Истории Сантея - Станислав Гримайло

– К сожалению, к вышесказанному добавить нечего. Вас проводить?

– Будьте так добры, – с готовностью вскочила девушка и уцепилась в локоть, предложенный мужчиной.

Я вскочил:

– У меня есть пара вопросов к леди!

Мужчина смерил меня пренебрежительным взглядом:

– Вы благородный? Гвардеец? Не льстите себе, молодой человек.

Мне только и осталось, что недовольно скрипнуть зубами… Ругаться с высокопоставленным гвардейцем из-за неоформившихся подозрений в статусе привлекательной особы совершенно не резон.

Последовав за парочкой, я дождался, пока они выйдут через дорогой отделки двери под большой навес, где спряталось несколько экипажей. Дернув за рукав одного из верзил у двери, спросил:

– Это кто?

Орк, внимательно изучающий маленькое пятнышко на ковре у двери, невозмутимо ответил:

– Господин старший советник при Гвардии и баронесса Оливия Ленгрен.

– Спасибо! – хлопнул по плечу верзилу и рванул будить арахна. Выскочка из мэрии, посаженная в Гвардию с совершенно невнятными мотивами, меня не заинтересовал. А вот госпожу баронессу стоит проверить…

* * *

В этот раз орки не стали устраивать торжественную встречу, а сразу впустили. Главный, изучая усыпанную подписями и печатями бумажку, задумчиво поскреб лысую голову могучей пятерней и неловко взмахнул лапищей. Трудно назвать приглашающим жест, более похожий на короткий замах для удара боевым топором…

Вообще вся поездка в Гвардию и вновь в квартал муранов вышла странной. Неожиданная встреча с Анни-Леей, окутавшее во время дороги желание выскочить из экипажа и пробежаться по мостовой – под свирепствующим ливнем… Поглядывая на разгулявшуюся стихию через оконце в двери, я вновь и вновь удивлялся накатившему веселому настроению.

Вход в квартал муранов больше подходит для хорошего банка. Огромная круглая дверь с мощным колесом по центру, которое, поднатужившись, несколько раз крутанула пара орков, слегка приоткрылась с мерзким скрипом и застыла. Намертво. Молодой здоровенный орк, шумно помянув предков, не своих, а тех остолопов, что ставили эту «заклепку для буаранов», просунул в щель ручку молоточка, размерами с добрый боевой молот, и попытался расширить проход. Я смутно припомнил, что буаран – аналог мохнатых и туповатых, подумал – не обидеться ли? Но наблюдая, как уже три шумно сопящих и громогласно матюгающихся орка старательно отворяют проход в закрытую территорию, передумал. Парням и так не сладко…

Глянув на застывшего в задумчивости главу этих работяг, поинтересовался:

– Хоть раз открывали?

– На че? – недовольно буркнул орк.

Действительно, а зачем? За коротенькую смену парней в кости или карты надо успеть обставить, чего всякой ерундой-то заниматься?

За пять минут пыхтения, сопения и поминания всуе предков, богов и, похоже, других не менее серьезных личностей я заметил только одно изменение: откровенно скучающий арахн вытащил из-под большого стола корзинку со съестным и пристроился с важным видом к ее содержимому. Еще пара минут, и четыре здоровых бугая останутся без ужина…

Наконец, помянув Отца, старшой прогнал орков и, просунув в щель рукоять своего топора, резко дернул. Затрещала стена, посыпалась пыль, но проход явственно расширился, и могучая фигура с трудом протиснулась. Вот что значит опыт и дух предводительства! Сориентировавшись, старшой спас часть ужина…

Куорт, вернув корзину на место, рванул за орком, а вслед за черным паучком шагнул и я. За дверью оказался короткий темный коридор, который я пролетел буквально за пяток шагов и ступил на оживленную улицу.

А жизнь-то кипит! Такое столпотворение даже в день большой ярмарки не увидишь на улицах Сантея, а купол, с пробегающими багровыми нитками энергетических возмущений, отлично сдерживает дождь. Трехметровый проход буквально запружен: муравьи, размером с Куорта, кто пустой, кто с поклажей, бредут шеренгами в разных направлениях. Над головой под разными углами и на переменной высоте опрокинуты каменные квадратные балки, по которым даже вниз головой торопливо снуют мураны. Старшой осторожно двинулся по краю дороги в небольшом просвете, я нырнул следом, а Куорт вспрыгнул на стену и шустро дернул куда-то.

Пройдя пару перекрестков, на которых огромные рыжие мураны с помощью очищенного ствола крепкой корабельной древесины регулируют потоки собратьев, дошли до огромного дома, подпирающего крышей защитный купол. Нырнув через неприметную дверь в здание, вышли на широкую металлическую площадку, зависшую метрах в пяти над полом цеха. Куда ни кинь взгляд – огромные машины, управляемые, похоже, не паром, а физической силой, лязгая и грохоча, что-то делают. Что – не видать. Только видно толпы муравьев, снующие туда-сюда с ящиками, тюками ткани и каким-то барахлом, и стройные ряды, сноровисто занимающиеся спортом. Крутят педали, и этот грандиозный цех работает?

– Ну че? – стараясь перекричать шум, проорал старшой.

– Сваливаем! – заорал, надрывая глотку. Никакой реакции. Только задумчивое выражение на свирепой морде…

Зацепив туговатого на ухо орка, потащил к двери. Уже выйдя на улицу и прикрыв дверь, отрезал часть шумового давления.

– Выходим! Тут и смотреть нечего! – прокричал в ухо орку.

Страшная рожа расплылась в довольной улыбке – не только мне тут не по себе…

Вернувшись в сторожку, дверь в квартал муранов закрыть не смогли – Куорт где-то затерялся. Зато я увидел подтверждение своих мыслей, ибо орки, отделавшись от начальства и стражи, спокойно разместились за столом и, добыв ведерный кувшин, режутся в кости.

– Это че? – обиженно взревел старшой.

Парни не растерялись – мигом вытащив из ниоткуда литровую кружку и чашку поменьше, плеснули из кувшина темную тугую жидкость, отдающую тяжелым винным духом, и поставили на край стола. Орк, не издав ни звука, только тяжело протопав до стола, молча вылакал подношение и довольно крякнул. Я неожиданно почувствовал себя лишним…

Громко цокая когтями, влетел в сторожку Куорт и принялся танцевать, выделывая фееричные па. Арахн, похоже, пытается что-то сказать, но, в отсутствие гоблина, совершенно невозможно понять что именно. Вот, например, что следует понимать из позы: паучок перекрутился и, подергивая двумя лапками, старательно мигает тремя глазками.

Сзади сдавленно икнули. Я оглянулся на сидящих за столом орков. Зеленые клыкастые рожи посерели, один из них сипло выдохнул:

– Пацану не наливали!

Хохотнув, я взглянул на старшого. Тот нахмурился так, что на лбу пролегла широкая складка. Заметив мой взгляд, лысый задумчиво пробурчал:

– Стукнуть слегка? Чеб не мучился…

Я булькнул и перевел взгляд на Куорта, который, закатив глаза, обессиленно растянулся на полу.

Орки, обеспокоенные поведением арахна, быстро нашли свободный экипаж. И, уже выходя из сторожки на неприветливую улицу под легкий моросящий дождь, я неожиданно разглядел мелькнувший невдалеке силуэт. Показалось, будто одна знакомая барышня перебежала через улицу и скрылась в подворотне.