Прости меня - Наталья Калашник

— Мой самый преданный друг, — протянул Марк в трубку, включив телефон прямо напротив здания «Медиаком».

— Марк! — раздалось взволнованное.

— Зачем же так кричать об этом? Я собирался остаться инкогнито, обратиться за помощью. Как в старые добрые времена, Танюша.

После непродолжительной паузы, во время которой Марк слышал какой-то стук, женщина быстро проговорила:

— Я закрылась в кабинете Михаила Романовича. Его нет на месте. После этой истории с вирусом, такая шумиха!

— Ну и дел же я натворил.

— Это были вы?

— Ты же помнишь, как я всегда любил дурачиться, а ты скрывала мои выходки от матери, прикрывала похождения по сотрудницам компании и была готова стоять горой перед всемогущей Елизаветой Васильевной, сочинив сотню оправданий своему боссу? — Он перешел к делу, не давая ей возможности вставить слово, при этом оценивая степень опасности: судя по всему, испорченный телефон уже дал о себе знать, и охрана на входе нервно засуетилась: — Дело в том, что я тут завис в нерешительности перед зданием той самой компании, которая вышвырнула меня вон, и хочу проникнуть внутрь.

— Вы же знаете, Марк Григорьевич, что это невозможно, — почти сурово сказала женщина.

— А как же мне добраться до файлов своей маленькой фирмы, сервер которой спрятан на твоем компьютере?

— О чем вы? — тяжелое дыхание.

— Маленький фокус.

— Пожалуйста, не звоните мне. — Она повесила трубку.

Марк подождал ровно минуту. Телефон зазвенел.

— Ты — моя злая сообщница. Сюрприз.

У женщины не хватило выдержки:

— Вы взломали мой пароль, подставили!

— Вышло забавно. «Медиаком» лично выполнял те заказы, которые проигрывал в тендерах, никому не известной компании. А мои миллионы спокойно проходили через твой компьютер. Хочешь, чтобы я унес тайну в могилу, тогда немедленно звони в полицию и рассказывай, кому ты помогала на самом деле, — голос Марка стал жестким. — А можешь дать мне безболезненно попасть в «Медиаком», шепнув своей сообщнице, чтобы отозвала сторожевых псов.

— У тебя ничего не выйдет, Марк, — он мог представить, как Таня в этот момент нервно теребит свои пышные локоны. Его самая преданная секретарша, которая соблазнилась большой наживой и забыла о былой верности. — Ты не докажешь, что я тебе помогала.

— Тогда проверь свой банковский счет и последнее поступление в девяносто миллионов. Ты сама и внесла эти деньги.

— Ты не мог этого сделать, — она громко клацала по клавишам, старалась сохранить лицо.

— Разумеется, ведь ты мне в этом помогала. А теперь я хочу попасть в здание. Немедленно.

Таня сама вышла ему навстречу, великолепно одетая, но заметно постаревшая. Нервозность исказила правильные черты ее лица.

— Я должна была догадаться, что все это плохо кончится, — сказала она вместо обычной приветственной улыбки. — Но ты зря выбрал меня козлом отпущения, Марк.

— Это называется немножко не так, — жестко поправил он. — «Справедливое возмездие» нравится мне больше.

Женщина промолчала. Они поднялись на верхний этаж в кабине лифта. Здание было почти пустым, как и подозревал Марк. После атаки на базу данных Мише пришлось выкручиваться: нужны были недели, чтобы восстановить сервер и всю утраченную информацию. На кону лежали большие деньги.

— Идем в сторону кабинета Люды, — покачал Марк головой, когда Таня направилась в противоположную сторону, предположительно в офис к Киселеву и своему рабочему месту.

— Зачем тебе это? — она поправила свои идеально причесанные локоны, румянец разом сошел с ее лица.

— Глупый вопрос. — Марк жестко усмехнулся: — Сдашь мне ее и останешься чистенькой. Решай, чей сообщницей быть выгодней? Убийцы или выброшенного из дома несчастного сына, который борется за справедливость?

— Я не понимаю…

— А я понимаю, — бросив притворство, Марк больно сжал ее запястья.

Один из охранников немедленно двинулся к ним.

— Скажи, пусть отвалит.

Таня подчинилась. На ее лице застыло едва ли не комическое выражение испуга. Марк не собирался верить этой лживой женщине, которая провела вокруг пальца не только его, но и своего нового босса, Мишу. Она была чертовски умной, куда умнее, как для простой секретарши. Марку стоило сразу раскрыть ее игры.

— Вы убили мою мать! — не выдержал он. — Едва не отправили на тот свет Эллу! Ради денег или просто амбиций?

— Я… я все могу объяснить.

— Сдай мне Люду и можешь сойти за обычную истеричку, которая не понимала, что творила.

— Но я ничего такого не знала, Марк! — закричала Таня с отчаянием. — Люда стала мне близкой подругой, мы встречались после работы, она плакалась на своего бывшего любовника, который отбирает у нее деньги. Я ей просто сочувствовала, а когда случилось это несчастье с Елизаветой Васильевной, она приехала ко мне, рыдала взахлеб и умоляла помочь.

— Избавиться от Эллы, — закончил он, не скрывая презрения.

— Нет! Ей и мне… нам она очень нравится.

Таня запнулась, на ее глазах выступили слезы. Марк еще не решил, стоит ли слушать ее дальше, но она воскликнула прежде, чем он отпустил ее:

— Люда хотела, чтобы я нашла способ скрыть ее долю в компании. У меня был доступ к личным файлам вице-президента, я обманула бухгалтерию, провернула парочку махинаций под видом щедрых благотворительных взносов.

— Как раз на этом ты и попалась.

— Теперь я догадываюсь, что ты имел полное представление о том, как я это сделала. А теперь, пожалуйста, Марк, сними с меня свои грязные делишки! Я рассказала тебе то, что знала!

— Наверное, ты знала не все, — он отступил, но не собирался отпускать женщину так просто. — Где Люда?

— Она уехала за новым боссом, — выдавила Таня, тяжело дыша.

У Марка появилось нехорошее предчувствие. Он напрягся каждой клеточкой тела. Одним лишь взглядом он требовал объяснений:

— Сегодня с утра Михаилу Романовичу позвонила одна из теток босса. Соседка, которая живет неподалеку от ее старого дома, заметила машину и посторонних людей. А поскольку ее тетки так и не поверили, что с Эллой все в порядке, как мы всех заверили, стали бить тревогу. Михаил Романович хотел ехать сам, потом его отвлекли техники, работающие над недавней хакерской атакой. Люда вызвалась сама выдернуть босса из лап негодяя. Из твоих, Марк.

Он покидал здание «Медиаком» так стремительно, что позабыл о необходимости пробраться в личный компьютер Люды. Его мало заботило что-то, кроме безопасности Эллы. Черт. Он много ругался, ехал еще быстрее, чем делал это во времена разгульной молодости и впервые за свои тридцать два молился.

Оставшись в одиночестве, Элла почти сразу ощутила, как сильно она скучает по Марку. Она побродила по дому, заставила себя немного поесть и убрала подальше с глаз пистолет.