Виктория - Лилия Фандеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я попробую решить вопрос с детским садом, но и от вашей помощи не откажусь. Всеволод Геннадьевич, Егор привык спать в своей кровати, ему нужно свое пространство. Вторая комната у меня абсолютно пустая. Он спал со мной в одной постели, а это неправильно.
– Вика, чтобы перевезти его кровать, нужно время, а у нас его нет. Ты собери его вещи. А кровать? Купите ее, что ли. Я сейчас плохо соображаю. Вот деньги, – сказал отец Лизы, Владимир Викторович Макарский, положив купюры на стол. – Лиза сама занималась гардеробом сына, я понятия не имею, что у него есть, а чего нет. Отчет я от тебя не требую. Купи все что нужно. Чтобы парню у тебя было не хуже чем дома.
– Занимайся Егором, а с детским садом я решу вопрос сам, – сказал отец Виктора. Если не буду успевать, поручу своим. Тебе удобнее будет в своем районе или без разницы?
– Сумеете договориться рядом или по пути на работу, будет лучше. И решите вопрос с оплатой. Цен я не знаю, и не хочется по этой причине тянуть. Мы пройдем с ним комиссию сразу после праздников. У меня к Вам всего одна просьба: пожалуйста, держите меня в курсе, как дела у Виктора.
Вдвоем они вернулись в квартиру с двумя сумками: одна с вещами, другая с игрушками. Был еще «валик» из подушки, одеяла и постельного белья из комнаты Егора. На следующий день Вика с Егором отправились в магазин и купили кровать, которую Егор сам выбрал из того, что предложила Вика, небольшой шкаф для белья и одежды, небольшой диванчик, полку для книг, игрушек и большой искусственный ковер. Мебель доставили к обеду и сразу собрали. К вечеру комната стала жилой. Вещи и игрушки заняли свои места. Раньше в комнате стоял стол с ноутбуком и креслом, да висели шторы. Диван поставили по правую сторону. Теперь по другую стену разместился шкаф, кровать и полка, а на пол лег ковер.
– Ну, как, новосел, тебе комната? В ванне висит твой халат, новое полотенце, стоит зубная щетка, а вот пасту мы не купили. Да и тапочки тебе пора заменить.
– Мне нравится. Теперь у меня есть и на кухне любимая чашка и кружка. Вика, а ты мне на ночь будешь книжки читать?
– Буду и читать, и свет неяркий оставлять. Ты, Егорка, на меня не сердись. Если бы я согласилась быть для тебя няней, пришлось бы мне бросить работу. Меня могут не взять обратно, когда папа твой вернется. Что я буду делать? Куда пойду? А жить мне в вашей квартире сложно. Здесь я знаю все, а там нужно было привыкать ко всему. – Не могла же Вика признаться, что квартира, где проживал Егор с родителями, когда-то была и ее пристанищем.
– А с кем я буду оставаться по ночам, когда ты будешь на работе?
– Что-нибудь придумаем, не волнуйся. Будешь мне на работе в выходной помогать. Ты букварь с кем учил?
– С няней. Я уже и читать умею, правда, медленно.
– Значит, будешь читать ты мне книжки на ночь, а не я тебе, – говорила Вика, обнимая мальчика.
Через неделю Виктория отдала Егора в частный детский сад. В отсутствии Грачева старшего, этот вопрос был решен, но три дня Егор ходил с Викой на работу. Теперь, каждое утро, она отвозила его, а после работы забирала. Они вместе готовили ужин, играли или читали. С появлением Егора в квартире, ей пришлось заново заниматься кулинарным искусством. После смерти дедушки, как-то само собой, приготовление ужинов отменилось. Она перешла на кофе с бутербродом по утрам, на обед в буфете и кофе в ужин. Часто перекусывала в кафе. В ее холодильнике всегда было масло, сыр и молоко. Все остальное, за исключением хлеба, просто не покупалось. Нет, если было бы желание, она могла купить и пару яблок, и пакет кефира, и плитку шоколада, но только желания такого не было. Понимая, что такое питание до добра не доведет, она продолжала это делать. Теперь на завтрак была каша, омлет или творог. «Нехочука», так прозвала Егора Вика, протестовал против такого меню, и приходилось идти на хитрость или выдумки. Но, ни разу он не заикнулся о том, что хочет уехать. Общение со сверстниками пошли ему на пользу. Уже через три недели он поднимался по утрам сам, по первому звонку, а в группу шел с желанием, рассказывая ей по вечерам все новости и истории. По выходным они ездили в гости к Грачевым, если их приглашал Всеволод Геннадьевич, ходили в кино, развлекательный центр или на каток. Мать Виктора все еще была с сыном, а вот мать Лизы, выписавшись из больницы, общаться с внуком, как-то не спешила. Не сказать, что они совсем не интересовались Егором, но звонки были редкими и короткими. Прошел месяц с момента трагедии, когда Егор случайно узнал о смерти матери. Они возвращались от Грачевых и Вика, еще в доме заметила, как изменилось его настроение, спросила:
– Ты не заболел? Настроение мне твое не нравится, – спросила она, поглядывая на мальчика в зеркало заднего вида.
– Ты меня обманула. Мама больше не вернется, – грустно сказал он и заплакал.
Вику словно током ударило. Она припарковала машину на обочине, включила аварийку, вышла из машины и, открыв задние двери, села рядом с Егором.
– Успокойся. Я тебя не обманывала. Я всегда говорила: «когда вернется папа». Я боялась тебе сказать о маме, да и не знала как. Как сказать, чтобы ты понял? Чтобы меньше тосковал, чтобы помнил и любил, как раньше, – говорила она, обнимая мальчика.
– Я тебя люблю, – плача, говорил он. – Сильно люблю. Она папу случайно толкнула или специально? – спрашивал он, глядя на Вику с надеждой.
– Ты сейчас о чем говоришь? Где ты это слышал и от кого? Меня рядом не было, и я не знаю таких подробностей.
– Дедушка с папой разговаривал по телефону. Я случайно подслушал. Он так и спросил: – «Она тебя случайно толкнула или специально?», а потом сказал: – « Если бы не погибла, сидела бы вместе с братом». Дядя Олег в чем-то тоже виноват?
– Давай не будем гадать. Ты пока не расстраивай деда этими вопросами. Бабушка вернется, расспросим ее. Папа задержится, но мы сможем разговаривать с ним по скайпу. Пусть это будет не так часто, зато мы его
