Хранитель времени - Митч Элбом

Его грудь вздымалась. Он был весь мокрый от пота.

— Алли? — закричал он.

Он обошел хижину.

Жена лежала на одеяле.

«Моя любовь», — прошептала она.

Голос Алли остался прежним, и с его сладостью не мог бы соперничать ни один из миллиарда голосов, звучавших в пещере. Дор всегда его помнил. В его груди поднялись чувства, которым не было сравнения.

— Я здесь, — проговорил он, опускаясь на колени.

Она увидела его лицо:

— Ты совсем разбит.

— Не больше твоего.

— Куда ты ходил?

Дор хотел было ответить, но мысли его затуманились. Образы бледнели. Старик? Девочка? Он вернулся на свою тропу, и воспоминания о его вечной жизни угасали.

— Я пытался прекратить твои страдания, — сказал он.

— Мы не можем остановить то, что выбирает для нас небо, — тихо произнесла Алли и слабо улыбнулась. — Останься со мной.

— Навсегда.

Дор дотронулся до волос жены. Она повернула голову.

— Смотри, — шепнула она.

Небо перед ними раскрасил потрясающий закат — оранжевый, и лиловый, и клюквенно-красный. Дор лег рядом с женой. Их затрудненное дыхание смешалось. В былые времена Дор начал бы считать эти вдохи. Теперь же он просто слушал, впитывая звуки. Он смотрел вокруг. Вбирал в себя этот мир. Дор положил руку на землю и заметил, что машинально чертит на песке какую-то фигуру — широкую наверху и внизу, узкую в середине. Что это было?

Подул ветер и разбросал песок вокруг рисунка. Пальцы Дора и Алли переплелись. Концы нити, протянувшейся через тысячелетия, связались воедино. Седое Время отдался умиротворенному чувству и ощутил, как последние капли их жизней слились, словно вода довершила свою работу в пещере; сталактит сросся со сталагмитом. Небо встретилось с землей.

Когда их глаза закрылись, открылась другая пара глаз. Дор и Алли оторвались от тверди и стали подниматься вверх, как единая душа, выше и выше, будто солнце и луна, одновременно всходившие на небосводе.

Сару Лемон срочно увезли в больницу.

Она оставалась там всю ночь. Ее легкие очистились, и пульсирующая боль в голове прекратилась. Саре повезло. Проваливаясь в небытие, она услышала громкий гитарный запил в стиле хеви-метал — рингтон, установленный Итаном. Звонила мать, чтобы поздравить ее с Новым годом.

Резкий звук встряхнул Сару — она вдруг осознала, что происходит, нажала на кнопку пульта, чтобы открыть гараж, потянула за ручку двери и вывалилась из машины. Она ползла по бетонному полу, надсадно кашляя, пока не выбралась наружу. Сосед увидел ее лежащей на снегу и набрал 911.

Сару поместили в палату скорой помощи в тот момент, когда часы пробили двенадцать и все побережье огласилось радостными криками празднующей толпы.

На каталке рядом с Сарой лежал человек по имени Виктор Деламот.

Его привезли на несколько мгновений раньше — он страдал от рака и болезни почек. Больного явно сняли с гемодиализа, поэтому пришлось делать переливание крови, хотя человек, доставивший его в больницу, сообщил лишь то, что пациент жалуется на боль в брюшной полости.

Причина, по которой Виктор изменил свои последние планы, осталась неизвестной. Когда его подняли, чтобы погрузить в лед, он широко открыл глаза и что-то шепнул Роджеру. Тот хорошо помнил указание, данное боссом накануне: если он, Виктор, передумает (резон, естественно, обсуждению не подлежал), то скажет одно-единственное слово, и Роджер немедленно остановит процесс.

«Ты понял? Никаких колебаний, если это произойдет, ясно?» — «Да».

Это произошло. Слово прозвучало. Роджер тут же крикнул: «Прекратить!» Заставив коронера и доктора отступить, он тут же вызвал «скорую помощь». Роджер в точности выполнил приказ своего шефа, потому что явственно услышал пароль: «Грейс».

Эта история о сути и смысле времени началась давным-давно, а заканчивается сегодня, в переполненном зале, где собравшиеся аплодируют виновнице торжества — уважаемому ученому-медику. Она скромно называет свое открытие результатом «командной работы». Но ведущий церемонии высказывает общепринятое мнение: именно доктор Сара Лемон нашла лекарство от самой страшной болезни века; оно спасет миллионы людей, и жизнь станет совсем иной.

— Эти аплодисменты — вам, — говорит он.

Сара склоняет голову. Скромно машет рукой. Благодарит учителей и коллег и представляет публике свою мать. Лоррейн встает с сумочкой в руках и улыбается.

В своей речи доктор Лемон упоминает имя человека, без участия которого открытие не состоялось бы, — директора благотворительного фонда Виктора Деламота. Он щедро согласился покрыть ее расходы на обучение в Университете Лиги плюща — первую ступень и последующие семестры на медицинском факультете, насколько хватит ее способностей. Деламот оговорил это в завещании, кардинально изменив его совсем незадолго до смерти. Он скончался от той самой болезни, лекарство от которой нашла Сара. Виктор прожил всего три месяца после той ночи, когда они с Сарой оказались в палате скорой помощи. Однако жена Виктора, Грейс, признавалась, что это были самые драгоценные дни их совместной жизни.

— Большое вам всем спасибо, — завершает Сара свою речь.

Публика аплодирует стоя.

Между тем в этот же день на мощеной улице в Нижнем Манхэттене новый арендатор въезжает в дом сто сорок три. Строительная бригада рушит стены в соответствии с чертежами.

— Ого! — восклицает один из рабочих.

— Что такое? — спрашивает другой.

Фонарики освещают похожее на пещеру пространство, ранее скрытое под полом. На стенах вырезаны изображения — все формы и символы, какие только можно вообразить. В углу стоят песочные часы с одной-единственной песчинкой.

И пока любопытные строители разглядывают эти часы, где-то далеко-далеко — в том месте, которое невозможно описать на страницах этой книги, — мужчина по имени Дор и женщина по имени Алли босиком взбегают по склону холма, бросая камни, смеясь вместе со своими детьми, и мысль о времени никогда не приходит им в голову.

Прежде всего, я благодарю Бога. Я ничего не делаю без Его благословения.

Есть книги, которые пишутся труднее остальных. Спасибо всем, кто был терпелив со мной, пока я работал над этим романом, и поверил в мой замысел с самого начала. Это моя семья, мои братья и сестры, зятья и невестки, мои дорогие друзья.

Особая благодарность Рози и Чаду, определившим для меня понятие «друг»; в суровые дни они оказывали мне всемерную поддержку. Кроме того, я глубоко признателен Али, Рози, Рику и Трише, которые первыми взяли в руки эту книгу и убедили меня, что Седому Времени и вправду есть о чем рассказать.