Железные Волки. Время секир - Александр Кудрявцев

– В том доме-корабле? – спросил Ратмир.

– Да не мачта это, – усмехнулся Ероха. – Это крест. А дом – церковь называется. Там жгут смолу и молятся всеединому могущественному духу. Богу, это самое, – поправился он и мелко перекрестил грудь в видавшем виды некрашеном льне. – Плохо молишься – конец тебе. Хорошо – после смерти в рай попадешь.

– Рай? – повторил Ратмир, вспомнив монаха Варфоломея, и покачнулся от резкой боли в груди.

– Ну да, – снисходительно посмотрел Ероха. – Место такое. Здоровенная горница в небе. Попал туда, сидишь себе на облаке и смотришь вниз. Как в котле грешники варятся и визжат. И так всю жизнь. Только еще дольше. Вечность, – уточнил Ероха. – И ангелы вокруг поют. Красота!

– Красота, – неуверенно повторил Ратмир, невольно представив, какую кашу образует смесь пения ангелов с воплями из котла.

– Чудесник сказал, это самое, – добавил Ероха, – что мы бы всей деревней в аду варились. Из-за Каменных Змей. За то, что они с нечистью якшались. Вот нас верховный дух, бог, это самое, покарал проклятьем. Но он, Чудесник, вовремя до нас добрался и спас нас всех. Так что теперь на облако, – он шмыгнул носом, – если грешить не будем, конечно. Бог все видит.

Он, как показалось Ратмиру, с досадой посмотрел в небо и шмыгнул носом.

– Чудесник – так посадника вашего зовут?

– Ага. Он. Чудесник, после того как нас спас, церковь велел построить и каяться там через день.

– За что каяться-то?

– За то, что с Каменными Змеями с острова знались. И камням доверяли. На остров многие приезжали, чтобы Змеи их болезни исцеляли. Деревня за счет этого хорошо жила. Гостевые дома при каждом дворе были. Хорошо жили мы тогда, с достатком, – вздохнул Ероха, потом снова покосился на небо и добавил: – Но Чудесник сказал, это все бесы делали. Чтобы мы этим бесам верили. А не богу.

– А что случилось-то?

Ероха остановился у большого дома в несколько этажей.

– Вот – единственный гостевой дом остался на всю деревню. Да и тот пустует. Сюда мужики брагу приходят по вечерам пить. А кого жены домой потом не пускают, здесь и ночуют. Пока не протрезвеют.

– А ты откуда знаешь?

– Дак я отсюда, – рассмеялся мальчишка. – Ладно, слезай, приехали! Садись за стол, я сейчас еду справлю. Только коника твоего привяжу в конюшне. Мамка болеет, батю медведь в том году задрал. Так что по хозяйству я сейчас главный.

Он посерьезнел, взросло вздохнул и отправился с конем во двор. Ратмир толкнул покосившуюся дверь и вошел в полутемный зал.

* * *

Два длинных стола вдоль закопченных стен, в углу мигала красным каменная печка, недалеко от нее навис над кружкой пьяный здоровяк. Услышав шум шагов, он с трудом поднял голову со спутанными темными волосами, обильно вымоченными в пиве.

– А кто это к нам пожаловал? – просипел пьяница, попытался встать, но тут же грузно хлопнулся обратно на лавку.

Состояние местного забулдыги Ратмир расценил как весьма полезное для расспросов. Тот был еще в сознании, но достаточно пьяным, чтобы выболтать здешние тайны.

– Меня зовут Ратмир, сын Браги Сигурдсона, – приветливо сказал он.

Пьяница с широкой улыбкой простер к нему объятья и снова попытался привстать. Поняв, что не удастся, он нахмурился и погрозил кому-то пальцем. Посмотрел на нового знакомого ярко-голубыми, по-детски светлыми глазами на смуглом лице.

– Хват я, коваль[22], – объявил он. – Ты садись, не обижу.

Хват попытался зачесать назад буйную гриву и заправить ее в хвост кожаным ремешком с серебряными заклепками. Несколько прядей снова выбились на высокий лоб. Кузнец смахнул их с лица широкой ладонью человека, всю жизнь имеющего дело с железом.

– Две кружки пива, – сказал Ратмир, увидев входящего Ероху, – и дай нам что-нибудь поесть. Ну что здесь готовят.

Мальчик покосился на мутно уставившегося на него кузнеца, буркнул что-то под нос и скрылся.

– Как-то раз, – доверительно сказал, повернувшись к Ратмиру, Хват, – я прямо в кузнице нажрался. Пожар был – чертям в аду не снилось. Навес рухнул, мне ноги переломал. Ножищи срослись, конечно, но как-то не так. Ходить нормально уже не могу. Последнее предупреждение богов мне было! Ну что делать – внял. Три года больше ни капли, – сказал кузнец и, свесив голову, глухо пробубнил в кружку, – до сегодняшнего дня.

– Что стряслось? – спросил Ратмир.

– Жена заболела, – могучая грудь тяжело поднялась и опустилась, – вот уже три дня лежит. Знахарей к ней водил, все руками разводят. Даже Чудесник сделать своими молитвами ничего не смог. Только свечку поставил и сказал, что так богу угодно, – кузнец вдруг поднял голову и грохнул кулаком по столу. Взвились в воздух кружки и блюдо с куском желтого пахучего сыра. – Богу угодно, а мне нет! – взревел он и вновь умолк, уставившись в столешницу. – Слушай! – с надеждой посмотрел он на Ратмира. – А ты случаем не этот, не знахарь? Или как вас там? Людей не лечишь, а?

– Нет, – покачал головой Ратмир.

– Ну да, – кузнец прищурился и медленно оглядел мощные плечи пришельца. – Явно не лекарь. Скорее, наоборот.

– Ни то ни другое, – поспешно сказал Ратмир.

– Лекарь бы нам не помешал, – протянул кузнец, снова темнея лицом, – а еще лучше, колдун какой-нибудь. Прокляты мы. А Чудесник еще и колдовство запрещает, говорит, не по божьему это промыслу. А нам бы сейчас ох как надо бы…

– Потому и прокляты были, что колдовали во все стороны, это самое! – встрял в разговор появившийся с большой белой лепешкой, краюхой подсушенного сыра и кувшином браги Ероха. – Нечего было с Каменными Змеями якшаться на острове. Вот и проклял нас теперь бог Чудесника. Будем теперь всю жизнь лбы в молитвах об пол разбивать!

Кузнец открыл было рот поспорить, но потом вяло махнул рукой.

– Что же здесь произошло? – осторожно спросил Ратмир обоих.

Большая и маленькая головы повернулись к нему одновременно.

– Камни, – разом сказали взрослый и детский голоса.

– Бесов остров раньше Каменным звали. На нем «следовиков» много было. Ну валунов с углублениями, как отпечаток громадной ступни, – добавил Хват, заметив непонимающий взгляд Ратмира. – Старики говорили, это следы богов и великанов. Если из них дождевую воду пить, то тебе сила древних передается. Еще эти лаби… лаба… лабиринты из камней, тоже волшебными считались. Много людей на остров приходило хвори лечить. Жили на острове люди, которые умели с камнями говорить. Вернее, не с самими камнями, а с теми, кто там живет.

– С Тайным Народом! – подсказал Ероха.

– Ага, – сказал кузнец и зыркнул, – да не перебивай ты! Так вот, людей, которые с этим народом из камней говорить умели, так и называли: Каменные Змеи. Сила им, дескать, от волшебного Змея, господина Волхова, была дана. Они много чего умели: и от сглаза лечить, и от падучей – в общем, разные хвори побеждали. Даже, бывало, просто могли за руку взять – и отпускало навсегда.