Глаза Вселенной видят все… - Виталий Батюк

— Слушай, Славик, что тебе надо? В общем, говори, как можно короче и вали, откуда явился, — вспылила Инесса.

— А теперь слушай, моя любимая и единственная любовь в жизни. Слушай и запоминай. Пришло время рассказать тебе всю правду, почему я тогда наврал, что у меня есть другая женщина. Меня вынудили это сделать. Конечно, я должен был тебе рассказать все намного раньше, но не успел. Все так быстро закружилось, завертелось. Ты забеременела от Яниса. Вышла замуж. Не стал я влезать в вашу семью. Побоялся почему-то разрушительства. Ведь было поздно и, впрочем, на тот момент бесполезно. Прошли годы, но ты до сих пор живешь в моем сердце. Не может оно забыть тебя, не может. Я очень виноват перед тобой. Я все эти двадцать пять лет живу с чувством вины, которое раздирает меня полностью. Поверь, — я расплатился за это сполна. Несколько раз был женат. И каждый раз все мимо. Ни с кем не могу прижиться. Пытался, разрывался, боролся за свои браки, но все напрасно. Вот поэтому сейчас я и хочу покаяться и рассказать всю правду, — тоскливая пронзительность слов Ковальчука ввели Инессу в ступор:

— Слава, ты плохо себя чувствуешь?

— Очень плохо, очень плохо.

— Успокойся и расскажи все по порядку, — заволновалась Инесса.

— Давай графин водки возьмем и выпьем для начала. Ковальчук повернулся и махнул рукой официанту. Выпив по сто граммов, Станислав Сергеевич начал рассказывать о причине разрыва с Инессой в те далекие, и на сегодняшний день казалось, неправдоподобные годы. Монолог этот был мучительный, скверный, разрушающий психику обоих. Инесса слушала, закрыв лицо руками. Правда из прошлого, замаскированная на долгих двадцать пять лет, ее разрывала на клочья. Столько лет жилть под одной крышей с таким поддонком, столько времени беречь миф о семейном счастье, который в принципе сама и придумала. У нас с Янисом есть сын, общее дело. А если ли между нами любовь? И была ли она когда-то? — Впервые в жизни перебирала эту кучу-малу вопросов в своей голове Инесса. Но ответы на них почему-то даже и не мерещились. Может, такие вопросы и не были посланы свыше лишь потому, что изначально там и не предполагалось, что судьбы Яниса и Инессы сольются в единое целое? Им, видно, при рождении были отведены разные земные роли. И кто-то помешал всему этому сбыться? А может, при загрузке данных в их матрицу судеб произошла случайная и нелепая ошибка? Нет, не может этого быть! Очевидно, просто слишком бесы постарались, чтобы угодить проклятому дьяволу.

И зачем теперь думать об этом? Надо делать новые выводы, — подумала Инесса.

— Не знаю, что тебе даже и сказать, Слава.

— А ничего не говори, ни к чему здесь лишние слова. Я тебе все это рассказал, чтобы ты знала правду. И чтобы, хоть чуточку, начала прощать меня.

— Да, не тереби себе душу, Слава, с этой же секунды не разрывай ее больше на мельчайшие части. Все нормально, я больше на тебя зла не держу.

— Спасибо, милая, за прощение. Мне так нужно было услышать эти слова. Между прочим, ты в Ригу с мужем приехала?

— Да. Он сегодня участвует в телевизионной программе «Свобода в Латвии». И как ты понимаешь, по поводу твоей персоны.

— Я уже знаю об этом Инесса. Моя разведка донесла.

— Так зачем ты спрашиваешь, с кем я приехала?

— Я подумал, может, у тебя какие-нибудь бизнес-дела. И ты так — сама по себе здесь.

— Ладно, ерунда все это, Слава. Между прочим, ты специально начал весь этот сыр бор против Зариньша. Это все из-за прошлого или какие-либо цели преследуешь?

— Начнем с того, что первым начал он. Не знаю, ради какой хохмы, он это сделал или просто на всякий случай? Я знаю, ты с самого начала поднимала ваш семейный бизнес. И поэтому знаешь, что мы с ним в девяностые годы воевали по-взрослому. Потом мощь этой схватки поредела и все успокоилось. А сейчас вот разгорается новый очаг противостояния. И он первый, повторяю, наехал на моего человека. И сделал Зариньш это сознательно. А этот человек скоро будет играть важную роль в моей будущей предвыборной схватке. Вот поэтому, если бы я не долбанул по твоему супругу, он продолжал бы и дальше гадить мне под ногами. В любом случае мы в разных политических лагерях. И как политики по инерции бьемся за себя.

— И долго ты, Слава, биться собираешься продолжать? Пока не надоест, что ли?

— Да нет, милая, до победы. Чего тут мелочиться да пузыри пускать.

— Ну, ну, Слава, посмотрим, что у тебя из этого получится? — задумчиво произнесла Инесса, и налила себе рюмку водки.

— Ты любишь, своего Зариньша?

— Да кто это теперь знает? Может быть, и люблю, по-своему. А может быть, это всего лишь вынужденная привычка.

— А давай мы с тобой возьмем и все перечеркнем. И жизнь с чистого листа начнем. Как ты на это смотришь?

— Славик, а ты сейчас о чем?

— Возвращайся ко мне, Инесса…

— Ты, что Ковальчук, опьянел уже непомерно?

— Да нет, я серьезно говорю.

— Слушай, Славик, выпей рюмку и сменим тему, — Инесса давно так не ощущала себя неловко. Предложение настолько подействовало, что она начала нервно смотреть по сторонам. И поймала себя неожиданно на мысли, что она боится, если их увидят знакомые.

И прежде всего, что их застолье с Ковальчуком неправильно истолкуют. Чтобы уйти побыстрей от этих мыслей, она решила сменить тему.

— Слава, сейчас начнется прямой эфир с участием Зариньша, не хочешь посмотреть?

— Можно… интересно, какой компромат он на меня приготовил.

— Давай тогда пересядем за другой столик, поближе к телевизору.

— Эй, официант, подойдите сюда, — крикнул Ковальчук. Быстро подошедший официант, услужливо склонился перед ними:

— Чем могу помочь?

— Перенесите наше лакомство за другой стол и переключите телевизор на канал, где идет программа «Свобода в Латвии».

— Я вас понял, господин Ковальчук.

Через несколько минут началась программа. Ведущий представил Яниса Зариньша как мэра города Даугавпилса и крупнейшего бизнесмена Латвии.

— Господин Зариньш после программы «Добрый вечер» по поводу вашей персоны поднялась большая шумиха. Как вы можете прокомментировать тот злосчастный видеоматериал? Там вы лично по-деловому беседуете с крупнейшим криминальным авторитетом девяностых годов Мироном, — беспристрастно задал вопрос ведущий.

— Я не знаю, что он крышевал, но лично я ему ничего не платил.

— Ну, если вы не платили, то вывод лишь такой… Вы, господин Зариньш, были в группировке Мирона своим человеком, — продолжал юморить в прямом эфире телеведущий.

— Да не был я никогда человеком Мирона… Дело в том, что по рангу мы с ним, как бизнесмены, были одного уровня. И связи по маститости и серьезности были у нас одинаковыми. Миронов изначально не мог на меня наезжать, — начал терять понемногу терпение и бдительность Зариньш.