Серебро и пламя. Книга 2 - Екатерина Полянская

До сих пор я считала, что тенерцы, а тем более маги, по определению не могут страдать от лишнего веса. Все они какие-то высушенные и полупрозрачные. Ладно, иногда мускулистые и рельефные, как мой будущий муж, но такие, скорее, редкость. Этот же имел оплывшую фигуру, а еще его жесткие волосы завивались кольцами.

– Уверяю вас, ректор Кроттс, темная река – не чушь, а опасность для всей Тенерры! – страстно противоречил ему более молодой преподаватель… лет сорока. – Высвободившись, поток уничтожит все. Или как минимум враждебную ему магию. Нашу магию.

– Если что-то и уничтожит нашу магию, так это новые законы, принимаемые молодым кронсом, – презрительно бросила женщина в строгом костюме, которую я чуть было не приняла за мужчину.

– С церемонии зачисления знал, что с этим парнем будут проблемы, – охнул тьер ректор. – Много проблем!

Еще несколько человек молчаливо закивали.

Что ж, очевидно, представители Стали не входят в наш фан-клуб.

Спорящая и причитающая группа осталась далеко позади, и музыка звучала достаточно громко, разговаривали другие гости… не понимаю, почему среди всего многообразия звуков я все еще слышала их. То есть отлично понимаю: дар эмпатии позволил подслушать мне эту беседу. Но вот зачем?

Случайно?

Или все-таки важно?

– К тому же мы не знаем, один там поток или несколько самостоятельных, – гнул свою линию тип в поношенном костюме. – А это крайне важно! Если один, то пределы его возможностей не так велики и, скорее всего, достанется как всегда Пустошам. Но если мы имеем дело с несколькими отдельными потоками… Трудно спрогнозировать. Не исключено, что они будут сливаться воедино и порождать новые потоки. Дело может закончиться катастрофой!

– Ваур, не дурите мне голову, – отмахнулся ректор.

– Нужно внести предложение, чтобы покидать Тенерру могли, скажем, только некоторые ее представители, – рассуждала о своем преподавательница. – Элита.

– Умоляю, дайте разрешение на исследования!

– Однажды я вам уже разрешил исследовать смены сезонов в Пустошах. И чем закончилось?

Щелк.

Готова поклясться камерой, я услышала вполне реальный щелчок. Хотя, конечно, его издало мое воображение.

Звуки исчезли.

Стали нормальными.

Я поймала себя на том, что стою с бокалом пряного безалкогольного напитка в руке и никак не могу начать пить. Слишком свежи в памяти впечатления от прошлого раза. Правда, тогда это было полоскание для больного горла.

Пф-ф-ф!

– Дорогая, все хорошо? – На меня с беспокойством во взгляде смотрела Ингверда.

– Задумалась немного.

Не люблю официальные сборища.

Ненавижу натянуто улыбаться.

– Страшно спросить, о чем, – хмыкнула старшая сестра моего будущего мужа. – У тебя сейчас такой период, что ты должна лучиться от счастья.

– А я думала, правильная тьера не должна выражать своим обликом ничего…

Ой. Вырвалось.

Но Игнверда словно не услышала язвительных ноток.

– Когда мы с Тальфом обручились, мне было плевать на условности. У меня улыбка с лица не сходила. Отец тогда был еще жив, и мама совсем другая… Прости, что-то меня пробило на воспоминания.

Искренности в мою улыбку добавилось, хотя никто, конечно, об этом не узнал.

Подавив внутреннее сопротивление, я тронула ее за локоть.

– Спасибо тебе за все, что ты для нас делаешь.

– Ну что ты, мне нравится заботиться о семье и быть полезной!

Роли распределились просто идеально.

Она уже отходила от меня, но я не удержалась от вопроса:

– Ты знаешь вон тех людей? Они из Стали, если не ошибаюсь. Маги или ученые. Я случайно услышала, как они обсуждают потоки и какой-то феномен, связанный с ними. Опасный.

– Ллана. – Ингверда посмотрела на меня почти с жалостью. – Оставь магию мужчинам, у тебя другие функции. Поддерживай мужа. Фотографируй свои картинки. Можешь устроить благотворительный аукцион. Но не вмешивайся в серьезные вещи. Поверь, Эрихард прекрасно справится без тебя.

Тон был мягким, но эмпатия подсказала, что мне только что устроили отповедь.

– Поверь, я хочу тебе добра, – добавила Ина. – И не обижайся.

Очередная вымученная улыбка.

Нашла у кого спросить.

Все оттого, что Наари была занята, танцуя с каждым мужчиной на празднике и получая от этого удовольствие, а сейчас вообще куда-то пропала. А с Иной мы слишком разные.

Достала смартфон и записала имена преподавателей, чтобы не забыть.

Когда убирала гаджет назад в сумочку, игнорируя полные негодования взгляды нескольких дам… то есть тьер… нахлынуло такое ощущение… Желание спрятаться. Не быть здесь. Рассыпаться песчинками, выйти из тела, пропасть – уйти глубоко в себя, чтобы не видеть происходящего.

Стоп!

Зал перед глазами успел затуманиться, но небольшим усилием я взяла себя в руки.

Почувствовала себя настоящим эмпатом-фернийкой, и хватит. Обязанностей никто не отменял.

Подействовало.

В голове прояснилось, и необъяснимое беспокойство схлынуло.

Но не успела я порадоваться и немножко погордиться собой, как началось нечто совершенно в голове не укладывающееся.

Женщина в форменном платье. Где-то я ее уже видела… Сейчас же мое внимание привлекло золотое зеркальце на подносе в ее руках. Не совсем привычный материал для серебристой и бриллиантовой Тенерры. Почувствовав мое внимание, она повернула голову и, нарушая все ледяные приличия, посмотрела мне прямо в глаза. Нагло. Неприязненно. Я вспомнила, где ее видела… Вот блин! Надо рассказать Эрихарду. Однако с места я не сдвинулась, прекрасно понимая, что мне не позволят этого сделать.

Дышать…

Не паниковать.

События – от узнавания до того, как она открыла зеркальце, – уложились всего в несколько секунд.

Фиолетовая вспышка удивительно органично вписалась в интерьеры нашего дворца. Как и луч того же цвета, направленный на меня. Честно признаюсь, я замерла в ступоре, хотя останки чувства самосохранений встрепенулись и провыли: «Опасность!» А я стояла неподвижно и…

Хруст.

Звон.

Вот и пригодился бокал, из которого я так и не отпила.

Жизнь мне спас или что-то вроде.

Только когда «зеркальце» выпустило пару фиолетовых пульсирующих лент, те тоже устремились ко мне, а я закричала, окружающие поняли, что это не часть какого-то спланированного зрелища.

Большинство отхлынули в стороны.

Кто-то, напротив, ринулся меня спасать, принялся колдовать, но как-то суматошно, хаотично и совершенно бесполезно.