Концерт Патриции Каас. 7. Неужели это возможно. Недалеко от Москвы, продолжение - Марк Михайлович Вевиоровский

– майки в магазине расходились нарасхват, а многие сожалели об отсутствии более крупных размеров.

– Хоть открывай производство! – пошутил Свиридов, а Тоня предложила по заказам выпускать несложные изделия для женщин с их собственными портретами (или портретами их любимых мужчин).

Это чуть не вызвало конфликт с Верой Грачевой – одна из модниц старшего класса явилась на уроки в водолазке с портретом своего бойфренда.

Чтобы отвлечь мать от школьных дел Ника заказала себе блузку с портретом Владика, но мода тихонько сошла на нет, хотя изделия с рисунками иногда появлялись.

А мадам Женовьева вновь приглашала Улю в гости – одну или с мужем …

На дачных участках постепенно вырастали аккуратно уложенные связки нумерованных бревен, но пока строений было мало – все ждали следующей весны.

Свиридов и Докукин на мотоциклах предприняли попытку пробраться через лес к дачным участкам, но это оказалось не так-то просто – на этом пути они в лесу встретили речку и болото. Речка еще не разлилась полностью – основная вода наполняла водоем перед деревней и перед участками, но все равно берега речки были заболочены и перебраться был трудно.

Поэтому они вернулись, не пытаясь преодолеть водную преграду.

Но по следам лошадиных копыт установили место, где их новый молодой лесник преодолевал эту речку, и, видимо, не один раз.

– Как, Толя, хороший мужик новый лесник?

– Молодой еще, но кажется, парень стоящий. Уже девушку из деревни выбрал себе, пожениться собираются.

– Кто она?

– Учительница в младших классах.

– Годится …

– Дом им надо поставить. Рубленый.

– Скажешь, когда помочь надо будет …

– А вы с Любой как решили – сами будете ставить дом или закажите?

– Знаешь, мы сперва хотели заказать установку, а потом в гараже мужики посоветовали самим ставить и предложили помощь. Взаимную – некоторые тоже сами решили ставить.

– На отделку пригласите специалистов. И меня не забудь позвать, ладно?

ИКОНЫ

Свиридов еще несколько раз ездил в карельский леспромхоз, поставляющий наборы деталей для дачных домиков. При этом там у него появилось много новых знакомых, в том числе из местных старожилов, и он узнал о существовании в лесу в недалеком прошлом крупного лагеря, заключенных из которого перевели в другие лагеря, а сам лагерь сравняли с землей.

А еще Свиридов узнал о том, что раньше на месте лагеря стояло крепкое торговое село с богатой церковью, от которой – по рассказам – следов не осталось.

Выбрав свободный день Свиридов ушел на лыжах в лес, а затем в виртуальном коконе поднялся над лесом и отправился в прошлое. И нашел богатое село с церковью.

И спикировал туда в настоящем времени.

Огромное пространство леса было свободно от старых деревьев и заросло отдельными, редко разбросанными и кривыми деревцами, резко отличавшимися от окружающего лесного массива. Пространство было неровным – в разных местах были видны небольшие холмики, хотя остатков лагеря видно не было.

Свиридов представил себе, что он видит сквозь землю – и он увидел то, что эти неровности скрывали. Там были остатки от каменных лабазов и церкви. Лабазы и кирпичные первые этажи отдельных домов использовали, и они просто осыпались от времени, а церковь, видимо, взрывали. Он попытался увидеть что-нибудь под грудами кирпича, и увидел остатки церковной утвари и иконостаса – довольно скромного.

И увидел доски икон …

Вернуться в коконе в поселок при леспромхозе было делом одной секунды, и вооружившись киркой и лопатой Свиридов вернулся к холмику над разрушенной церковью.

Мерзлая земля и битый кирпич с большим трудом поддавались его усилиям, и тогда он попробовал проникнуть туда, под завал в виртуальном коконе.

И это ему частично удалось, тем более, что сплошного кирпичного завала не было, а в обнаруженной им пустоте он увидел иконы – пригодилось умение видеть в темноте.

С трех икон на него строго смотрели глаза старозаветных святых, и он инстинктивно перекрестился.

А потом осторожно попытался взять одну из икон – это была доска без оклада с изображением, как ему показалось, Николая Угодника. Доска легко отделилась от осыпающейся стены. Так же легко он перенес в кокон еще две доски – на них были изображены женские лики.

Свиридов передохнул, огляделся, зачем то перекрестил иконы и мгновенно очутился в своем виртуальном хранилище «где-то недалеко от Москвы» …

И так же мгновенно вернулся в свою комнату в доме для приезжих в леспромхозе.

И только сбрасывая куртку и устало вытягиваясь на кровати он попытался осмыслить произошедшее.

Реставраторы, которым Свиридов принес доски, надолго онемели и, кажется, так и не поверили в происхождение икон.

После очень небольшой процедуры укрепления красочного слоя иконы заняли место в церкви у отца Исидора, а Свиридов заказал для них оклады.

В церкви никто не удивлялся появлению Свиридова – на службе или просто так, в свободное время.

Старушки в разговорах передавали друг другу историю появления икон, добавляя, что новый маленький колокол привез тоже Свиридов, и он же договорился насчет обучения молодой девушки-звонаря.

Старушки были недалеки от истины, а еще многие из них были просто свидетелями, как Свиридов долго молча стоял перед иконами, после чего крестился, кланялся и уходил, остановившись на выходе, повернувшись и отвесив легкий поклон.

А отец Исидор всегда крестил уходящего Свиридова – в спину, несколько раз, и шептал какую-то молитву …

БАНЯ

Константин освободился пораньше и зашел в детский сад за Любашей.

Детишек еще только начали разбирать, и каждый счел своим долгом повисеть на высоком дяде Косте и что-нибудь ему рассказать.

А потом Люба пошла за старшими в старшую группу и так, вчетвером, они направились домой. По дороге пришлось посетить магазин, и дальше шли увешанные покупками – Люба, Костя, Алина и Антон.

Антон завел с отцом солидный разговор на автомобильные темы, а Алина обсуждала с мамой наличие и количество рюшечек на своем платье.

Свиридов даже окликать их не стал, увидев издалека – уж очень хорошо шла семья.

А недавно они столкнулись в бане – в одной из тех новых бань, что появились в подвале трилистника и сразу завоевали такую популярность, что Жене Кульченковой пришлось, описывая эти бани, отметить – это единственное место в городе, где существует очередь.

Бани под всеми тремя зданиями трилистника сооружали мужики сами, используя привезенные Свиридовым кедровые доски.

И такие прекрасные бани получились!

Отбоя от желающих не было.

Даже Михеич зашел, попробовал, и вынес свой вердикт «царские бани» и принялся учить молодежь банному делу.

Очередь соблюдалась строго, по предварительной записи, и не