Два мига для тебя - Кэтрин Полански

«А разве сейчас это не так?»

Она покачала головой. Нет, сейчас ей не удастся в этом разобраться.

Дверь открылась, и появился Иэн. Не один. Он вел за руку мальчика лет шести, одетого в темно-синий бархатный костюмчик. Дарине не потребовалось и секунды, чтобы понять, кто это такой: темные волосы и тонкие черты лица говорили сами за себя.

– Вот... – Иэн подвел сына к ней. – Алекс, познакомься. Это Дара, я тебе о ней рассказывал. Подойди, не бойся.

Мальчик нерешительно приблизился к Дарине. Она смущенно улыбнулась, внезапно осознав, что и сама испытывает не меньше неловкости, чем этот ребенок. Это их в чем-то роднило. Дарина стесненно сказала:

– Здравствуй.

Алекс посмотрел на нее темными, как маслины, глазами и пробормотал:

– Здравствуйте...

Дарина беспомощно посмотрела на Иэна, не зная, что сказать; но тот скрестил руки на груди и явно не собирался ей помогать. В его глазах она прочитала ехидное «выпутывайся сама». Ну ладно.

– Папа сказал, что вы будете теперь жить у нас, – неожиданно произнес Алекс. – Вы будете моей новой мамой?

– Н-ну... – На этот вопрос определенно существовал правильный ответ, только нужно было его найти. Что этот мальчик на самом деле думает, что он чувствует? По аристократически невозмутимому личику невозможно было что-то понять. Маленький будущий герцог. – Прежде всего мне хотелось бы стать тебе другом. У тебя ведь уже была мама? – Алекс кивнул. – Мама у человека всегда одна, и я не буду занимать ее место в твоем сердце. Но, может быть, там найдется уголок для меня? – Она протянула мальчику руку, и тот в некотором замешательстве протянул свою, но тут же отдернул.

– Папа сказал, что вы выйдете за него замуж, – сказал он, насупившись.

– Тебе не нравится эта идея?

– Он не разрешил мне нести ваш шлейф, пока вы сами этого не позволите. – Он сумрачно посмотрел на отца, сделавшего непроницаемое лицо.

– Ну, Алекс, Дара ведь не знает, сможешь ли ты справиться с таким ответственным заданием, – заявил Иэн.

Мальчик поспешно обернулся к Дарине:

– Я смогу, честное слово, смогу!

– Тебе этого действительно хочется? – спросила она.

– Конечно. Я ведь не мог этого сделать, когда мама выходила замуж за папу!

– А тут такая возможность, – добавил Иэн, закусив губу. – Ну конечно.

– Так вы разрешите? Да? Ну пожалуйста! – Алекс подпрыгнул. Его невозмутимость как ветром сдуло.

– Я думаю, ты сможешь нести мой шлейф, – пообещала ему Дарина. – Никому другому я бы этого не доверила.

– Отлично! – Мальчик подпрыгнул снова. – Тогда я утру нос Тиму Джефферсону!

Иэн переглянулся с Дариной и спросил несколько обескураженно:

– А при чем здесь Тим Джефферсон?

– Ну, он нес шлейф своей сестры на ее свадьбе, – объяснил Алекс. – Ходил и хвастался. Но шлейф моей новой мамы – это гораздо лучше! – И он довольно улыбнулся.

– А я уж было поверил, что это от чистого сердца. А тут – Тим Джефферсон... Утереть нос. Шлейфом, – пробормотал Иэн. Дарина тоже еле сдерживала смех.

Только тут до нее дошло, как ее только что назвал Алекс. «Моя новая мама...» Видимо, Иэн провел с ним хорошую воспитательную работу. Надо будет потом выяснить, так ли это.

Часы на стене пробили четверть. Иэн виновато на них покосился.

– Нам придется возвращаться в зал. Наше отсутствие становится слишком заметным. – Он посмотрел на сына. – Алекс, что ты предпочитаешь – пойти спать или немного побыть на балу с нами?

– Можно на балу, папа?

– Можно. Идем. – Иэн протянул сыну ладонь. Дарина встала и, мгновение поколебавшись, тоже протянула мальчику руку. После секундного замешательства Алекс уцепился за нее. На его мордашке было написано предвкушение предстоящего зрелища. И никакой тоски, никаких негативных эмоций. Дарину внезапно будто холодной водой окатило. Она резко обернулась к Иэну. «Иэн, ты ему не сказал?!»

– Потом, – ответил он одними губами. – Мы поговорим с ним завтра. Вдвоем.

«Завтра. Вдвоем».

Несмотря на мрачность предстоящего разговора, эти слова согрели ее, как теплое одеяло. Она улыбнулась и пошла с Иэном и Алексом в залу.

Это было странное чувство – бродить по зале незнакомого дома, откуда только что ушли последние гости, и пытаться ощущать себя не гостьей, а будущей хозяйкой.

Дарина пробовала, у нее не получалось. Все вокруг было великолепно: достойная оправа для драгоценного камня – герцога Риверфорта. Дарина касалась изумительных панелей красного дерева, на которых-были вырезаны тончайшие, как вздох, цветы; проводила кончиками пальцев по позолоченным рамам зеркал – с этих рам улыбались амуры, падал виноград. Это было больше, чем она ожидала, гораздо больше. Это подавляло. А Иэн говорит, что все это будет принадлежать ей.

Она остановилась у окна, ожидая Иэна, ушедшего провожать задержавшихся приятелей. «Просто нужно время, чтобы привыкнуть – и к этим роскошным коврам, и к залам, и к инкрустациям, к сотням драгоценных вещиц. Дом. Нет. Мой дом – это человек, а это... просто большое здание». И все же она понимала, что это можно любить.

Прием закончился далеко за полночь; Алекса давно отправили спать, а Иэну пришлось решать какие-то возникшие дела, его окружили друзья, забросав вопросами о возвращении к работе в палате лордов, и далеко не сразу удалось заставить эту шумную компанию разойтись. Дарина подозревала, что немало этому поспособствовал Винсент: когда Иэн обмолвился ему, что еле стоит на ногах, через полчаса практически все откланялись.

Стоило вспомнить о нем, и Вине появился в зале – улыбчивый, стремительный, как остро отточенный нож. За ним шествовала маленькая армия слуг, принявшихся немедленно наводить порядок в зале. Винсент кивком позвал Дарину за собой; она подчинилась, слишком велика была усталость, чтобы спорить. Вине провел ее сквозь анфиладу комнат, показавшихся чужими и холодными, в уютную небольшую столовую; там горели свечи, а на столе был сервирован поздний ужин.

– Иэн сейчас придет, – сообщил Вине, отодвигая для Дарины стул. – Как вам понравился герцогский прием?

– Очень... утомительно.

– Хм! Ожидал услышать от вас более восторженные возгласы.

– Не сегодня, Винсент. Слишком много впечатлений. Он начал расхаживать по комнате, засунув руки в карманы сюртука. Вид у Винса был несколько озабоченный.

– Знаете, Иэна уговаривали вернуться в палату лордов, а он отказался, – наконец сообщил он. – Боюсь, как бы нам не пришлось отбиваться еще и от ушлых политиканов. Хватит с нас Джона и его компании. А также всех остальных, которые, приехав сегодня на прием к Иэну, забросали его приглашениями и очень обидятся, если он ответит отказом, не желая тратить время на их посещение. Он ведь не афиширует то, что болен, вы знаете. Сегодняшний вечер был трудным испытанием.