Уловка медвежатника - Евгений Сухов

* * *

Через день Краюшкин направился на Мещанскую улицу. Не без удивления отметил, что за ним на значительном отдалении продолжает вышагивать долговязый субъект. Правда, в этот раз он не очень-то и прятался и даже находил время, чтобы отпускать комплименты проходящим мимо барышням.

Краюшкин уверенно вошел в подъезд. Швейцар радушно, как старого доброго знакомого, поприветствовал Виктора Алексеевича кивком. Приободренный столь радушной встречей, он позвонил в знакомую дверь. Ждать не пришлось – дверь распахнулась с первым же звонком.

– Проходите, – произнесла горничная.

Подав девице трость и шляпу, Виктор Алексеевич вошел в гостиную.

– А мы вас ждем, Серафим Родионович, – проговорила Анна. – Пожалуйста, присаживайтесь, – предложила она свободный стул по праву хозяйки.

Краюшкин мимоходом отметил, что в этот раз на барышне было темно-фиолетовое платье, выгодно подчеркивающее ее тонкую талию и эффектно выступающую грудь. Но тотчас позабыл о прелестях хозяйки, встретившись взглядом с Макарцевым (Евдокимов сидел все в том же кресле, даже поза у него была прежней).

В ответ только вялая улыбка.

– Что вы нам скажете на этот раз?

Пожатие руки получилось столь же безжизненным.

– Вопрос решен, – энергично проговорил Краюшкин, источая самоуверенность. – Все очень просто, господа, я отправляю телеграмму в «Балтийский банк» в Санкт-Петербург, где находятся мои сбережения, о переводе одного миллиона пятисот тысяч рублей на мой текущий счет в «Императорский банк» в Москве и попрошу известить об их приходе по вашему адресу. Так что, как только деньги прибудут в Белокаменную, вы об этом узнаете раньше меня. – Улыбнувшись, добавил: – Вот мой номер телефона в гостинице, где я остановился, – набросал он несколько цифр на клочке бумаги.

Макарцев кивнул.

– Сгодится. Весьма оригинальное доказательство, а кроме того, не нужно будет так долго ждать денег.

– Вы совершенно правы, – охотно подхватил Краюшкин. – Чтобы у вас не было никаких сомнений в моей кредитоспособности, я бы предложил вам, Тимофей Иванович, сходить со мной и отправить телеграмму в банк.

– Вы меня уже достаточно убедили, – махнул рукой Макарцев. – Впрочем, разве только чтобы составить вам компанию, – поднялся он с кресла.

Ровно в час прибыл титулярный советник полицмейстер Стоцкий Дмитрий Платонович. Как всегда в безукоризненно отглаженном сюртуке, с черным галстуком, повязанным большим узлом по самой последней моде; в туфлях, начищенных до блеска; с узенькими, коротко стриженными усами на слегка вытянутом лице, он невольно производил благоприятное впечатление своей аккуратностью на всякого, кто его встречал. Спина у него, несмотря на многие жизненные коллизии, оставалась прямой и выдавала в нем армейского офицера.

Работать с ним было легко. Обладая весьма ценным качеством – держать все дела в безукоризненном порядке, – он умел прекрасно организовывать работу, едва ли не по-военному. Даже его агенты, люди чаще всего цивильные, держались в его присутствии будто первогодки на плацу.

В докладах ничего пространного, четко изложенная суть, круг подозреваемых, перспективы следствия и направление поиска возможного преступника.

В этот раз господин Стоцкий явился в приподнятом настроении. Устроившись на предложенном стуле, он раскрыл на столе кожаную папку.

– Имею честь доложить, что грабителей банка было шесть человек. – Вытащив фотографии, он аккуратно разложил их перед Виноградовым. – Двое из них проживают в Марьиной Роще, двое на Мещанской улице, один на Мясницкой и еще один, – ткнул Дмитрий Платонович в господина с отвислыми усами, – в доме Лопухина. За прошедшие несколько дней они ни в чем не были замешаны. Ведут себя крайне скромно. Ни с кем не встречаются, деньгами не разбрасываются, если и дают на чай, то в пределах разумного и безо всякого шика.

– Вы показали фотографии служащим банка?

– Разумеется. – Стоцкий поднял три снимка. – Евдокимов даже перед самым ограблением открыл счет в банке. Видимо, для того, чтобы представлять, как устроены помещения и где размещается охрана. А вот этот работал курьером и в банке бывал неоднократно. Он был опознан швейцаром, которому не однажды оставлял корреспонденцию.

– А остальные?

– Они были опознаны старшим дворником… Весьма способный малый. Думаю привлекать его к нашей агентурной работе и дальше. Он обратил на них внимание за месяц до состоявшегося ограбления, когда они, подрядившись мастеровыми, заходили в кабак. Об этом он даже написал рапорт… Три дня назад я ознакомился с рапортом, весьма толково изложено.

– Почему же тогда бумаге не дали ход? – недовольно буркнул Виноградов.

– Рапорт попал на стол коллежскому асессору Михайлову. Но тот посчитал, что дело несерьезное. Я уже имел с ним беседу.

– И что же он вам ответил?

– Сказал, что старший дворник такие рапорты ему пишет едва ли не ежедневно, а потому у него не было времени и людей, чтобы проверить указанные факты.

– Не было… А вот теперь мы расплачиваемся по его халатности.

– Григорий Леонидович, может, стоит произвести арест мазуриков? – Стоцкий уложил фотографии обратно.

– Ни в коем случае! Сначала мы должны вернуть деньги и арестовать главных организаторов, после чего можно будет приниматься и за остальных. Ладно, ступайте, голубчик!

Едва Стоцкий ушел, как задребезжал телефон. Подняв трубку, начальник сыскной полиции произнес:

– Виноградов у аппарата.

– Григорий Леонидович, это Краюшкин беспокоит.

– Ну наконец-то! Что у вас там? Телеграмму передали?

– Да, сделал все в точности. Телеграмму отправил.

– Вас кто-нибудь сопровождал?

– Увязался господин Макарцев… Но, кажется, все обошлось. В почтовом отделении нас приняли весьма любезно, так что он ничего не заметил.

– Прекрасно!

– Осталось ждать подтверждения перевода.

– Не беспокойтесь. Все будет как надо. Сейчас вам самое главное – набраться терпения и хладнокровия.

– Мне бы хотелось с вами встретиться.

– Я же сказал – никаких контактов! – строго напомнил Виноградов. – Дело может сорваться из-за малейшей случайности.

– Я все понимаю.

– Чего же вас тогда беспокоит?

– Порой мне не нравятся их взгляды.

– Пустое! – буркнул Виноградов. – Вы становитесь очень мнительным. В вашем положении может показаться все, что угодно. А подтверждение перевода вы получите уже завтра.

Закончив разговор, Григорий Леонидович повесил трубку. Посмотрел на часы – без четверти четыре. Самое время, чтобы наведаться в почтовое отделение.