Припарка для целителя - Кэролайн Роу

— Но почему вместо работы на складе тканей, — спросил Даниель, — вы с его матерью решили, что Рувиму нужно ехать в Жирону?

— В Жирону? Вы в своем уме? — сказала Перла. — Как он мог поехать в Жирону? Он мертв, его мать тоже.

— Рувим мертв? — сказал Даниель, от удивления забыв о тактичности. — Как это может быть?

— Они оба мертвы, — сказала Перла. — Моя Фанета и ее сын. Умерли в одну неделю от одной и той же болезни. Как вы могли не знать? Мы послали Мордехаю сообщение.

— Мы не знали. Насколько мне известно, никто в общине не слышал ни слова об их смерти, — сказал Даниель, запинаясь от смущения, что поднял такую мучительную тему. — Никто. Сеньора Перла, мне жаль об этом слышать, и еще более жаль, что я должен попросить вас рассказать об этом. Когда это случилось? Что стало причиной их смерти?

— Врач говорил о внезапном воспалении кишечника, вызванном какой-то инфекцией. Сказал, что сталкивался с этим и раньше, что эта инфекция обычно поражает молодых и крепких. Это случилось как раз перед большими праздниками.

— Перед ними? Вы уверены во времени?

— Сеньор Даниель, такие события не забываются быстро, — сказала Перла.

— Конечно, сеньора Перла. Прошу прощенья. Просто время смерти очень значимо. Можете сказать мне, как выглядел Рувим? Прошу вас. Это тоже важно.

— Как он выглядел? — Перла сложила руки на коленях и уставилась на них, словно вызывая в воображении его образ. — Он был красивым парнишкой. Худощавым, все еще похожим на мальчика. Но высоким. Глаза у него были материнские — зеленоватые, — а лицо формой походило на мое. Но кожа у него была не такой белой, как у матери, и волосы не такими светлыми. Собственно говоря, он был смуглым, темноволосым. В этом, как говорила Фанета, походил на отца. Не знаю, что еще можно сказать о нем. Никаких странностей во внешности, которые выделяли бы его, не было. Почему вы спрашиваете?

— Сеньора Перла, сразу же после больших праздников Рувим приехал в Жирону, — ответил Даниель. — Или кто-то, назвавшийся Рувимом.

Перла упрямо покачала головой.

— Нет. Он определенно не был Рувимом моей Фанеты. Это имя не такое уж редкое. В городе Мальорке есть другие Рувимы. Сеньор Мордехай отправил вас сюда для этого? Чтобы узнать у меня, как выглядел мой внук?

— Этот Рувим в Жироне представился сеньору Мордехаю как сын Фанеты, его двоюродной сестры. Будто член семейства.

— Как он выглядел? — прошептала Перла. На ее лице появилось выражение ужаса, и она подняла руки, словно защищаясь от врага.

— Невысокого роста, со светлой кожей и светлыми волосами, — ответил Даниель. — Цветом похожими…

— Слава богу, — сказала Перла, уронив руки на колени.

— Почему вы так говорите? — спросил Даниель.

— Потому что собственными глазами видела моего внука завернутым в саван. Плакала над его телом перед тем, как его увезли похоронить должным образом. Я бы не хотела просыпаться среди ночи и бояться, что его дух бродит, как говорят ведьмы, — ответила Перла. — Если этот Рувим такой, как вы говорите, он не родственник ни мне, ни Мордехаю.

— Он такой, как говорю. Я ехал с ним от Жироны до Сант-Фелиу-де-Гиксолс.

— Какой у него говор?

— Такой, сеньора, как я слышал в этом городе.

Грохот чего-то большого, упавшего между ними, заставил Перлу поднять взгляд на дом, затем покачать головой.

— Какой-то дрянной мальчишка присвоил имя моего Рувима и поехал в Жирону за деньгами, — прошептала Перла. — Скажите Мордехаю, пусть не дает ему никаких денег. Скажите… нет, — сказала она, покачав головой. — Скажите только это.

— Сеньора, сейчас проблема не деньги.

— А что же?

— Этот Рувим убежал, когда мы были в Сант-Фелиу, — думаю, из боязни, что в нем признают самозванца.

— Тогда проблемы нет.

— Проблема есть, — сказал Даниель. — Появился еще один человек, тоже утверждающий, что он сын Фанеты, только эта Фанета из страха за свою жизнь обратилась в христианство и воспитала его христианином.

— Моя Фанета? — произнесла Перла презрительным тоном. — Она ни за что не обратилась бы. Муж не смог побоями склонить ее к покорности, а свекор угрозами и деньгами. С какой стати она стала бы кланяться черни? После жизни в бедности замужем она сказала мне, что смерть ее не страшит. Но она не обращалась в христианство, уверяю вас. И не воспитывала Рувима как конверсо.

— Не знаете, кто могут быть эти самозванцы? — спросил Даниель.

— Прошу прощения, сеньора, — послышался голос за спиной Даниеля. Он обернулся и увидел женщину, худощавую, державшую на бедрах покрасневшие от работы руки, волосы ее были покрыты косынкой, она стояла в дверном проеме первого этажа. Рядом с ней был волочивший корзину с мокрым бельем мальчик лет восьми-девяти.

— Да, Сара?

— Можно развесить белье во дворе?

Перла искоса взглянула на гостя, который начал подниматься.

— Да, вешай, — сказала Перла. — Что еще, сеньор Даниель? Буду рада ответить на другие вопросы, но сейчас…

Она указала на хаос, словно бы нараставший в ее доме.

— Я пробуду в городе до утра пятницы, — сказал Даниель. — Обдумаю то, что узнал, и можно будет вернуться, если понадобится?

— Конечно, — ответила Перла. — Буду рада вас видеть. Думаю, вторая половина дня будет поспокойнее.

— Я вернусь завтра или послезавтра во второй половине дня. Спасибо, сеньора Перла. Вы были очень любезны.

Как только дверь дома закрылась за ним, Даниель вспомнил, что Перла не ответила на последний вопрос. Повернувшись, поднял руку, чтобы постучать, и замер. Он уже серьезно нарушил распорядок дома сеньоры Перлы, и Маймо ждал его на складе. Ответа на вопрос вполне можно было подождать до завтра. Даниель опустил руку и быстро пошел по улице в поисках склада или человека, который мог бы сказать, где находится склад.

Где-то позади него открылась и закрылась массивная дверь. Даниель оглянулся и мельком увидел маленького мальчишку, бегущего в противоположном направлении, ликующе подняв руку от радости, как с тоской решил Даниель, свободно бегать на ветру, под солнцем.

Попасть в руки смертельного врага.

Даниель, не думая, пошел направо, спиной к дому сеньора Маймо. Когда миновал не меньше десятка домов, ему пришло в голову, что нужно отыскать ворота, через которые вошел в гетто. Как-никак, он шел от гавани, а импортные и экспортные службы должны находиться там. Чувствуя себя довольно глупо, он повернул обратно к дому сеньоры Перлы, чтобы спросить направление.

На сей раз прачка находилась в проеме открытой двери, продолжала подметание, прерванное появлением Даниеля. Увидев его, она прекратила свое занятие и прислонила метлу к дверному косяку.