Вера - Анна Цой

Тишина, в которой я слышала ментальную ярость мамы. Не знаю практически нечего насчёт гонениях других вероисповеданий, однако во время моей жизни здесь такого не было. Неужели сама мама ввела настолько странные законы? И как давно в таком случае держится её власть в Акифре?

— Насколько я знаю, ваша церковь не следит за церемонией под крышей собственных храмов — вы проводите её перед королем, — тут уже мягкости и наигранности с ней не было, — я могу пойти и на эти уступки. Раз так вышло, что моя дочь… отреклась от старых богов в угоду… новым.

Я была нескончаемо рада, что стою к ней спиной, иначе, очевидно, её взгляда я бы не выдержала.

— Какое великодушие, — иронично заметил Оскар, — в таком случае я буду рад остаться в моём доме, чтобы он наконец стал им окончательно.

Королева стерпела. Более того — она смогла выдавить из себя слова:

— Очень рада вашему согласию. Что ж, вам уже подготовили комнаты. В перемещении я ограничить вас не могу, за исключением нахождения мм-м… в моём коридоре и в комнат, с ним связанных. Не смею вас задерживать. Вас проводят.

Я повернулась к ней, понимая, к чему она сообщила нам о «её коридоре». Моя комната была как раз ответвлением этого самого ныне запретного места.

— Тебя же, Вероника, я прошу остаться на пару минут, — попыталась мило улыбнуться она.

Я кивнула принцу, к которому уже подошла служанка, и встала напротив обозлённой женщины. Оскар поджал губы, сжал мои пальцы и пошагал за семенящей к лестнице девушкой. Мама подождала их ухода и сбросила с себя благожелательную маску.

— Я не стану распекать тебя о твоём прошлом поведении, хоть ты и поступила как самая настоящая… — она зажмурилась, желая скрыть не только слова, но и агрессию, — неважно. Твоя задача сейчас — оставить всё как есть. Веди себя сносно и старайся не менять привычного поведения, но… ты не гулящая девушка, Вероника! Ни шагу в пределы его комнат! Дуэнья будет следить за тобой.

Тяжёлый вздох от неё и стянутое нервное лицо, будто совсем безжизненное.

— Постарайся не испортить всё, — надменное, — это единственный шанс для нас двоих выйти из омута сухими! И твоя мягкость может сделать всё только хуже.

Она задумалась и поджала губы.

— Не переходи черту, но и не отдаляйся. Это главное… да, — она махнула на меня рукой, — ступай. Ты должна выглядеть свежей завтра утром. И не смей опаздывать на завтрак! Ты должна быть во всеоружии. А теперь иди.

Я не стала раскланиваться и даже говорить ей что-либо, просто убежала подальше, не желая даже думать о её «плане», который по моему мнению был больше похож на попытки загнанного зверька выбраться из угла.

Однако, стоило мне завернуть в коридор у самой лестницы на втором этаже, как я попала в тёплые объятья принца, пискнула и расслабленно выдохнула. Кажется, со всеми этими нападениями на меня, я стала пугливой — ещё в Эдинаке такого не было.

— Трусиха, — сообщили мне на ухо, после чего крутанули в воздухе и остановили, глядя в глаза.

Я улыбнулась, сощурив глаза, и взяла его за руку, чтобы увести подальше от этого места, в котором должна была в скором времени появиться мама.

— С этими похищениями возможно не пугаться? — рассмеялась я, — а если учесть всех созванных мамой потенциальных женихов и их «ухаживания», граничащие с безумием, то… я почти на грани побега… была до того момента, как ты написал.

Парень усмехнулся, вальяжно пошагал за мной в «укромное место», почти не просматриваемое мамой и дуэньей, и процедил сквозь зубы:

— Покажешь мне всех этих самодуров. Что она тебе сказала, когда я вышел?

Я пожала плечами, остановилась и опасливо высунула голову из-за угла, просматривая следующий коридор на наличие возможных «шпионов». А после довольно вышла в его пустоту и пошла дальше.

— Только то, что мне не следует лезть к тебе в койку до свадьбы, — я искоса его оглядела, — целибат — вещь суровая и строгая.

Принц рассмеялся.

— Замечательно, — смешок, — полагаю, ты ведёшь меня не далее, как в то место, где можно будет этот целибат нарушить.

Я мотнула головой.

— Не выйдет — таких мест нет. Пожалуй, даже твоя или моя спальня теперь охраняются от подобных затей.

— Уверяю тебя, что нужное место я найду, — проникновенный тон.

Я вновь мотнула головой и заглянула в следующий коридор.

— В планах мамы: не допустить этого всеми возможными способами. Не знаю почему, но факт остается фактом. Она примет все нужные и возможные меры и, скорее всего, до церемонии мы будем видеться только в её присутствии. Сейчас, очевидно, единственный шанс нам с тобой поговорить. Кстати, куда ты дел служанку? Она может доложить.

Он сквасился, оглядел меня и остановился.

— Значит, ей уже рассказали — я её отпустил.

Я последовала его примеру, затем сделала шаг ближе и прижалась к губам. Тепло и нежно, будто между нами никогда не было ничего более нежного.

— Мне не нравится её спокойствие, — шепнула я, — она что-то замышляет, раз не делает никаких резких шагов. Так что… будь осторожен, ладно?

— Убить меня или взять в заложники она не способна. Чего я могу опасаться?

Я поджала губы и кивнула.

— Всё равно — она не ведет себя так, будто её скоро свергнут. Слишком расслаблена.

Он кивнул, улыбнулся и ответил успокаивающим тоном:

— Будь спокойна, Вера. Даже если и есть в её действиях скрытый замысел — я со всем разберусь. Тебе об этом волноваться не стоит.

Теперь была очередь моего кивка.

Я пыталась ему верить. Должна была, однако в глубине души что-то всё равно скреблось и ныло. Мне было страшно осознавать, что вскоре всё может исчезнуть ровно так же, как это было тогда на королевской охоте. Мой мир в тот день не был разрушен, но пошатнулся основательно. Теперь я не чувствовала себя под защитой.

— Ваше… ваши Высочества! — возмущенный крик дуэньи, нашедшей нас невероятно быстро, что было доказательством моей теории — мы оба были под прицелом всё это время, — уже кхм… такой поздний час! Вам стоит находиться в постели!

Я вдруг вспомнила, что должна была вести себя с ним совсем по-другому, а потому отвесила полупечальный реверанс с милой улыбкой и прошла до не смеющей приближаться госпожи.

— Доброй ночи, Вера, — остался смотреть мне вслед Ос, когда к нему уже подошла его прошлая служанка.

— Доброй ночи, мой принц, — я обернулась и поджала губы, желая напомнить ему о моих словах.

А после продолжила путь за тихо ворчащей о моих нравах женщиной.

Я сидела ровно напротив Оскара и пила сладкий чай с мятой.

— В Эдинаке уже выпал снег, ваше высочество? — мама сегодня была в хорошем настроении и общалась с придворными без шипения и криков.