Юджин - повелитель времени. Книга 4. Все женщины - химеры - Гай Юлий Орловский

Пейзаж мимо проносится такой мирный, пасторальный, не верится даже, что кто-то кого-то обижает вообще, ну там жабы едят комаров или рыбы червяков.

Люди тем более обходятся без насилия, преступность давно искоренена или почти искоренена. При таком всесилии техники, что видит каждого и предупреждает полицию, как только кто-то возьмет нож и пойдет к входной двери, преступления пресекаются обычно до того, как их совершат.

Но это, конечно, на массовом уровне, что самое главное. В массе своей преступления совершались людьми, так сказать, массовыми, простыми, потому преступления квалифицировались как бытовые, иногда как хулиганство, но из-за обилия видеокамер на улицах уже невозможно кого-то ударить и суметь скрыться. Портреты мгновенно разлетятся по всей округе, и не только портреты, но и точный адрес проживания, где у кого бывает в гостях…

Сперва преступность сократилась в разы, а потом вообще ее почти искоренили. Осталось это вот «почти», что подразумевает оснащенность преступников не меньшую, чем у правоохранительных органов.

Конечно, не только оснащенность, но и квалификацию. Компьютеризация и робототехника пришли и в охранные системы, заменив людей в том возрасте, когда у них полно силы и желания пользоваться своими навыками.

Потому тот, кто живет в простом быту, скажет с уверенностью, что преступность искоренена полностью, а тот, кто работает с такими вот корпорациями, где огромные деньги и власть, о которых и не мечтают президенты стран, будут думать с ужасом, что везде преступность, стрельба, кражи чипов, подставы, предательства…

Я задумался. Стрельба и попытка похитить чип уже были, а вот подставы и предательства… наверное, еще впереди.

Мариэтта сказала быстро:

- Вот там у столба останови!

Я спросил с подозрением:

- А ты на какую разведку работаешь?

- Останови, - потребовала она, - и не умничай.

- Ну вот, - сказал я с обидой, - последнее отнимаешь…

Я коснулся пальцем сенсора, указывая, где подать к обочине и остановиться, броневичок принимает голосовые команды только от своего хозяина, ныне оставшегося мертвым там, среди полицейских, сейчас он послушно, хоть и нехотя, свернул и остановился.

С той стороны на большой скорости подлетел полицейский автомобиль, вроде бы обычный, даже с мигалкой, но я ощутил по длине тормозного пути, что весит как танк.

Выскочили трое в бронежилетах, одного я узнал сразу, капитан, который пришел нам на помощь в заброшенном заводе и который воссоздавал мой победный путь из особняка магната.

Он с ходу заглянул встревоженно в окно со стороны Мариэтты, лицо напряглось.

- Да у вас тут все в крови!…

- Это не мы, - ответила Мариэтта.

Он стегнул по мне острым взглядом.

- Ну да, конечно, если здесь этот… Евген, то да, еще бы…

- Остальные на сорок втором километре и не доезжая Люберец, - отрапортовала она.

- Трупы?

Она сказала едко:

- Если там был наш неуловимый Евген, то кто еще?

Я запротестовал:

- Что вы из меня какого-то Чикатилу делаете? Я смирно прятался и дрожал, прятался и дрожал! Мы, эстеты, не выносим общую человеческую грубость. Я уже трансгуманист, живу будущим бессмертием, а вы меня убить хотите!

Капитан кивнул, сказал Мариэтте:

- Как я понимаю, на этот броневичок, замаскированный под рядовой автомобиль, зачем-то напали боевики. Но, как только увидели нашего Евгена, все тут же перебили друг друга!

- С вами хорошо работать, капитан, - сказала она, - всегда в самую точку!

Он повернулся ко мне:

- А куда делись водитель и охрана?… Мариэтта, он в чем-то признался, пока вы сидели рядом?

Она пожала плечами.

- Послушать Евгена, они не то сами застрелились, не то убились о деревья, там их много. На месте происшествия сейчас наверняка специалистов, как муравьев, но можете и вы полюбопытствовать.

Еще двое подошли и внимательно слушали. Одного я тоже узнал, был тогда в ангаре, он посмотрел на меня и сказал мрачно:

- Надо бы его послать на границу Ирана и Саудовской Аравии. Пусть они, глядя на него, друг друга перебьют, а мы туда сбегаем и захватим нефть.

- Что нефть, - сказал второй, - там Кааба, главная ценность…

- А я бы выгреб сокровища султана, - сказал первый мечтательно.

- Я бы его гарем… Там одни фотомодели!

Мариэтта посмотрела на них исподлобья.

- А вы зря хихикаете. Если у него такая мутация, что вокруг люди начинают ссориться и убивать друг друга?… Сейчас вот начнете, кто за нефть, кто за баб…

- А ты достанешься победителю, - подытожил капитан и оглянулся на меня. - Кто бы подумал, какие теперь победители!

Спецназовец, напротив, внимательно посмотрел на Мариэтту.

- Я тоже хочу быть победителем.

- И я, - сказал второй. - Доставай пистолет.

Капитан рявкнул строго:

- Тихо! Кто знает, вдруг это правда. И мы все передеремся. Мигом в машину! Надо самим посмотреть на место схватки. Эксперты экспертами, но мы тоже не лыком шиты.

Мариэтта кивнула, я ткнул пальцем в лобовое стекло экрана, подтверждая заданный маршрут. Автомобиль с облегчением понесся в направлении родного стойла, где тепло, уютно, не стреляют и много вкусного водорода.

Контроль управления автомобилем перехватили, едва мы показались на горизонте, а когда на большой скорости подкатили к головному входу «Скальгрима», где броневичок встал как вкопанный, из здания высыпала целая группа сотрудников.

Впереди с распахнутыми объятиями сам менеджер, принимавший меня на работу, весь сияющий и радующийся так, словно это он основал «Фейсбук».

Он обнял меня на краткий миг и провозгласил громко:

- Видите, недаром я сделал ставку на него!… Он довез чип, который наверняка перехватили бы конкуренты, отправь я с другим курьером.

Сотрудники кричали «виват» и хлопали в ладоши, а я спросил с неловкостью:

- Спасибо, спасибо… Но неужели все так серьезно?

Он вздохнул, ответил несколько театрально и явно

рассчитывая на слушающих:

- Официально, конечно же, конкуренты такое не делают. Просто напали какие-то бандиты. Но этот чип обязательно оказался бы у конкурентов.

- Даже если действительно просто бандиты?

Он кивнул.

- Когда планируют нападение на что-то редкое, то уже знают, кому продадут. Иначе рискуют остаться сами с похищенной редкостью, с которой не будут знать, что делать. Понятно же, такой чип не предложишь купить кассирше в супермаркете или владельцу обувной фабрики. Так что конкуренты, только конкуренты!