Пираты сибирской тайги - Татьяна Луганцева

– Я же говорю – повезло!

– Ты думаешь, что я не вижу, как на неё смотрят другие мужчины? Молодые, красивые, – продолжал Фёдор.

– Но любит-то она тебя, дурака. Это же видно. Девушка просто светится вся от счастья.

– Меня это пугает. Юра, я не привык к такой привязанности, к какой-то возвышенной любви. Один раз я влюбился, расслабился и получил по рогам. Я не готов к серьёзным отношениям, а она хочет наши сегодняшние отношения перевести на новые рельсы – супружеские. И уже начала разговоры на эту тему. Что делать? Я в полной растерянности. Понимаешь, я не могу обмануть ее ожиданий, я Тани недостоин, ей будет со мной плохо, я это чувствую…

– Ну, пошёл-поехал… – ответил Юрий Владимирович. – Ведёшь себя как баба, честное слово. Люблю – не люблю… Тебе сколько лет ты помнишь? Может, пора остановиться? Тебе судьба такой шанс подкинула. Ты что, не хочешь семьи, детей?

– Я не знаю, Юра! Она давит, и я не вижу пути к отступлению. Я привык жить один! Я привык отвечать только за себя и ни перед кем не отчитываться. Мне будет трудно перестроиться…

Официант поставил перед ними тарелки с телятиной. Юрий Владимирович поблагодарил его кивком головы и сказал, когда тот отошёл:

– То, что ты дурак, это мне понятно. Это не лечится. Но твои дальнейшие действия? Ты бросишь Татьяну?

– Не брошу, а освобожу. Она достойна лучшего. Я сделаю так, что она кинет меня сама.

– Вот как? И что же ты для этого предпримешь? – спросил Юрий Владимирович, отправляя в рот кусок сочного шницеля.

– Ты узнаешь, – ответил Фёдор и отпил пиво из высокого стакана.

– Есть ли смысл уговаривать тебя, чтобы ты этого не делал? На правах хорошего знакомого? Знаешь, со стороны, как говорится, виднее. А я вижу, что ты готов совершить идиотский поступок, о котором потом горько пожалеешь.

– Нет, я точно знаю, что так будет лучше для нас обоих.

– Твоя правда… Зачем ты начал с ней отношения?

– Ты что, не понял? Я не думал, что у нас будут отношения! Я думал – ночка, другая…

– И испугался, когда что-то пошло не так? Ты же не был трусом!

– Юра, мне до сих пор снятся сны, что с меня снимают кожу и жгут калёным железом. Я ору по ночам и не готов ни к чему человеческому. Вся моя нормальная жизнь осталась до плена и до предательства жены. Я хочу уберечь Татьяну от психически неуравновешенного спутника жизни. Она этого не вынесет. Таня достойна любви. Чистой и открытой. Понимаешь? Чем больше я ее узнаю, тем более чувствую, что погублю ее жизнь.

– Да… – сказал Юрий Владимирович. – Я понял тебя. И хочу дать совет: не руби с плеча. Подумай. А сейчас давай лучше говорить о футболе, а то у меня начал аппетит портиться.

Фёдор кивнул, и больше в этот вечер они о Татьяне не говорили.

Вечером Фёдор встретил Татьяну у дверей банка, и они, как всегда, поехали к нему. Татьяна была оживленна и весела.

– Слушай, – сказала она, – давай поедем в субботу на озеро. Лето проходит, а я в этом году еще ни разу не купалась.

– Неохота ехать на электричке, – ответил Фёдор.

– Почему на электричке? А на твоей машине?

– Я её взял напрокат. Срок истекает. Не вижу смысла продлевать.

Татьяна удивилась, но видя, что он не в духе, промолчала.

Они вошли в номер, и первое, что увидела Татьяна, это чемодан Фёдора.

– Это что? – не поняла Таня. Сердце ее сжалось от нехорошего предчувствия.

Фёдор повернулся к ней и поцеловал.

– Танечка, ты самая лучшая, ты неземная, ты достойна самого лучшего. Я хочу подарить тебе подарок на память о днях, проведенных вместе.

– Что значит «о днях»? Ты уезжаешь?

– Да, прости. Я возвращаюсь домой. – Фёдор положил чёрную бархатную коробочку на стол. – Это тебе.

– Спасибо, – прошептала Татьяна. – Что случилось? Мы могли бы уехать вместе…

Фёдор закрыл ей рот поцелуем.

– Таня, пойми, мы не можем быть вместе. Ты слишком хороша для меня. Я не хотел серьёзных отношений. Извини меня. Ты самое светлое, что было у меня в жизни, я не уверен, что хочу выйти из сумрака. Если ты когда-нибудь позвонишь – мы встретимся. Нам ведь было хорошо вместе, правда?

– Федя, ты бросаешь меня? – Глаза Татьяны наполнились слезами. Одна слезинка прочертила влажный след по ее щеке.

– Не плачь. Право, я не стою твоих слёз.

– Ты понимаешь, что убиваешь меня?

– Танюша, к чему этот разговор? Я так решил. Решил – и точка. Так будет лучше для нас обоих, пойми. Ты встретишь молодого, красивого парня, который не даст тебя в обиду и будет достоин тебя. Я искренне тебе этого желаю.

– Желаешь?! – В глазах Тани загорелись яростные огоньки. – Ты желаешь мне счастья с другим? Может быть, скажешь с кем? Я тебе не кукла, со мной нельзя так – поиграть и выбросить! Ненавижу тебя!.. Не-на-вижу!!! – Татьяна толкнула Фёдора в грудь.

– Таня, не надо… – попытался обнять ее Фёдор, но встретил резкий отпор.

– Не трогай меня! Никогда больше не трогай меня! – Таня отпрянула от него.

– Да, я понял… Всё правильно. Я подлец. Прости, – сказал Фёдор. – Номер оплачен до конца месяца. Можешь здесь жить.

Прощай.

Он взял чемодан и вышел из номера, тихо закрыв дверь.

Таня, где стояла, там и опустилась на пол. Полчаса она пыталась восстановить дыхание, полчаса выла, лежа на полу, а потом позвонила Баркову.

Александр застал Таню в невменяемом состоянии. Она словно теряла сознание и снова приходила в себя. Она напоминала рыбу, выброшенную на берег, которую периодически окатывали холодной водой, давая вздохнуть.

Саша не знал, что ему делать. Он бросился к ней.

– Златовласка! Коньяк? Теплая ванна? Прыжок с парашютом? Что? Что мне сделать для тебя? Приди в себя!

– Он бросил меня… Понимаешь?..

– Сволочь он, твой Федька. Он мне всегда не нравился. Не знаю, как с тобой так можно было поступить. Ты самая яркая и красивая, у нас все хотели быть с тобой, ты всем отказала.

– Сашка, я этого не выдержу! Это так больно! Да он не пират, он дьявол! Ну, зачем? Зачем? Скажи мне! – Татьяна сотрясалась от рыданий.

– Что зачем? – спросил он, гладя ее по волосам.

– Зачем мы сели с ним в один самолёт, и я его вообще увидела?!

– Ну, я тут не виноват. Ты чего так втюрилась в него? Мужчины мало когда достойны такой любви.

– Казни они достойны! Через повешение! Или отрубления башки их дурацкой! Какие же мы, бабы, дуры! Помани нас словом ласковым и готовы – растаяли! Готовы жизнь свою под их копыта грязные бросить… Давай, топчи, я всё вытерплю!..