Ловушка для ангела - Диана Трубецкая

Вошедший подошёл к лежащей на матрасе девушке и медленно провёл ножом вдоль её груди и живота…

* * *

– Да что ты… – у нее перехватило дыхание, – что ты себе позволяешь?! – возмутилась Люба. Её страх пропал, сменившись злостью, – не хватало только, чтобы этот урод её тут изнасиловал.

А мужчина, словно услышав мысли девушки, издевательски продолжил ощупывать её руками, любуясь её возмущённым лицом и манящим телом. Наконец, он отодвинулся, и Люба смогла вздохнуть с облегчением.

– Зачем ты притащил меня сюда? – стараясь удержать рвущийся наружу страх, перемешанный со злостью, попыталась выяснить Любовь, – ты знаешь, что тебе грозит за противоправные действия в отношении сотрудника уголовного розыска?!

В голосе мужчины послышалась та же издёвка, что и в его движениях. Люба с ненавистью представила себе, как он ухмыляется под чулком мерзкой приторной улыбкой.

– Может и грозит что-то. Если поймаете. А пока что не ты поймала меня, а я поймал тебя!

– Но зачем?! Что я тебе сделала?! – с нарастающим гневом воскликнула Люба.

– Ты начала мне мешать, крошка. Поняла, наконец? Ты помешала моим планам, а это никому не обходится безнаказанно. И ты тоже будешь наказана!

– Маньяк, – с тоской подумала Люба, – убийца, маньяк и к тому же сумасшедший в придачу. И кто знает, может эта келья – мой последний приют в этой жизни…

– Что ты решил сделать со мной? – стараясь, чтобы её голос не выдавал терзавшего её ужаса, спросила Люба.

– А ты сама как думаешь? – спросил незнакомец, и голос его прозвучал зловеще. – Сначала ты ответишь мне на кое-какие вопросы относительно хода расследования, а потом…

– А потом? – хрипло переспросила Люба.

– А потом, – издевательски продолжил преступник, – тебя ждёт история вполне в духе страшных легенд этого дома. Тебя ждёт судьба дочери Командарма. Ну как тебе? Согласись, что я не лишён фантазии?!

Впервые в жизни она чувствовала настолько беспомощной. Если бы сейчас у неё в руках был бы пистолет, она, ни минуты не сомневаясь, пристрелила бы этого безумца. Но вместо этого она должна была лежать в этой монастырской тюремной камере, полностью подчиняясь капризам выжившего из ума маньяка. И выхода из этой жуткой ситуации, похоже, не было.

Маша снова спасалась от жуткого дома в библиотеке. Неожиданно тишину библиотеки прервали чьи-то громкие шаги. К Серебрякову через пространство библиотечного зала шёл лейтенант из их отделения. Увидев его, Серебряков встревоженно вскочил и вышел вместе с ним в библиотечный холл. Через пару минут он забежал в залу и прошептал на ухо Марии:

– Маш, собирайся. Очень плохие новости.

И как только Мария выбежала в холл, ошарашил:

– Люба пропала.

– Как пропала? – недоумённо переспросила Мария. Она ещё никак не могла осознать, что с сотрудником уголовного розыска, представителем власти могло что-то случиться.

– Да вот так! – зло и расстроено повторил Серебряков. – Просто исчезла. Это всё я виноват! Нельзя было её отпускать одну. А теперь вот неизвестно, где она и что с ней.

Маш, ты давай, иди-ка к Любе домой, запрись там и жди меня. Я приставлю к квартире охрану, ты только не выходи пока никуда. Потому что сама видишь – маньяк наш совсем распоясался, кто знает, что у него на уме. Продукты к тебе мои ребята занесут, так что с голоду не умрёшь. Ну, я побежал – нужно немедленно начать поиски.

Расстроенная и полная тревожных переживаний, Маша заперлась на все замки, которые были на двери. Что же теперь будет? Где Люба, её такая сильная и отважная подруга, ставшая ей в эти ужасные дни и опорой, и защитой? Что с ней могло случиться? И что теперь будет с ней, с Машей?

* * *

Любовь Романова по-прежнему лежала в неудобной позе на полу монастырской кельи и скрипела зубами от злости. Это ж надо так по-дурацки попасться! Маша находится под прицелом безумного маньяка, а у них расследование на нуле, и она, следователь по особо важным делам, валяется здесь, как беспомощный ребёнок, связанная по рукам и ногам, и её готовится замуровать наглый и жестокий подонок. Нечего сказать, достойный конец для майора уголовного розыска!

Привычный сарказм в отношении себя и неприятных ситуаций, в которые она попадала, всегда помогал Любе сохранить силу духа. Помог и теперь. Любовь, не позволяя себе растеряться и поддаться страху, начала обдумывать, что она может сделать, чтобы выбраться отсюда.

Пленившего её человека сейчас в комнате не было. Похоже, он отправился к себе домой, перекусить и отдохнуть, прежде чем вернуться к своим чёрным замыслам. Так что, самое время обдумать план своего освобождения.

Люба внимательно осмотрела комнату, отмечая каждую деталь. Темень, царящую в её клетке, рассеивала одинокая свеча. Свеча быстро таяла, и когда она растает, в келье наступит полная тьма. Но пока свеча ещё горела. И пока в комнате есть хоть капля света и жизни, ей нужно освободиться от верёвок.

Люба начала шевелить руками, пробуя крепость верёвки, которой были опутаны её запястья. Верёвка была крепкой, такую не разорвёшь. Единственный выход – вытащить из верёвочной петли одну из рук. Люба начала пытаться, но петля была слишком тугая. Тогда Любовь попыталась стащить с рук верёвку, задевая о деревянную доску столба. Неожиданно девушка застонала от неприятной боли – в руку попала деревянная заноза. Но Люба понимала, что прекращать попытки нельзя. Пусть ей сейчас тяжело и больно, но она жива. А вот что сделает с ней маньяк, можно было только догадываться. Люба содрогнулась, вспомнив изуродованных и убитых женщин. Этот человек способен на всё. Ей нужно во чтобы то ни стало освободиться от его власти.

Любовь удвоила усилия. Она стонала от боли, чувствуя, как стирается и покрывается ранами кожа на руках. Каждое движение становилось пыткой, но другого выхода не было. И вот, в один из моментов произошло чудо – рука, ставшая скользкой от стекавшей по ней крови, неожиданно высвободилась из петли. Люда шёпотом издала победный клич и, забыв о боли, полностью освободила руки.

Теперь осталось освободить ноги и развязать верёвку, которой она была привязана за талию к столбу. Любовь попыталась развязать узел на верёвке, которой была обвязана её талия, руками, но у неё ничего не вышло. Узел был слишком тугой, и слишком неудобно было развязывать. Люба опять поранила руки о столб и бессильно застонала.

Придя в себя, девушка вновь обратила внимание на свечу. Выход из ситуации медленно вызревал в её рассудке. Верёвку можно развязать, можно перерезать, а можно… перепалить. Руками я дотянусь до свечи. Вот только когда я поднесу свечу к животу, каждый мой жест может стать для меня последним…

Преодолевая резкую боль в животе, когда верёвка впилась в тело от усилий достать свечу, Люба изо всех сил потянулась к тёплому манящему огоньку. Рывок, и ещё один, когда девушке показалось, что верёвка сейчас прорвёт её живот, и вот свеча у неё в руках. Люба поднесла свечу к верёвке, очень стараясь, чтобы руки не дрожали.