Несущие Свет. Высокий замок - Дмитрий Воронин

– Зачем?

Я задумался. Зачем человек ведет дневник? Я был одним из сильнейших магов Альянса и потому понимал то, что ускользало от взглядов простых мастеров или даже магистров. Алый Путь шел дорогой, ведущей в никуда. Мы слишком много внимания уделяли совершенствованию своих знаний. Мы забыли, что кроме магии существует еще и политика, забыли – и самоустранились от нее. А Вершители Несущих Свет тут же воспользовались моментом, чтобы приобрести еще больше влияния и окончательно отодвинуть Алых на второй план. А мы посмеивались, кичились своей силой… пока эта сила не стала эфемерной, и никому, кроме нас самих, не нужной.

К сожалению и стыду, я понял это слишком поздно. Уже после того, как закрылись за моей спиной двери Высокого замка. Возможно, поэтому и начал записывать в этот том свои мысли – в том числе и о допущенных ошибках. Человеку иногда очень нужно признаться в собственной неправоте хотя бы листу бумаги. Я прекрасно знал, что никто и никогда не прочтет этих строк, в которых говорится не столько о величии Альянса Алого Пути, сколько о его недальновидности.

Правда, Леерделу об этом знать необязательно.

– Не знаю. – Мой голос прозвучал достаточно бодро, хотя на душе было довольно паршиво. – Просто так, наверное. От скуки.

– И что ты хочешь сделать? – усмехнулся он. – Может, мне уйти, чтобы не мешать твоей работе?

– Напротив, останься. Вот посмотри на эту штуку… – с этими словами я достал из стола перо. Обычное на первый взгляд гусиное перо, хорошо заточенное и вполне готовое к работе.

Дроган взял перо – и я тут же понял, что этот предмет лежит в его руке куда уверенней, чем меч или боевой молот. Оно и понятно, звенеть сталью богатому торговцу приходится нечасто, для этого есть наемники, которых несложно подрядить охранять караван. А вот перо… многие богатые торговцы нанимали управляющих, которые ходили с караванами, принимали решения и привозили хозяевам выручку. Но Дроган был из тех, кто предпочитал во все вникать сам, доверял лишь себе… или же просто не имел достаточно средств, чтобы отойти от дел.

– Я думал, ты пользуешься чем-нибудь более… изысканным, – пренебрежительно заметил он. – В последнее время стало модным делать перья из золота, а в полую палочку, к которой крепится перо, вставлять тонкую выделанную кишку с чернилами. Такие ручки пишут очень долго, и их не надо каждый раз макать в чернильницу.

– Забавное изобретение, – похвалил я искренне, – и полезное. Но эта вещь куда лучше, хотя, как я понимаю, твое хитрое золотое перо может сделать любой умелый ювелир?

Дождавшись утвердительного кивка, я продолжил:

– Да, это ценная идея. А что касается этого пера… увы, оно служит лишь тому, кто создал его. Это высшая магия, магия Сущего… и повторена она быть не может. Никем, кроме меня… а мне не нужно более одного пера.

– Так что в нем особенного?

Я взял перо в руки, несколько раз коснулся пальцем острого кончика – на нем тут же загорелась крохотная, едва видимая искорка. Затем вертикально опустил перо на чистый лист книги, и оно замерло, слегка покачиваясь.

– Теперь расскажи о себе.

При первых же звуках моего голоса перо дернулось и заскользило по листу, оставляя за собой изящную вязь древних, ныне почти забытых букв. Перо памяти не нуждалось в чернилах, оно обжигало бумагу, оставляя тонкую коричневую линию.

– Рассказать? – растерянно спросил он. – Ты имеешь в виду… просто говорить? И все?

Перо тут же скользнуло на новую строку. Я утвердительно кивнул.

– Оно запишет все твои слова. Просто рассказывай. Может, я что-нибудь спрошу, а может, и нет. Если тебе все равно, начни с самого начала.

– Я… – Он на мгновение задумался, и перо замерло в ожидании продолжения фразы. – Я родился в Инталии сорок лет назад. Хотя теперь, по твоим словам, там прошло много больше… Странно, Санкрист, а ведь мне по-прежнему сорок. Иногда мне кажется, что лишь вчера я постучал в дверь твоего замка. А моя дочь, возможно, уже стала взрослой…

– Эти твари пришли сюда без приглашения, – вещал молодой лесничий, угощавший пивом изрядно подвыпивших крестьян. – Так они еще и указывают нам, какую воду пить.

– Солдаты говорят, что вода отравлена… – промычал один из мужиков, старательно налегая на дармовое пойло.

Воду и в лагерь, и в окрестные села теперь возили из ближайшей реки. У всех колодцев стояли караулы – Бетина авторитетно заявила, что максимум через четыре дня вода очистится и ею можно будет пользоваться безбоязненно. Было найдено еще три опорожненных серебряных флакона – но девушка предпочитала перестраховаться, считая, что заражена вся вода, кроме речной. И оказалась права – «тигриный глаз» был обнаружен во всех колодцах без исключения. Об этом объявили всем – но поверил далеко не каждый.

– Ха, солдаты… – фыркнул лесничий. – Они скажут то, что им приказано. Что, кто-то отравился? Я еще позавчера пил воду, и здоров. А вот ты, Пек, пил ведь?

– Ну… пил, – неуверенно пробурчал здоровенный бугай, чуть не до самых глаз заросший густой черной бородой. Во многих местах испещренные пятнами ожогов руки выдавали кузнеца. Подумав, он злобно оскалился: – Да что там пил! Пить я… это… и пиво могу. Даже лучше, вот! А как без воды работать-то? Солдаты, гляди, привозят только на питье… а мне в кузню? Мне воды много надо!

– А твои беды солдат разве волнуют? – поддакнул ему лесничий, подливая в кружку кузнецу пива из огромного глиняного кувшина. – Да им на всех наплевать! Думают, ежели колодцы в руках держать будут, так и мы все их рабами станем!

К их разговорам прислушивались. Постепенно за длинным столом рядом с лесничим собиралось все больше и больше людей. Кувшины с пивом ни на мгновение не пустели – все знали, что герцогские лесничие получают немало. А этот парень был не жаден, угощал всех без разбора, лишь завидев солдат, мрачнел лицом и замолкал.

– Вот скажи, Пек, ты ведь хороший кузнец? – продолжал тем временем лесничий, взмахом руки требуя у трактирщика новый кувшин.

– Дык… – замялся здоровяк, – почитай что и лучший. Старый Лунгар из Подберезовки дело знал туго, да только преставился в том году еще. А после него я мастер из первых.

– Вот и я говорю, что лучший. – Лесничий ничего подобного не говорил, но бородач довольно кивнул. – А сколько ты заработал за последние дни?

Кузнец поскреб лохматый затылок.

– Да вроде и ничего… а как работать-то? Ежели воды нету?

– Вот! – наставительно поднял палец лесничий. – Вот оно что! Проклятые солдаты нас разорить хотят!

– Скажешь тоже, нас… – пробурчал хлипкий мужичонка, подсевший к столу несколько минут назад и еще не успевший достаточно набраться. – Тебе-то, небось, герцог сполна заплатит…

– Ага, как же… – оскалился лесничий. – Заплатит он. Герцог-то наш у пришлых по струнке ходит. А эти, провались они к Эмнауру, орденцы лес изводят почем зря. И не только деревья, что моими парнями на сруб помечены, а подряд. Даже молодняк валят. В иные времена за такое враз в холодную, а то и в петлю, а сейчас все с рук сходит.