? Возможно, вы узнаете улицу, на которой был сделан этот снимок?