Дурни Вавилонские - Далия Трускиновская

Абад расхохотался.

— Я еще не знаю, хочу ли жениться, — признался он.

— Но тебе нужна женщина?

— Женщина нужна…

— Сегодня ночью ты будешь целовать ее!

Гамид взялся за дело весело и яростно. Он вместе со мной побежал к харчевне, мы дождались Лиш, всё ей объяснили, потом изловили Абада, позвали Гугуда и все вместе пошли на пятый ярус к Реш. По дороге мы встретили разносчика женских товаров, и Лиш выбрала у него красивые серебряные браслеты за четыре «ноги», а мы вскладчину заплатили за них.

— Вы не шутите? — спросил Абад, увидев, что разносчик уходит, а браслеты остались в руках у Лиш.

— Нет. Красивая девушка согласна стать твоей женой — какие тут шутки? — ответил Гамид. — А если ждать, пока женится Тахмад, то мы покроемся плесенью и паутина затянет твой мужской дротик!

Абад расхохотался и сказал:

— Нет, не затянет!

Мы купили пирожков с финиками и пошли на пятый ярус к Реш.

Ее харчевня еще была открыта, и она разносила кружки с пивом. Мы вызвали ее в нору, и Гамид заговорил с ней как опытный сват:

— Мы не знаем твоих родителей, девица Реш, и твоего старшего дяди мы тоже не знаем. Поэтому мы спрашиваем тебя — где твой отец или старший дядя, чтобы мы могли прийти к нему за разрешением на брак и обсудить всё, что должно быть в договоре.

— А разве кто-то из вас хочет на мне жениться? — спросила она, закрывая лицо бахромой синего платка.

— Вот этот наш брат, Абад, хочет на тебе жениться, — сказал Гамид. — Его родители далеко и не могут дать согласия, но мы, его братья, отвечаем за него. Он наш родственник, а договор может обсуждать старший из родственников.

Абад с любопытством смотрел на Реш. Он ее встречал раньше, но на девиц не заглядывался, а теперь девица стояла перед ним, и сватовство было в разгаре.

— Я не знаю своего отца, — ответила Реш. — Он погиб до моего рождения еще в Узкой Башне. Потом, когда она стала рушиться, мы с матерью перешли в Другую Башню. Теперь и матери нет, я сама за себя в ответе.

— В Узкой Башне? — переспросил Гамид.

— Да, она была на том берегу реки.

— Хочешь ли ты стать женой нашего брата? Посмотри — он высокий, сильный, работы не боится, по сторонам не смотрит. Тебе не придется о нем беспокоиться, — стал расхваливать жениха Гамид. — Он никогда не захочет развестись с тобой, он никогда тебя не прогонит, даже если ты истратишь все деньги на благовония. Он никогда не уйдет от тебя и не будет тратить твое приданое, оно достанется вашим детям.

— Да, — вдруг сказал Абад. — Не буду.

И мы поняли, что Реш ему понравилась.

— Слышишь? Хочешь ли ты завтра пойти с нами к писцу и составить договор?

— Эй, Реш, блудливая девка, где ты пропадаешь?! — донеслось из харчевни. Мы сделали вид, будто не слышим.

— Я по вечерам тружусь допоздна, но днем у меня есть свободное время, — сказала Реш. — А на четвертом ярусе у нас комната писцов. Недавно выходила замуж моя напарница Кош-Кош, я спрошу ее, кто из них обычно готовит брачные договоры.

Вот как мы сладили это дело. Гамид был доволен, словно получил в наследство всю Другую Башню. Абад стоял напротив Реш и глядел на нее, пока ее опять не стали звать и она не убежала в харчевню. А я тихонько пожал руку Лиш, и она пожала мою руку.

— Хорошее дело сделали. Эй, Абад, что с тобой? Ты смотришь, как баран, потерявшийся по дороге с пастбища. Ты недоволен? — спросил Гамид.

— Доволен. Я только не думал, что всё это получится так быстро.

— А чего ждать? — удивился Гамид. — Если бы мы сейчас не договорились с Реш, она бы подождала немного и стала высматривать другого жениха. Видишь, какая она спокойная и деловитая?

— А это правильно? Без родителей, без старшего дяди? Нам позволят совершить обряд? — забеспокоился Абад.

— Позволят! Где мы им родителей возьмем? Пошлем за ними демона Лилу, чтобы он притащил их в охапке?

Лиш тихонько засмеялась.

— Мы тоже поженимся, — сказал я ей. — Сейчас я неплохо зарабатываю. Накоплю немного денег — и поженимся.

Гамид пошел вниз по норе, словно бы не замечая нас. Мы нагнали его и пошли рядом. Он повернул голову, усмехнулся и похлопал по плечу Абада.

— Когда-нибудь ты вспомнишь этот день и скажешь: как хорошо, что мой брат Гамид женил меня на Реш. Так, Абад?

— Так, Гамид.

— Ну вот и славно.

Славно-то славно, только я всё же недоумевал: как причудливо мыслит и действует Гамид. После того как не удалось убить Таш, вдруг рассорился с Тахмадом и ни с того ни с сего взялся за это сватовство, в своем ли он рассудке? У нас в деревне был старик, который тронулся умом, но узнать это было непросто: он очень здраво рассуждал о козах и их приплоде, но стоило помянуть при нем луну, он сразу объявлял себя средним сыном старого лунного бога Наины. Так он тоже мог вчера ковыряться в огороде, а сегодня, забыв про огород, сесть мастерить новые сандалии, а потом, не доделав их, залезть на крышу и уснуть.

Причина сватовства обнаружилась на следующий день. Мы стояли с носилками на четвертом уровне, и к нам подбежал Бурче. Он отдал нам свежеобожженные таблички для хозяина и сказал:

— Брат, твой брат! Говорил плохо, плохо говорил, старший плохой, младший главный.

— Где он? — сразу спросил я.

— Там, там, ждет!

Не всем можно ходить по лестницам в толще Другой Башни, но у меня на груди — пропуск, который дал господин Осейф, а с ним не остановят, куда бы я ни полез. Тот, кто выполняет приказ господина Осейфа, может идти хоть в подвалы, хоть на самый верх, где надстраивают обтесанными каменными глыбами Трубу. Я объяснил Абдаду, что сбегаю ненадолго на третий ярус — там, видимо, кто-то из наших стоит с полной тачкой, ожидая своей очереди опрокинуть ее на общую большую кучу. Я побежал по лестнице, увидел Левада и кинулся к нему со словами:

— Говори скорее!

— Мы все перессорились, — сказал Левад. — Гамид хочет быть старшим, а эта дубина Абад за него горой. Гугуду тоже не нравится, как Тахмад защищает нас. В общем, если ты хочешь, чтобы всё было, как полагается, скажи своему драгоценному братцу Гамиду, что он неправ.

— В чем же он неправ? В том, что хочет защитить нас от обманов? — спросил я.

— Так и ты на его стороне? Тогда нам не о чем говорить. Делайте что хотите. Не думал я, что парни из Субат-Телля не захотят больше держаться друг за дружку.

— Это всё из-за каши?

— Как будто ты не знаешь!

Больше он ничего не сказал — подошла его очередь выгружать тачку. А я, очень недовольный, побежал наверх. И пока бежал, понял, что нужно делать.

Конечно, Тахмад — старший, он по всем правилам старший. Но если я сейчас выступлю за Тахмада, опять начнется склока, опять все переругаются. Так пусть лучше старшим будет Гамид, хотя это против правил. Он сразу разберется с кашей, и все поймут, что он — человек, способный быть старшим. И привыкнут к тому, что он за нас отвечает.