Охотник - Юрий Корчевский

Из соседней комнаты через дверной проём, по-деревенски задёрнутый занавеской, доносился могучий храп. Там должен быть ещё один, а может — и двое.

Алексей приготовил нож, помедлил. В бою он убивал — но спящего? В его представлении это было, с одной стороны, как-то не по-людски, так настоящие воины не поступают. А с другой стороны, немец — враг, и как ты его убил, никого не волнует.

Внезапно немец заворочался, видимо — почувствовал рядом с собой присутствие человека. Не дай бог откроет глаза и заорёт с перепугу!

Алексей ударил его ножом в сердце. Немец дёрнулся и затих. Алексей вытер нож о простыню. Искать карту и другие трофеи можно потом, а сейчас нужно убить второго немца. Он выглянул из-за шторки.

На деревянной кровати спал долговязый и худой немец. Рядом с кроватью, на стуле лежал аккуратно сложенный мундир и фуражка. На спинке кровати висел ремень с кобурой, причём клапан кобуры был расстёгнут.

Немец лежал на животе, поэтому Алексей с ходу ударил его ножом под лопатку. Немец выгнулся, засучил ногами, и Алексей был вынужден ударить его ножом ещё раз.

Немец затих. Алексей вытер окровавленные руки и нож о постельное бельё, нож сунул в ножны. Осмотрев комнату, он узрел небольшой чемоданчик, поставил его на подоконник. Всё равно света в комнате нет, зажечь его нельзя, и чемоданчик он потом, в лесу посмотрит.

Он уже хотел перейти в другую комнату, как вдруг заметил — из сложенной формы торчит узкий ремешок. Алексей потянул за него, и в руках у него оказалась офицерская сумка-планшет. Он надел ремешок на себя, потом вытащил из кобуры немца пистолет, запасную обойму и всё засунул в карман — пригодится для Саши.

Вернулся в переднюю комнату. И тут ему на глаза попался саквояж. Ну да, не ранец же из телячьей кожи офицеру носить — ими только солдаты пользуются. Он прихватил и его.

Из дома выбрался прежним путём — через окно. Спрыгнув на землю, прислушался. Тишина. Никто не всполошился, не поднял тревогу.

Через калитку он вышел на улицу, поставил чемоданчик и саквояж на землю, опустился на четвереньки, разрезал ножом поясной ремень убитого часового и стянул с ремня магазинную сумку. Автомат у Саши есть, теперь будут патроны к нему. Держать всё это в руках было затруднительно, но Алексей считал, как в поговорке — своя ноша не тянет.

Прячась в тени забора, он прошёл до угла улицы. Шел, остерегаясь, ведь немцы вполне могли пустить по улицам патруль. Но обошлось.

Алексей завернул за угол последней избы. Где-то здесь должен был быть Саша.

— Эй, ты где? — окликнул он бойца.

— Здесь, — негромко ответил тот.

— Помоги, — Алексей отдал Саше магазинную сумку. — Надень на ремень, всё не в руках нести.

Шлёвки от подсумка были широкими, под немецкий ремень, и сумка наделась без проблем.

— Винтовку мою давай, а чемоданчик возьми.

— Что там?

— Откуда мне знать? Идём, пока тревогу не подняли.

Они направились к рощице, где оставили корзину с харчами, и несколько минут искали её в темноте. Бросить бы, время уходит, но еду было жалко. Голод — не тётка, утром есть захочется.

— Пошли отсюда подальше. Если утром немцы собаку по следу пустят, нам худо придётся, поэтому надо за ночь убраться. Хорошо бы ручей найти.

— Зачем?

— По ручью пройдём с полкилометра, собаку со следа собьём.

— Понял.

Алексей шёл первым, за ним Саша. Чемоданчик вроде бы и небольшой, однако нести его было неудобно, ручка резала ладонь.

Когда из-за туч вышла луна, Алексей объявил привал. Тут же отщёлкнул замки и поднял крышку. Вроде бельё, только почему так тяжело? Он потянул на себя тряпку и обнаружил, что в ней была завёрнута бутылка.

В чемоданчике оказалось шёлковое бельё, три бутылки французского коньяка, бритвенный прибор, стопка чистой бумаги и несколько пачек сигарет.

— Саш, ты куришь?

— Не баловался.

— Тогда табаком следы посыпать будем, чтобы собака след не взяла. Открывай саквояж.

В саквояже вообще ничего полезного для них не было: шерстяной шарф и такие же носки, бритва и множество мелочей вроде зажигалки. Её Алексей сунул в карман — пригодится. Из другого кармана достал трофейный пистолет и запасную обойму.

— Держи, это тебе.

— Спасибо, — Саша сунул оружие в карман.

— Давай коньяку хлебнём по паре глотков, — предложил Алексей.

— Я его не пробовал никогда, — как-то сразу сконфузился Саша.

— Вот и попробуем.

Они открыли бутылку, и Алексей глотнул прямо из горлышка. На вкус коньяк был приятен, но чувствовалась крепость.

— Глотни, — он протянул бутылку Саше.

Тот отхлебнул и сразу же выплюнул.

— Тьфу ты, клопами пахнет.

— Дурной ты, Сань! Немцы его из Франции, может — из самого Парижа привезли. Какие клопы?

— По мне наша водка лучше.

— Не хочешь — не пей.

Бутылки переложили в саквояж, предварительно всё из него вытряхнув. Да и нести саквояж было удобнее — ручка по руке.

Они пошли дальше. Алексей теперь периодически крошил сигареты, рассыпая табак по следу.

За ночь успели пройти километров десять, и наступивший рассвет застал их на лесной опушке. За лесом тянулся луг, пересечённый поперёк оврагом.

— Давай день в овраге отсидимся, — предложил Саша.

— Нельзя. Если немцы нагрянут — постреляют, как перепёлок. Надо в лес за оврагом.

— Обходить далеко.

— Ничего, целее будем.

Дав круг, они обошли овраг стороной и, войдя в лес, расположились на опушке. Отсюда хороший обзор, и сами в случае опасности уйти по лесу в любую сторону могут.

— Давай поедим и поспим немного, — предложил Алексей.

— Давно пора, желудок уже сосёт.

Они доели всё, что было в корзине. Алексей ещё коньяка граммов двести выпил. Расслабившись, оба придремали.

Вскинулись от шума мотоциклетных моторов. Оба схватились за оружие. Вдоль оврага, с обеих его сторон, периодически постреливая из пулемётов по густым зарослям кустарника на дне оврага, ехали немцы. Один раз они даже швырнули в овраг гранату.

— Учись, салага, где прятаться надо. Если бы сейчас в овраге были — хана бы пришла.

— Да, — только и выдавил из себя Саша.

Немцы прочесывали на занятой территории места, где могли прятаться окруженцы — в лес они пока не совались. На мотоциклах там делать нечего — не проедешь. А цепью лес прочесать — слишком много солдат надо. Вот и проверяли немцы места укромные, но легкодоступные.