Будешь моей! - Агата Лель

Изредка спать вместе — это совсем другое, но одно на двоих будущее… Она же не идиотка.

Правда, к счастью, Тарханов действительно был скуден умом, чтобы это понимать. Дарина время от времени подыгрывала ему, что: "да, когда-нибудь мы будем вместе", исключительно потому что ей нравилась эта игра, нравилось видеть в его глазах любовь и обожание.

Сейчас, в этой обстановке полного краха, она бы послала его с огромной радостью, но понимала, что пока что этого нельзя делать, Тарханов может ей ещё пригодиться…

— Да, ты прав, конечно, теперь нам ничего не мешает быть вместе, но всё равно, развод именно сейчас очень невовремя. Да и одно дело, если бы я ушла от него, но он от меня… Мне просто по-женски обидно, понимаешь?! Я не хочу, чтобы все наши общие знакомые называли меня за глаза рогатой лохушкой!

— Да какая разница?! — вспылил на том конце виртуального провода Тарханов. — Главное, что мы будем вместе, на остальное тебе должно быть наплевать! Ты же меня любишь?

Начина-ается…

— Конечно, люблю.

— А без ума от тебя! Так пусть он проваливает к этой своей официантке! Скатертью дорога. Детка, мы должны быть счастливы, что всё обернулось именно так. Давай, бросай в сумку самые необходимые вещи, я приеду за тобой через час. Поживём пока у меня. Да, места у меня немного, но мы что-нибудь придумаем. Я сниму что-нибудь поприличнее. Прорвёмся, главное, вместе.

— Ты не понимаешь! — пришла очередь повысить голос уже Дарине. Впрочем, она тут же вспомнила, что Марк находится неподалёку, поэтому с огромным усилием заставила себя говорить тихо: — Он унизил меня этим! Выставил на посмешище! Я не могу оставить всё это просто так, просто не могу!

— И что ты предлагаешь?

— Я хочу отомстить этой девке! — зло прошипела Дарина. — Никто не имеет права выставлять меня в глазах других идиоткой. Да, мы с Марком разведёмся, но вместе они не будут! Я не позволю им топтаться на па́ру по моей гордости. Нужно эту овцу убрать…

— Ты совсем чокнулась? — ошарашенно пробормотал Рустам. — В каком смысле — убрать?

— Не знаю, в каком! — раздражённо. — В любом! Мне плевать, что с ней будет, главное, чтобы она исчезла с горизонта моего мужа! — произнесла Дарина и осеклась, поняв, что ляпнула что-то не то. — Уже почти бывшего мужа, но это не важно. Короче, она меня бесит!

С счастью, Тарханов идиот и заговорить ему зубы так просто…

— По-моему, ты всё-таки рехнулась. Из-за такого людей не убирают, Дарина, это, блин, перегиб.

— Людей убирают и из-за гораздо меньших провинностей, милый. Да и к тому же я не говорю о том, что её нужно убрать в прямом смысле, — (придурок!) — Просто отправить её куда-нибудь подальше.

— Например?

— Да не знаю я! В эту её деревню, где она родилась, в другую страну, на другой континент! Да мне плевать куда, лишь бы подальше отсюда. "И от моего мужа, потому что он мой!" — добавила уже мысленно, но вслух, конечно, не произнесла.

— Я даже не представляю, как можно заставить человека уехать из города, ещё и надолго. Как я понял, она законопослушная гражданка, приводов-судимостей нет, да у неё даже штрафов никаких! Если бы она занималась чем-то незаконным, не знаю… проституция, экскорт, наркотики…

По мере того, как он вещал, лицо Дарины медленно расплывалось в безумной улыбке озарения. Затушив окурок в цветочном горшке, девушка отлипла от подоконника и принялась снова возбуждённо мерить шагами спальню.

— Рустам, ты знаешь о том, что ты гений? Ты прав, чёрт возьми, ты абсолютно прав!

— Прав в чём? Я не догоняю…

— Мы просто можем её подставить!

— Но я этого не предлагал… — растерянно пробормотал Тарханов.

— Этого — нет, но ты подкинул мне отличную идею, — кусая губы, Дарина открыла ящик прикроватной тумбочки и извлекла из пачки ещё одну сигарету. Сердце колотилось как бешеное, ладони вспотели.

За то, что она хочет сделать, она непременно попадёт в ад, — непременно! — но игра стоит свеч. Её муж стоит, чтобы за него боролись. Любым способом! Даже если ради этого придётся преступить закон…

В этот момент Дарина не думала ни о морали, ни о ни в чём неповинном мальчике. Не думала ни о чём, кроме мести.

Никому и никогда она не позволит забирать своё. Никому. И никогда!

— Рустамчик, ты же поможешь мне, правда? — промурчала в трубку, прекрасно зная, как на него действует её ласка.

— Если после этого мы сможем быть вместе — то конечно, детка, всё, что только пропросишь.

Ну ещё бы, кто сомневался! То, что Тарханов пойдёт ради неё на всё, она знала и без этого его согласия. Ей даже стало немного жаль, что в скором времени придётся навсегда с ним расстаться…

Утопив даже наполовину не выкуренную сигарету в бокале с остатками вина, девушка откинулась на гору шёлковых подушек.

— Мне нужно, чтобы ты связался с Седым.

В трубке на несколько секунд повисла тягостная тишина.

— Дарина, что ты задумала? — серьёзно, даже с долей опасения нарушил паузу Тарханов. И понизив тон: — Я не советую тебе иметь с ним дело, чем дальше ты от этих людей и их бизнеса, тем лучше для всех.

— Значит, я не могу на тебя положиться? Хорошо, я поеду к нему сама. Или найду ещё кого-то, кто мне поможет. Кто-то понадёжнее тебя!

— Давай не по телефону, хорошо? — ещё тише прошептал Рустам, словно их могут подслушать. — Встретимся утром и обо всём поговорим. Я за тобой заеду. Расскажешь мне свой план и потом мы вместе решим, как быть дальше.

Подумав, Дарина согласилась с его предложением, хотя будь её воля, она бы занялась осуществлением задуманного прямо сейчас. Но он прав, лучше говорить обо всём не по телефону. Но это было единственное, в чём был прав любовник.

Дарина знала, что он начнёт её непременно отговаривать, предлагать дурацкие альтернативы, но так же она знала, что всё это будет бесполезно. Она ни за что не откажется от задуманного, с помощью Тарханова или без неё — она это сделает.

***

— Марк Львович, здравствуйте, — помощница отца подскочила со своего места, немало смутившись, что сын босса заметил, как она листала в телефоне новостную ленту соцсети. — Я сейчас доложу Льву Аркадьевичу, что вы пришли…

— Не нужно, он знает, — не теряя больше времени, Марк без стука открыл дверь кабинета отца.

Старший Шелест сидел во главе огромного дубового стола, листая ворох каких-то документов. Заметив сына, оторвал взгляд от бумаг.

— Ты не вовремя. У меня совещание через пятнадцать минут.

— Когда я позвонил тебе утром, ты сказал, что это очень срочно, — игнорируя недовольство родителя, Марк сел напротив, закинув на бедро согнутую в колене ногу. — Я приехал как только освободился. Так что ты хотел мне сказать?